– Милый мой, опора моя крепкая, поклянись, что никогда больше не будешь ввергать мое сердце в пучину тоски и печали. Обещай не ездить по синему морю. Хватит тебе искушать судьбу и изменчивый норов владыки Йесы!
Послушался Садко жены и не стал больше ездить по морю. Прожил до смерти тихо и мирно в Новгороде.
Когда закончил Вещий Боян петь о Садко Богатом Госте, сказали прибывшие с варяжскими купцами седобородые жрецы:
– Как ни богат Новгород, да его мольбищам далеко до храмов священного города Ретры! А насмехаться над богами да славными предками не пристало даже самому родовитому и сильному человеку!
Кивнул Велесов внук, слыша столь мудрые речи, и начал песню о зло-озорном Соловье Богуславе.
Соловей Богуслав и мертвая голова
1
Родился Соловей Богуслав в Новгороде. Говорят, род его был известен древностью и восходил к самим Бусу и Словену. Потому Богуслава называли еще Соловьем Буславом, то есть Славящим Буса.
От прадеда Словиши Богуслав перенял дар пророчеств, умение чудесной игры на гуслях. А от отца досталась ему истинная сила витязя.
Когда Соловью Богуславу исполнилось семь лет, стал он ходить с гуслями по городу. Только игры его оказались недобрые. Одного сына знатного человека он дернул за руку – и рука прочь отлетела! Другого – за ногу, и ноги нет! А двух-трех вместе столкнул, так что они бездыханными упали.
Зло озорничая, Богуслав дорос до возраста юноши. Изготовив особую палицу, он задал пир, чтобы из приглашенных выбрать дружину под стать себе. Каждому, желающему вступить в воинский отряд, он устраивал испытание. Оно заключалось в том, чтобы поднять одной рукой корчагу вина, а затем выпить «единым вздохом».
Прошедших это испытание Соловей Богуслав подвергал еще одному жребию – бил каждого по голове палицей – «червленым вязом». Многие валились замертво, но находились и такие, кто оставался стоять на ногах.
2
Так набралось у Богуслава тридцать удалых молодцев. Только дружина Богуслава не стрелы по земле сеяла, не снопы головами стелила, не мечами молотила, а бражничала и дралась на Волховом мосту с голью новгородской. Оттого Богуслав совсем не почитал богов Сварожичей – Перуна, Радегаста и Ладона. Милей его буйному и разгульному нраву был веселый Курент, да еще покровители скоморохов – Облупа с Пинаем.
Наконец наскучили Богуславу пустые забавы. Захотелось ему повидать свет, увидеть священный город Аркону, где в храме Световида хранился бел-горюч алатырь-камень.
И вот, набрав припасов и сев на тридцать крутобоких кораблей, дружина Богуслава устремилась вниз по Волхову.
Долго плыли ладьи новгородцев. Сначала по Ладоге, потом через Нево-реку в Ирийское море, владения Йесы.
Шумела бескрайняя синяя гладь, белели гордые ветрила, проносясь мимо зеленых берегов. Вот позади осталась чудская крепость Леденец, выстроенная близ старой Колывани, вот, едва показавшись, растаяли в голубой дымке высокие стены богатой Винеты, краше которой нет в мире.
И прибыть бы гостям новгородским к самой Арконе. Да тут подул коварный Позвизд, внук бога ветров Стриба. Закружил корабли Соловья Богуслава…
Целый день бушевала буря. Осталось три ладьи. Наконец утих ветер, улеглись высокие волны, и изумленные русичи увидели неведомый остров с высокой горой.
Соловей велел пристать к острову. На нем оказалось пусто: ни травинки, ни ручья. Одна высокая гора хмуро возвышалась над негостеприимным берегом. Стали между собой дружинники говорить о том, что это нехорошее место, убираться надо отсюда подобру-поздорову. Но захотелось Богуславу посмотреть, что находится на вершине горы.
Поднявшись с немногими отчаянными людьми, он увидел там человеческий череп. Из озорства пнул его, как вдруг услышал в ответ:
– Ты к чему мою голову подбрасываешь? Я, витязь, был не хуже тебя. Так и твоей пустой голове будет суждено лежать.
Даже у самых безрассудных гуляк при этих словах затряслись поджилки. А Богуслав только рассмеялся, не поверив грозному предупреждению:
– От прадеда Словиши у меня дар пророчеств! От родного отца сила! А кроме того, я не верю ни в сон, ни в чох, а верю только в червленый вяз!
С этими словами Соловей достал палицу и одним ударом раскрошил череп.
3
Поплыли оставшиеся корабли дальше.
Наконец показались скалы большого острова Руяна. А вот и священный город Аркона.
Только и здесь Богуслав повел себя, как в Новгороде. Явившись в храм Световида под красной кровлей, стал шуметь, кричать в святилище. Не найдя бел-горюч камня, выдрал рог из руки идола и, будто богу, велел подносить себе из него вино!
Возмутились ререги, жители Арконы, пригрозили гневом князя. Пришлось Соловью Богуславу спасаться позорным бегством.
На обратном пути ладьи новгородцев вновь прибило к берегам загадочного острова. Дружинники стали уговаривать Богуслава не сходить на землю. Но Соловью было обидно показать, что он испугался проклятья черепа.
Долгими уговорами удалось ему взять с собой несколько человек.
Вот поднялись новгородцы на вершину горы. Ходили, ходили, но ничего не нашли, кроме куска скалы, на котором было написано:
«Здесь лежит сер-горюч камень. Кто будет скакать вдоль него – сложит свою буйную голову».
Усмехнулся Богуслав и сказал дружине:
– Что вы, приятели, оробели? Или мы не мужи новгородские, которые не верят ни в сон, ни в чох, а верят только в червленый вяз?
Подумав, осмелели дружинники. Сначала прыгнул один поперек камня, потом другой, третий…
Наконец Соловей воскликнул:
– Смотрите, ничего не случилось! Соврала нам мертвая голова! Да только какая честь и хвала молодецкая прыгать поперек сер-горюч камня? Будем скакать вдоль него!
С этими словами Богуслав разбежался, прыгнул, да не доскочил четверти и убился.
4
Там, на вершине горы, посреди Ирийского моря, схоронили зло-озорного Соловья Богуслава.
* * *
Перевел дух Вещий Боян и начал новую песню о ясноликом и собольебровом Чуриле Плёнковиче.
Чурила Плёнкович
1
Пировал Владимир Всеславич. И вот как-то стали являться к нему избитые и израненные витязи.
– Кто вам проломил палицами крепкие шлемы? – спросил Владимир, показывая на перевязанные ремнями головы.
Устыдились храбры, попрятались по лавкам. Только один витязь вышел и сказал:
– Ездили мы, князь новгородский, выше Почай-ручья. Да только пусто было там. Ни прыскучего зверя, ни перелетной птицы. Наконец улыбнулась нам удача. Откуда ни возьмись – куницы, олени, туры без числа. Преследуя добычу, мы выехали в чистое поле и увидели триста юношей на белых жеребцах и в сверкающих, как солнце, шапках. Эти молодцы добычу нашу перебили, а нас изранили!
Владимир сильно удивился, но не стал прерывать пира.
Между тем явились охотники и рыболовы. Тоже все избитые. Нахмурился князь.
– А что с вами приключилось?
Пожаловались охотники и рыболовы:
– Ездили мы по рекам и озерам, и сколько ни закидывали сети, они возвращались пустыми. Потом мы увидели юношей на большой ладье. Была их тысяча человек. И они дружно тащили тяжелые сети с белорыбицей, щуками, карасями без числа! Не стало после такой ловли никакой добычи. Да ко всему прочему, эти юноши подцепили баграми наши лодки и нас самих угостили дубьем!
Усмехнулась княгиня Светида.
– Что же у тебя, мой господин, такие витязи, что у них из-под носа добро
