может быть поглощен родом с искрой — это во-первых. А во-вторых, отсутствие Предназначенной как бы показывает, что владычицей Северного Предела может стать любая драконица. Если бы… Если бы ты не появилась в моей жизни, я бы не женился никогда. Но если бы с Энни что-то случилось, я был бы вынужден искать себе супругу. Просто ради того, чтобы было кому передать Врата.
— Владычицей?
— Хранитель Севера — это каждодневные изматывающие ритуалы, — криво усмехнулся Харелт. — Поэтому правит Пределом именно супруга Хранителя. Можно, как Эрвитар, сесть задом на оба кресла, но там что ни год, то мелкий прорыв. Про Запад я вообще молчу — это портовая ругань сквозь горькие слезы, а не Хранитель. Зато у Восточников все так же, как и у нас, Северян. На Востоке о прорывах не слышали уже больше сотни лет.
— И ты хочешь, чтобы я… Чтобы… Мне даже двадцати нет, Харелт. — Я в ужасе посмотрела на дракона. — Я не справлюсь!
— У тебя есть все время мира, — он притянул меня к себе, — у тебя будут лучшие учителя. Второй молодой господин уже прислал мне копии рекомендательных писем для тебя.
— Ты говоришь так, как будто все уже решено, — я прижалась к нему, — а меня терзает предчувствие надвигающейся беды.
— Я укрою тебя своим крылом, Фредерика, — шепнул он. — Тебя и Энни. Пусть хоть весь мир ополчится на нас, но если вы со мной — я непобедим.
Отбросив сомнения в сторону, мы устроили снежный бой. Поровну разделив силы — мы с Энни против Харелта, — женская команда победила мужскую и тут же потребовала горячего шоколада. Правда, времени едва-едва хватило: бал надвигался. И подозрительно скуксившаяся крошка-дракошка исчезла в отцовском портале.
— Я доставлю Энни в Ледяной Замок и после вернусь к тебе. Провожу до главного храма и прослежу, чтобы ничего не произошло. А после ритуала заберу в свой Предел. Пусть рисунок проявляется на нашей территории.
Судорожно кивнув, я крепко-накрепко обняла Харелта. В сердце будто вонзили тупую иглу, но я решительно отмахнулась от этого нудного, тяжелого чувства. Мой дракон все предусмотрел. Все будет хорошо. Вечером мы вернемся в главный храм для завершающего ритуала, а после… А после улетим в Северный Предел. Все так и будет.
Глава 10
«Я презираю свою семью».
До выхода оставалось полчаса, и мне захотелось достать тот подарок, что моя семья мне преподнесла.
Проведя пальцем по строчке, я, прикусив губу, вывела новую:
«У меня другая семья».
Перелистнув страницу, я сделала набросок Харелта и Энни. И позади них безликую женскую фигуру: никогда не могла нарисовать себя. Да и… Да и если честно, то всем моим зарисовкам красоты добавляет магия. Увы, никто не ставил мне руку.
Закрыв тетрадь, я отбросила ее в сторону. Если Мать Пресветлая будет милостива ко мне, то эти дорогие кремовые страницы будут покрыты десятками зарисовок. Если нет…
— Я ненавижу саму мысль о том, что мое будущее определяет нелепый артефакт! — выкрикнула я в пустоту и рухнула на постель.
Эти последние минуты были самыми тяжелыми. Самыми трудными и невыносимыми.
— Я так долго держалась, — прошептала я, в кровь кусая губы, — так долго ничего не хотела, запирала свое сердце. Не позволяла себе надеяться…
Стук в дверь, а у меня нет сил, чтобы отозваться.
Снова стук. И снова.
— Фредерика, я вхожу, — громко сказала нонна Шавье. — Ох, Мать Пресветлая!
— Мне плохо, — проскулила я, прикрыв глаза, — мне очень-очень плохо.
Нонна положила на мой лоб узкую прохладную ладонь, прошептала несколько слов, и предательская слабость ушла, растворилась бесследно.
— Неужели ты не веришь Хранителю Севера? — серьезно спросила нонна. — Если ты не доверяешь ему, то, быть может, и не стоит быть с ним?
— Насколько мы помним, у меня нет выбора, — хмуро произнесла я. — И вопрос не в доверии, нонна. Я — верю. Но мне — плохо. Просто плохо, не почему-то, а просто. Необъяснимо.
— Это нехорошо. — Нонна Шавье прикусила губу. — В вашей семье провидцы не рождались?
— Нет, — я фыркнула, — что вы. Об этом бы весь город знал, и каждый званый ужин начинался бы с чего-то вроде: «Ах, в эту неделю мне приходили предчувствия. Скоро кое-что произойдет». Это если бы со стороны леди Дьерран такая радость обреталась. А если бы нет, то: «Мой супруг запрещает говорить об этом, но вам по секрету я намекну: скоро что-то будет! Мой возлюбленный муж читает линии судьбы, а я читаю его линии! Ах-ха-ха!»
— Кажется, я немного переборщила с веселящим заклятьем, — кашлянула нонна Шавье.
— Возможно, дело в том, что я пыталась запретить себе чувствовать. — Я пожала плечами. — Харелт понравился мне еще при первой встрече. И после… После он ни разу меня не разочаровал. Не… Не обидел и не показал себя с какой-то неприглядной стороны. Он выглядит как тот, кого я всегда ждала. Надежный, спокойный, уверенный в себе.
Я обхватила себя руками.
— На его фоне недостатки Эрвитара выглядят совсем гротескно.
— Эрвитара вырастили в ненависти к Фойртелернам. Каждое достижение Харелта Фойртелерна преподносилось юному Эрвитару как то, что он должен преодолеть.
— Но почему? — нахмурилась я. — Они же не могут соперничать из-за женщины, верно? И из-за Пределов тоже: один дракон не может хранить двое Врат.
— Ты уже знаешь, дитя мое, что вся тяжесть власти ляжет на твои плечи?
Поежившись, я кивнула:
— Да. Это пугает.
— Порядочного человека пугает, а непорядочных дракониц привлекает. Матушка Эрвитара не смогла простить отцу Харелта то, что он выбрал не её. Потом было соперничество в Академии Магии, соперничество в освоении мастерства. Добил Эрвитара страшнейший поступок лорда Фойртелерна…
Нонна Шавье сделала паузу и, насладившись моими огромными глазами, припечатала:
— Харелт Фойртелерн первым и единственным пришел на помощь Хранителю Юга в момент самого страшного прорыва. Боюсь, что этого унижения Эрвитар не забудет никогда. Все остальное, все то, что ты слышала раньше, оно тоже сыграло свою роль, но куда меньшую.
— И дуэль…
— Лорд Эрвитар жаждал унизить Фойртелерна, но в итоге унизил себя. Увы, он в десятки раз слабее Хранителя Севера.
— Харелт настолько силен? — заинтересованно спросила я.
Но нонна покачала головой.
— Все Хранители где-то как-то
