Ни разу с тех пор, как Влад сказал, что знает про ведьм. Это могло повлечь за собой большие проблемы, куда страшней двух мальчиков северян у неё дома. Рассказывать правду о себя было… страшно. Страшно ждать реакции Каза, ловить малейшее изменение его голоса.
— Мы не плохие, как вам говорят. Просто другие. Нам пришлось научиться жить бок обок с нежитью. Такое содружество поддерживает равновесие.
Знакомое слово слетело с её губ, и Морозов вздрогнул. Он почти успел забыть о своих мыслях и о причине, по которой заявился к ней в дом. Вспотевшие ладони сжали ткань штанов.
— Помнится, ты говорила, что знаешь кого-то в Северном крае.
Он ясно помнил тот разговор. Летом, когда они гуляли по еще одному скалистому берегу Веряжмы, девочки сказали, что, если очень сильно приглядеться, вечером можно заметить свет от крепости Кряжмы. Но днем кроме игривых волн и бесконечного синего неба не было видно ничего. Влад кидался шишками в Веледару, а Зара собирала травы и коренья в лукошко. Тогда внезапно она остановилась на уступе и долго всматривалась в противоположный берег, даже не заметив, куда пропал Влас с Вельдой. Почувствовав, что за ней наблюдают, она кратко пояснила, что там, за горной грядой, живет её друг. Каз точно знал, что в той стороне находится Черногорье.
— Да, но пока мы не можем видеться, — сдержанно-обреченным тоном произнесла девушка, подперев подбородок рукой.
— Почему?
— Я… наши семьи не так близки. Но мне бы не хотелось, чтобы он тоже верил в эти предрассудки.
Лучше момента не придумаешь. Каз выпрямил спину, положил руки на стол. Длинные пальцы провели линию по деревянной столешнице, чуть шершавой с хорошо проявленным рисунком. На подоконнике, позади глиняного кувшина, он заметил небольшой берестяной листок, с темными линиями. Без сомнения, это был чей-то портрет.
— Сама рисовала? Это кто?
После этого в комнате воцарилось молчание.
— Да просто с угольком баловалась, — засмущалась Зарина и суетливо убрала листок. У Морозова хватило времени, чтобы разобрать женские черты лица и строгий взгляд. Пусть рисунок был неумелым, лицо хозяйки болот отчетливо проглядывалось за черными штрихами.
Ему стало совестно, наверное, впервые по настоящему за все время знакомства. Теперь идея рассказать все Заре не казалась такой хорошей. Если она проболтается наставнице, для них обоих такая выходка может кончиться плохо. Особенно для него.
Беспокойство не покинуло его, идя по следу голодным волком. Этот хищник становился агрессивней и напористей, стоило лишь поднять тему будущего.
Лайка, словно почувствовав его состояние, ободряюще потерлась об его колено носом. Каз перевел на неё удивленный взгляд, та смотрела умными глазами прямо в душу, словно понимала все без слов. Он ласково провел по пушистой шерсти вниз.
— Всегда мечтал о собаке.
Каз глубоко дышит и медленно выдыхает через нос, закрывает глаза, задерживая дыхание. Он знает, что еще не готов покончить с этим.
Притихшая за столом Зара смотрел на него со смесью беспокойства и озадаченности, не смея нарушать странную тишину. Почему-то обстановка в доме начала её безумно смущать, будто пространство сократилось специально для них двоих. Удивившись своим мыслям, она укуталась глубже в шаль.
— Если хочешь, можем по весне найти тебе пса, — пожала она плечами. — Как раз щенки будут у местных. Даже охотничьи, если повезет.
Каз закачал головой, но благодарственно улыбнулся.
— Спасибо, но не стоит беспокоиться, — он еще раз потрепал лайку, она грустно заскулила, из-за чего подскочил щенок, бросившись к матери. Завертевшись у её лап, он попытался укусить пушистый хвост, но неуклюже плюхнулся на пол. Мама-лайка осторожно подхватила его за шкирку и понесла к лежанке, принимаясь вылизывать своего непоседу. Против воли Морозов задержал на них взгляд: старая обида кольнула в сердце ядом. Этот вечер принял совершенно другой окрас.
— Извини, Зара, — начал Каз, вставая из-за стола. — Но, сегодня я не задержусь у тебя.
Морозов быстро оделся, накинул тулуп, с тоской оглядывая маленький дом. Некому его винить, кроме себя. И теперь жить ему с угрызением совести до следующего появления. В конце декабря должен собраться Круг для проведения ритуала Йоля, у них с Владом должно получиться сбежать на два дня. Тогда он признается во всем.
— До скорой встречи, — прошептала она, неловко обнимая руками. Все еще мокрый от снега тулуп намочил её платье, но не это заботило будущую хозяйку болот. Лишь стоя так, обняв его, Зара осознала, как сильно скучала по Казу. А теперь думает об их будущей встрече, когда он еще здесь.
— Постараюсь вернуться через две недели.
Иногда Каз вспоминал прожорливые болота и равнодушный шум леса. Яркий запах хвои и другой, резкий, смесь прелой земли и застоялой воды. Вспоминал густой мох и бурый лишайник. В Черногорье такого не было, разве что летом, у подножья, когда сходил снег. Гнездец вообще не признавал зелень и отторгал её всем своим существом, он был выкован из железа и построен из камня. Все дышало холодом. Черные стены, такой же черный мост и башня, отовсюду шел холод. И не думал он, являясь потомком Николая Морозова, что станет жаждать ведьмовского тепла. Зажмурившись, Каз отстранился от неё, открывая дверь. Впереди его ждал привычный холод и блестящий снег.
Та самая зимняя стужа и холод звезд, от которых он никогда не сможет избавиться.
Черногорье. Гнездец.
Влад, чересчур гордый собой, возвращался из тренировочного зала. Ему сегодня несказанно везло. Во-первых, он проснулся в бодром расположении духа и на тренировке чувствовал все тело, каждую мышцу и связку. И, даже сражаясь с юркой Юлией, он смог нанести решающий удар и повалить девушку на лопатки, чем и заслужил похвалу наставника.
Он радовался, пока шел по холодным коридорам, даже остановился для разговора с младшими учениками, когда те попросили рассказать его о крученом потоке. Утро начиналось несказанно хорошо, до той поры, пока не настало время обеда.
Свежая оленина, вместо рыбы, вызвала одобрение у учеников Гнездеца. Да и фруктов на столе оказалось куда больше, чем обычно. Влад повертел в руках яблоко — красное, мягкое, от него пахло теплой осенью.
— Слышал, что говорят? — толкнул его в бок Лесар. Парень, младше всего на год, выглядел озадаченным. В светлых голубых глазах вопрос.
— Нет, только от Якоба.
— А-а-а, — протянул он понимающе и пододвинулся ближе, понижая голос. — Меньшие подслушали, сказали, что в Гнездец гости едут издалека.
Влад поднял брови и оглядел столовую: ученики почти не выдавали удивления, вели себя, как обычно во время обеда. Значит, либо весть еще не разошлась по ученикам, либо
