являлась недостоверной и расспрашивать нет смысла.
— С Арадана? Чего им к нам приезжать, разве что у кого-то дар проснулся…
Лесар покачал головой.
— Только никому, слышал! Секрет это.
Власов прижал ладонь к груди. Обычай, сохранившаяся со времен Николая Морозова, у которого был вышит ворон на груди золотыми нитями, означающим, что род будет наблюдать за всем. И, когда ладонь обещания прикрывала глаза ворона, предки не могли наблюдать за этим, а значит и участвовать в секрете. В нынешней форме ворон вышит на спине, говоря, что защитит от подлого нападения. Форма изменилась, а обычай остался.
Убедившись, что ритуал состоялся, Лесар продолжил:
— Не Арданцы. Ведьмы.
Последнее слово было выплюнуто с отвращением. Даже широкий рот брезгливо скривился. Влад удивленно замер и отложил яблоко.
— С запада? Ты уверен?
— Младшие говорят, что будет две… ну точно не больше пяти!
— Возможно, это Колдунья и её ученица, — предположил Власов, копаясь в мыслях. Это нужно рассказать Казу, он непременно захочет узнать подробности их встречи.
— Да хоть лесавка на белом коне, — огрызнулся парень. — Не место им здесь. Особенно в Черногорье, особенно в Гнездеце. Как Совет вообще допустил это?
Влад больше не слушал, как распинался Лесар, какими словами он называл жителей запада. Щекотливое чувство стыда проснулось в груди. Он, ведь, по сути, тоже должен ненавидеть их?
— Не все дано решать Совету, извини, Лесар, но мне пора.
Покинув столовую, Влад сначала хотел дойти до комнаты, но его отвлек Яловар, напомнивший ему о долге по черногорской летописи. Ему пришлось на ходу сочинять легенду об изучении свитков и старых письменах. Не стоит знать учителю, что Влад забыл об этом еще на прошлой неделе.
Заболтавшись с наставником, он почти опоздал на совместное занятие со старшими учениками. Там его уже ждал Каз, разговаривавший с Тамиром из очень знатного рода Золотовых. Тамир, скалой возвышающийся над Казом, имел необыкновенно высокий рост и крепкую фигуру. За глаза, его шепотом называли скалой.
— Почти успел, — усмехнулся Морозов. Иногда Влад ненавидел, когда в его друге просыпается самодовольный индюк.
— Тренировка без наставника. Зачем спешить?
Тамир обернулся к нему, и Власов занервничал. Плюсом к огромному росту, Золотов имел пустой взгляд, от которого шли мурашки по коже.
— Затем, Власов, что дисциплина — первая жена воина.
Влад и Каз одинаково захлопали глазами. И, если Морозову, удалось спрятать смешок, то рыбьи глаза Тамира смотрели прямо в душу Влада.
— А вторая какая?
Несколько учеников, не сдержавшись, засмеялись. Но Тамир не выглядел смущенным. Прочистив горло, он басистым голосом поведал:
— Первая — дисциплина. Вторая — верность. Третья — покорность. Ты понял меня, Власов?
Все с интересом уставились на него, в ожидании ответа. Кривая улыбка вышла сама собой.
— Я… больше по живым девушкам.
Казу пришлось зажать рот рукой, чтобы не засмеяться в голос. Задыхаясь от смеха, он облокотился о стену. Влад видел, как дрожали его плечи, и, как надрывали животы остальные ученики. О тренировке не шло и речи.
— Да ладно, Тамир, — воскликнул один из парней. — Хоть одну нормальную девчонку заведи!
— Где-то между верностью и покорностью, — добавил кто-то, а после комната разразилась смехом. Остался только краснеющий Тамир со сжатыми кулаками. Влад, стоящий напротив него, взмолился богам, когда тот сделал шаг в его сторону. И, видимо, его мольба дошла до их ушей, раз уж они послали ему разгневанного Якоба.
Наставник ворвался в тренировочный зал, с порога начиная отчитывать учеников.
— Ваш смех слышен по всему замку! Раз вы недостаточно самостоятельны, чтобы заниматься одни, я проведу дополнительный час тренировки специально для весельчаков. Будете смешить меня до заката.
Смешки умерли вместе с его появлением. Грозный взгляд наставника коснулся Тамира с Владом.
— Золотов, Власов, самые сильные? В центр зала, оружие на ваш вкус.
Морозов похлопал друга по плечу, желая удачи. Ему бы не хотелось выйти против такого противника хоть с магией, хоть без. Он заметил, как Золотов взял булаву, непривычное оружие для северян, хотя чаще орудовал секирой на тренировке. Влад увидел в этом шанс.
— Возьму копье и попробую сбить его с ног.
Тренировочный зал замер вместе со спринтующими. Влад, большим пальцем выводя узоры, на деревянной поверхности копья, готовил план сражения. Сомнения, что он сработает, конечно же, были — его ловкость против грубой силы.
И, за несколько секунд до первого удара, в зал вошел Святогор. Тренировка остановилась. Мужчина, в глазах которого бушевали ветра, обвел взглядом каждого, пока не остановился на внуке.
— Верну его через некоторое время, — сказал он Якобу. Хотя, разрешения забрать приемника королю Ветров не требовалось, он сделал легкий кивок в сторону наставника Гнездеца, в знак уважения. Якоб молча кивнул и дал команду возобновить тренировку.
Перед тем, как за ним закрылась дверь, Каз увидел, как длинное копье Влада ударило по ребрам Тамира. Это был хороший знак начала боя.
— Ты хотел меня видеть, — сразу начал Морозов, подойдя к Святогору. Вместе они дошли до конца темного коридора, выходя к распахнутым окнам, где гуляли ветра. Здесь редко ходили ученики и почти никогда наставники.
— Йоль грядет, горы это чувствуют, как ты и я. И он.
— Что ты имеешь в виду?
— Правление Чернобога подходит к концу, он отыграется за эту неделю. Не удивляйся, если увидишь то, чего видеть не должен.
Слова заставляют замереть на месте.
— Хочешь сказать, если я увижу его, то нужно склонить колени? — выгнул скептически бровь Каз. Он поражался недоверию деда, даже списывал это на старость. Однако, никак не мог понять одного.
— Ты не увидишь самого Чернобога. Если только мельком, — голубые глаза посмотрели на уцелевшее витражное окно. Когда-то весь коридор играл в разноцветных огнях витража. — Ты ему не интересен, по крайне мере, до ритуала принятия.
— Ты… видел его только после того, как стал воином. Не раньше?
— Только как вошел в Круг.
Крошечными партиями пробиралось беспокойство. На щёках заиграли желваки, а холодок, прошедшийся по телу, вдруг унес с собой уверенность. Плечи опустились сами собой. Возможно, Каз являлся исключением очень большого правила.
— А был ли кто-то, кто видел его до вступления в Круг?
Сердце забилось, как ненормальное. Как-то, даже, нелепо затряслись руки за спиной. Кого он обманывал? Каз был напуган происходящим.
— Разве что Кромов, но об этом осталось мало информации.
— Он не рассказывал тебе о Чернобоге?
— Почти никогда. Упомянул как-то, что тот всегда рядом с ним…. Выброси это из головы, Каз! Сейчас у нас проблем с арданцами хватает, Совет, как с горы съехал, властью упивается. Чувствуют змеи, что недолго мне осталось, отыгрываются, да зубы
