определил жизненный опыт миллионов колониальных подданных по всему миру, но и нормализовал исключения в международном праве и практике.
Задолго до того, как отступления стали фиговым листком для режимов, декларирующих соответствие универсальным представлениям о правах человека, Вальтер Беньямин после арабского восстания в Палестине заметил, что "традиция угнетенных учит нас, что "чрезвычайное положение", в котором мы живем, - это не исключение, а правило". Далее он сказал: "Мы должны достичь концепции истории, которая соответствовала бы этому пониманию". Действительно, между эпохой, предшествовавшей Второй мировой войне, и ее последствиями существовали существенные различия, поскольку допустимость содержания под стражей без суда и следствия, коллективных наказаний, голода гражданского населения и других тактических приемов была зашифрована в отступных статьях послевоенного международного права прав человека, В дальнейшем они были исключены из гуманитарных законов и стали неотъемлемой частью либерального империализма, который якобы реформировался, заявив о "партнерстве" с колониальными субъектами в военное время и о правах, которые, в конечном счете, практически ни к чему не обязывали такие страны, как Великобритания. В той мере, в какой существовала преемственность между довоенной и послевоенной эпохой, постоянно фетишизируемое "верховенство закона", как отмечает один из историков, продолжало оставаться "мощной фикцией", которая узаконивала целый ряд репрессивных действий по всей британской империи. В послевоенный период, когда Моррисон и кабинет премьер-министра Эттли были заинтересованы в отступлении от положений ЕКПЧ, а также в отклонении индивидуальных петиций, Конвенция стала настолько герметичной, насколько это было возможно, когда речь шла о вмешательстве в дела империи, где применение государственного насилия экспоненциально расширялось и эволюционировало с каждым объявлением чрезвычайного положения.
В итоге Постоянная мандатная комиссия так и не провела расследования действий Великобритании в Палестине. Письмо Джамаля аль-Хусаньи так и осталось в почтовом ящике Лиги без ответа. Вторая мировая война вмешалась прежде, чем Комиссия смогла ответить на него, хотя есть вероятность, что, как и в случае с другими многочисленными жалобами на насилие британских колонизаторов в Палестине, Комиссия отклонила бы и письмо аль-Хусаньи. На самом деле, в эпоху имперского интернационализма можно было бы сделать вывод, что Постоянная мандатная комиссия была частью проблемы, по крайней мере, в Палестине, где она порицала британцев за то, что они не были достаточно принудительны в подавлении восстания с самого начала. По сути, предполагаемый надзорный комитет одобрил применение насилия в отношении колониальных подданных, повторяя морализаторские рефрены Уингейта, Калвелла и других.
Тем не менее, письмо аль-Хусаньи вряд ли было написано напрасно. Оно, как и тысячи других, хранящихся в архивах, свидетельствует о том, что Британия применяла систематическое насилие в своей империи в ХХ веке. И если аль-Хусаньи и арабские палестинцы так и не получили должного рассмотрения своих жалоб, то другие имперские подданные в конце концов получили. В 2009 г. Британская империя впервые предстала перед судом, когда в Высоком суде Лондона пять пожилых истцов из племени кикуйю обвинили британское правительство в контроле за системой пыток и насилия в лагерях для заключенных в позднеколониальной Кении. Исторической основой дела стала книга Imperial Reckoning, а я выступал в качестве эксперта-свидетеля истцов. На момент подачи иска Министерство иностранных дел и по делам Содружества (Foreign and Commonwealth Office, FCO), выступавшее в качестве ответчика по делу, решительно отрицало любые проступки в своей бывшей империи, подобно правительству Чемберлена в Палестине в прошлом, и пообещало бороться с делом до победного конца. При этом компания с не меньшей яростью утверждала, что международное гуманитарное право и ЕКПЧ не имеют значения в Высоком суде Лондона - аргумент, который мог бы найти отклик у председательствующего судьи Маккомба.
Пинкер, несомненно, знал об историческом деле "Мау-Мау", о котором писали крупнейшие британские газеты. Однако, как и министр иностранных дел Уильям Хейг, он предпочел проигнорировать груды доказательств, свидетельствующих о систематическом насилии в колониальной Кении - насилии, которое едва ли было аномалией для восточноафриканской колонии Великобритании. Однако в конечном итоге, после четырехлетней судебной тяжбы, британское правительство изменило свой курс. После того как судья Маккомб вынес решение против двух ходатайств МИДа о прекращении дела, стало ясно, что он склонен считать, что Великобритания не выполнила свой "долг заботы". Иными словами, согласно решениям Маккомба, колониальное правительство Кении не выполнило цивилизаторскую миссию Великобритании, какой бы идеализированной она ни была и какой бы ни оставалась в представлении судьи.
В июне 2013 г. министр иностранных дел Хейг выступил в Палате общин с первым в истории признанием и извинением Великобритании за применение систематического насилия в империи, а также с выплатой 20 млн. фунтов стерлингов более чем 5 тыс. кикуйю, ставших жертвами британских пыток в лагерях для заключенных в Кении. По сути, британское правительство больше не могло прятаться за уловками либерализма и моральными утверждениями, отрицающими причастность насилия к его цивилизаторской миссии. Доказательства - большая часть которых была доступна Пинкеру во время его исследований на сайте - были просто слишком ошеломляющими. Пинкеру также были доступны свидетельства из множества других бывших британских колоний - таких, как Палестина аль-Хусаньи, - но он предпочел их проигнорировать или, возможно, отрицать их достоверность. Однако именно это отрицание свидетельств - в частности, сотен миллионов бывших коричневых и черных колониальных подданных - делает работы, подобные работе Пинкера, столь разрушительными в постколониальном настоящем. Отрицая свой жизненный опыт, эти мужчины и женщины, тем не менее, запечатлелись в памяти всего мира, и именно эти коллективные воспоминания вряд ли нуждаются в историках, вооруженных архивными данными, чтобы опровергнуть западноцентричные утверждения Пинкера о снижении уровня насилия в колониальных регионах в период британского правления XX века.
Часть 4. Темы
Глава 13. История насилия и индигенности. Пинкер и коренные жители Америки
Мэтью Ресталл
В марте 2019 г., в начале празднования пятидесятилетия испано-ацтекского столкновения, президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор направил открытое письмо королю Испании и Папе Римскому с требованием "извиниться перед исконными народами за нарушение их прав человека, как они известны сегодня, за массовые убийства и так называемое завоевание с помощью меча и креста".
Подобный инцидент может показаться отражением "смелого нового мира", в котором, по мнению Стивена Пинкера, мы живем, где завоевательные войны отменены, а мировые лидеры могут настаивать на публичном признании совершенных в прошлом злодеяний. Как отмечает Пинкер, публичные извинения религиозных и политических лидеров за акты насилия, совершенные десятилетия, а то и столетия назад, стали неуклонно расти в международной политической культуре с 1980-х годов. Требуя или предлагая извинения за вторжения и зверства истории, лидеры фактически отмечают тот факт, что такие преступления существовали
