— Ей нельзя давать сейчас зелье Сна без Сновидений. Ее заставили принять несколько других зелий в сочетании с наружной мазью. Они не сочетаются с зельем от кошмаров, — Сириус печально посмотрел на девушку, потом подошел к ее кровати и пододвинул стул поближе.
Блэк сел на стул и стал успокаивающе гладить Делакур по голове. Постепенно Флер перестала дергаться и издавать стенающие звуки. Она успокоилась и затихла под поглаживающими жестами Блэка. Я лишь хмыкнул, глядя на откинувшегося на спинку стула крестного, надеясь, что мадам Помфри не отгрызет ему руку поутру и вообще ничего не сделает, так как пациент сбежал из своей кровати! Немыслимо!
— Иди уже, я здесь посижу, — прошептал крестный, не открывая глаз.
— Ты уверен? Она вроде успокоилась, — я неуверенно посмотрел на Делакур.
— Ничего страшного. Да и если ей снова начнут сниться кошмары, то я буду рядом, а Поппи пусть отдохнет, у нее тоже был очень тяжелый день.
— Ладно, спокойной ночи, — я отправился к своей койке,чтобы отрубиться почти мгновенно. У меня не было желания спорить с Сириусом по поводу его собственного отдыха. Усталость еще никуда не прошла. Полагаю, я теперь буду не меньше недели просто отсыпаться в Больничном крыле. А сколько еще вопросов осталось, и сколько их зададут мне лично...
Снова Больничное Крыло...
Глава 104.
Проснулся я ни свет, ни заря из-за приглушенного шепота мадам Помфри. Открыв глаза, я заметил, что она стоит у ширмы, за которой лежала Флер. Судя по лицу целительницы, она была возмущена тем, что Блэк не позвал ее, когда девушке стало плохо. В принципе, этого следовало ожидать. Я потянулся в койке, после чего встал и побрел в сторону Помфри. По всем ощущениям я выспался, хоть некоторая усталость и присутствовала, но мне было любопытно, отчего вдруг Сириус не сбежал еще от взгляда целительницы, как делал это всегда в таких ситуациях.
Выглянув из-за спины Помфри, я заметил, как Блэк сконфуженно смотрит то в нашу сторону, то на Флер. Девушка сладко сопела, не обращая внимания на тихую ругань рядом. При этом она умудрилась использовать руку крестного вместо подушки, сместив последнюю на другой край койки. Теперь становилось ясно, почему Блэк не сбежал сразу. Побоялся разбудить Флер. Видимо, пока он спал, она случайно приспособила его кисть.
Тут Помфри заметила ухмыляющегося меня и погнала в койку, шипя не хуже Тома, чтобы не разбудить пациентов, которых было здесь вполне достаточно, как оказалось. Вчера мне просто не удалось всех разглядеть. Еще несколько ширм отгораживали кого-то, но кого именно, узнать я не имел пока возможности. Крам дрых, негромко похрапывая. Видимо, нос он ломал слишком часто. Пострадавших авроров здесь не наблюдалось. Вероятно, их отправили в Мунго, как работников Министерства. Интересно, а Тонкс тоже в Мунго или за ширмой где-то? А Римус?
Уходя от кровати с Флер, я заметил, как она начала просыпаться. Видимо постоянное шипение Помфри пугает не хуже Реддла. Девушка испуганно зыркнула на Блэка, выпустив его руку. Сириус лишь выдавил виноватую улыбку и, растирая кисть, пошел, погоняемый Помфри. Пока Делакур смотрела нам вслед. Залезая под одеяло, я посмотрел на Сириуса. Тот улегся поверх одеяла и тоскливо вздохнул, но под взглядом целительницы забрался под одеяло и обиженно отвернулся в другую сторону, на что Помфри лишь покачала головой и ушла заниматься Флер.
***
Мельком я видел, наверное, родителей Флер. Когда я их заметил, они уже покидали крыло. Вероятно, в этот день я просто спал дольше обычного, так что проглядел этот момент. Вряд ли отец Флер оставит так просто все это. У Министерства будут большие проблемы.
Приходили родители Крама. Довольно суровая личность, отец Виктора. Мать же была наоборот, мягкой, но, как мне казалось, это только на людях. Дома она, вероятно, муштрует мужа сама. Но с Виктором они обращались, как с сокровищем. Поздоровались со мной, мы перекинулись парой слов. Получил от них благодарность за помощь сыну, предлагали обращаться в случае надобности за помощью. В общем, весь тот набор вежливости, который требовался.
Наше выздоровление продвигалось быстрее, чем я ожидал. Всего-то неделька в Больничном крыле. Просто иногда мне кажется, что Помфри определяет время проведения пациента в Больничном крыле, как пропорциональное не нанесенным увечьям, а масштабу события… Ну, то есть, если меня прокляли в коридоре школы, то вот посиди денек, расколдуем и чеши на занятия. А вот если тебя Томми пытал, то жить тебе, милок, тут месяц… Но, как оказалось, мадам Помфри не такой монстр. Повезло.
За время лечения к нам приходил Министр, который, как я полагаю, таковым будет не долго. Но вот вопросы, которые он задавал, мне не понравились. Он пытался определить, не привиделся ли мне Том. Ну да, точно, и всей спасательной группе он тоже потом привиделся. С нами даже два аврора были, так им, что ли, даже не верит? Старый осел.
Но помимо этого его интересовало то, откуда там взялись инферналы, о которых ему поведали авроры. Как видится, преподаватели дали ему отворот-поворот в показаниях, ссылаясь на что-то. Я наплел с три короба, что, мол, Том решил показать нам мастер-класс по некромантии в качестве устрашения, но, то ли ошибся чем-то, то ли не справился с управлением сразу после возвращения тела. В общем, видимо, Министр начал думать, что Волан-де-Мортом прикидывался другой волшебник, чтобы напустить страху на Британию, а Пожиратели просто законченные психи, поэтому подчинялись ему. Это все в виду того, что он не справился с трупами. Он решил, что Томми архимаг и чуть ли не бог и никак не мог допустить такой оплошности… Вот что у магов за привычка идеализировать возвышенных личностей? Для них Реддл — это недосягаемый уровень. Нет, он силен, но ему, мать твоя Моргана, как-никак, лет под семьдесят! Надо же понимать, что такое количество лет, даже за вычетом годов его скитаний в виде духа и хогвартского обучения, он не на попе ровно сидел и бумажки перекладывал, а тренировался и читал о магии по всему миру…
Пока я вешал лапшу Министру на уши о трупах, Виктор впитывал, а потом рассказал, что так и было, мол, он ничего отрицать не будет. Осталось надеяться на Дамблдора, но тот, кажется, даже говорить не может, так что Помфри всех погнала в шею. Пусть лучше этот пузатый чайник верит, что Томми это не Реддл вовсе, чем покатит на меня бочку за некромантию. Темные заклятия на стадионе против Пожирателей на глазах у толпы свидетелей это одно, а поднятие порядка трех десятков трупов — совершенно иной уровень. За такое пристальное внимание Министерства обеспечено, как минимум, а то и до суда дело дойдет, а я ой, как не хочу быть впутанным в подобное… Я был удивлен, что мне не припомнили Круциатус. Видимо, та парочка авроров молчали, как рыбы, в виду того, что они меня даже не пытались остановить, хотя по уставу обязаны были. Похоже, они были совсем не прочь проделать тоже самое, но их палочки вроде как проверяют в подтверждение отчетам, тем более в такой ситуации… А преподаватели опять же молчали. Все те действия, что творились на территории школы мной после появления из леса, было решено списать на проклятье помутнение разума, ослабленные остатки которого засекла Помфри. Министр скупо пожелал здоровья и исчез.
На неделе заходила Трейси несколько раз. Когда она зашла в первый раз, сразу же на следующий день, как мы вернулись, то я думал меня прикончат удушающим. Девушка не плакала, хотя мысленно я был готов к подобному. Истерики и слезы — это стандартный набор в таком случае, но нет. Она была слишком тиха и молчалива, а это определенно настораживало. Я попытался раз спросить, может у нее проблемы, но она лишь отмахнулась, говоря, что у нее все в порядке. Она не спрашивала меня, что произошло там, лишь уточнила, не пострадал ли кто слишком серьезно и все. В основном же, она рассказывала, что творится в школе. Как и следовало ожидать, по школе гуляли сплетни одна чище другой. Об этом писали даже вроде в заграничных газетах, но это и не удивительно.
Меня еще немного удивило собственное ощущение к девушке. После событий на кладбище будто что-то изменилось во мне самом. Тот Круциатус, потом пытка Флер, а после поднятие нежити… Я как-будто перегорел… Вместо того, чтобы начать переживать, стать нервным и видеть кошмары, тянуться к близким, я стал более замкнутым. Мне не хотелось начинать разговоры, если я не был заинтересован в получении информации. Я не видел кошмаров — спал, как младенец, без всяких зелий. Не переживал, что кто-то другой волнуется за меня. Я стал немного отчужденным, даже с Трейси. Это немного пугало, но моя безэмоциональность сводила и эти волнения на нет.
После очередного посещения Трейси, я вспомнил, что так и не узнал, как нас нашли на кладбище. Дэвис как раз мне напомнила об этом, так как всем интересно было.
— Эй, Бродяга, — я толкнул крестного, который дремал с книгой в руках. Ему оставался здесь последний день, а потом его выпустят. Аж на два дня раньше меня! И Римуса вон тоже. Видите ли, им надо к обязанностям приступать раньше. Я вот тоже с ума здесь схожу, тоже хочу на свободу.
