Ну на самом деле, чего он на том острове не видел? Тот же скучный каменистый берег, что и везде, те же холодные океанские просторы, те же глупые, крикливые птицы и тот же ветер с дождем. Радоваться, прямо скажем, нечему.
Девчонка понравилась? Так это оттого, что попала под соответствующее настроение, и только. А сегодня, скорее всего, может оказаться, что и разговаривать с ней не о чем. Что в ней такого особенного? Да ничего. Типичная серая мышь, зануда-отличница. Небось сейчас как начнет грузить своей «природой», уши завянут слушать. Надо было так вляпаться? Любви ему захотелось. Ну и взял бы проститутку в ресторане, из числа тех, что подороже и посвежее, попользовался часок-другой в свое удовольствие и мирно завалился спать до обеда. А вечерком – на самолетик и домой, к большим и светлым радостям цивилизации. Все равно от этой взбалмошной дамочки любви не дождешься, а и дождешься, так поневоле задашь себе сакраментальный вопрос: а стоила ли овчинка выделки?
Роман закурил, с неудовольствием отметив, как дробно и болезненно участился при этом пульс. Тэк-с, пора бросать курить, тем более с утра пораньше, тем более натощак.
– Далеко еще? – спросил он таксиста, пожилого щуплого мужичка, зевавшего почище его самого.
– Скоро будем, – прохрипел тот гортанью курильщика от рождения.
– Дороги тут у вас не ахти, – сказал Роман, желая хоть чем-то развлечь дорожную скуку.
– А где они ахти-то? – ухмыльнулся таксист.
Роман пожал плечами, не найдя достойного ответа на этот непростой, исконно русский вопрос.
– Ну вот то-то и оно-то, – удовлетворенно кивнул таксист. – Ты каких краев будешь?
– Московских.
– Столичный, значит?
– Ага.
– Сюда чего-т занесло?
– Турист я.
– А-а… Ну понятно. Экзотики захотелось?
– Вроде того.
– Смотри, парень, опасно тут у нас, – покосившись на Романа, сказал вдруг таксист.
– Серьезно? – перестав зевать, спросил Роман.
– Серьезней некуда.
– А в чем опасность-то?
– Да много в чем, – уклончиво пожал тот плечами. – Поживешь, сам все увидишь.
– Ты-то живешь и, кажется, ничего, – заметил Роман, – целый пока.
– Оно-то так, – согласился таксист. – Токо я ведь тутошний. Все знаю, все расклады понимаю, куда не надо, не лезу, с кем не надо, не связываюсь.
– Ну так и я вроде не лезу и не связываюсь.
– Ну-ну… Сразу видать, что ты не местный.
Странный этот разговор закончился тем, что впереди, среди поросших дурнотравьем сопок, показалось большое открытое поле.
– Вот и аэродром твой, – сказал таксист. – Приехали.
Аэродром, обнесенный хлипким проволочным забором, представлял собой гравийную взлетную полосу, предназначенную для малой авиации. Сбоку сбились в кучу несколько разномастных домиков – диспетчерская служба и ремонтные мастерские.
Сеялся мелкий холодный дождь. Три самолетика (два «Яка» и один «Ан» – весь, надо полагать, местный авиапарк) уныло свесили под дождем мокрые лопасти, напоминая бездомных собак, изрядно потрепанных жизнью.
Чуть поодаль в доверительной близости друг к другу стояли транспортный вертолет «Ми-6» и небольшой грузовик с открытым задним бортом. Возле них оживленно двигались несколько человек, таскали под дождем какие-то коробки из грузовика в вертолет. Картина оптимизма не внушала.
Таксист по кочковатому полю не поехал, остановился сразу же за въездом на аэродром. До вертолета было метров двести. Роман, не торопясь вылезать, некоторое время смотрел на мокрую тушу вертолета.
– Лететь куда собираешься? – спросил таксист.
– Собираюсь…
– Далеко?
Роман неопределенно махнул рукой.
«Выходить, не выходить? – думал он. – Лучше всего развернуться и уехать назад. Никто меня лететь на край света в этой развалюхе не заставляет, стало быть, я волен поступать так, как мне захочется. Ну, прокатился с утра пораньше за город, посмотрел еще на одну местную "достопримечательность" – и остановимся на этом. А то ведь такси сейчас уедет, и черт его знает, на чем потом добираться обратно».
Заметнее всех у вертолета была девичья фигурка в яркой красной курточке. Несмотря на то что видимость сильно затруднялась тусклой пеленой дождя, Роман без труда определил, что курточка принадлежит Наташе. Она помогала носить коробки, стараясь наравне с мужчинами. Складная ее фигурка так и мелькала туда-сюда. Видно было, что девушка не привыкла терять времени даром.
«Улетит ведь без меня и даже не вспомнит, – подумал Роман. – А хотелось бы, чтобы вспомнила».
Он сунул таксисту деньги, подхватил рюкзак с заднего сиденья и решительно открыл дверцу.
– Тебе это надо? – спросил таксист, от которого не укрылись колебания седока.
– Хоть убей, не знаю, – пожал плечами Роман. – Но все-таки скорее да, чем нет.
– Ну, тогда доброго пути.
– И тебе того же.
Таксист махнул рукой, развернулся и погнал свой рыдван обратно.
Роман забросил рюкзак на плечо и неторопливо двинулся к вертолету. Дождь часто моросил по плечам и по верху пятнистого кепи. Подымая ноги повыше, чтобы не вымочить в высокой траве заправленные в ботинки брюки, Роман шел по полю, поглядывая на «Ми-6».
Погрузка уже закончилась. Водитель грузовика закрыл задний борт своей машины и вместе с грузчиком залез в кабину. Роман на ходу покосился на часы. Без пяти семь. Наташа не шутила насчет того, что ждать не будут. Еще немного – и вертолет подымется в небо. Этот мелкий дождик ему не помеха, главное, чтобы не было сильного ветра.
– Доброе утро, – подойдя к Наташе, сказал Роман, широко ей улыбаясь.
Он не мог не улыбаться, потому что выглядела она, несмотря на омерзительную погоду, очень здорово. Короткая красная курточка в талию, кожаная кепка-бейсболка с выпущенным сзади хвостом волос, черные брючки в обтяжку, шнурованные ботинки-турист… И лицо свежее, яркое, чернобровое, а зеленые глазищи горят как изумруды. А губы… М-м, так бы и съел ее всю, вместе с ботинками и кепкой. Нет, что бы там ни было, а в эту авантюру он ввязался не напрасно. Такая девушка стоила каких угодно жертв. Теперь, при свете дня, Роман убедился в этом.
– Доброе, – без улыбки отозвалась Наташа. – Честно говоря, я не думала, что вы приедете.
– Честно говоря, я тоже, – не подумав, брякнул Роман.
– Зачем же приехали?
В ответ на ее довольно резкий вопрос Роман лишь неопределенно пожал плечами. Ну что ей, прямо сейчас признаваться в любви? Пожалуй, не поймет.
Наташа смерила его насмешливым взглядом:
– Вы как будто на охоту собрались. А где же ружье? В карман спрятали?
Роман для своих путешествий по Сахалину купил в охотничьем магазине полный камуфляжный костюм, включающий бриджи, жилет и куртку, в котором и в самом деле было очень удобно и надежно лазать по лесам и вертолетам. Но у Наташи он почему-то вызвал приступ раздражения. Было похоже, что она злиться на себя за свое опрометчивое решение пригласить незнакомого человека в поездку и не знает, на чем сорвать злость.
– Да нет, – растерянно сказал Роман, не ожидавший, что его встретят столь неприязненно. – Просто не было ничего другого…
– Ладно, – смилостивилась она. – Через две минуты мы вылетаем. Полезайте в вертолет. Только не в задний отсек! Там находится груз. Вон в ту дверь, пожалуйста. И устраивайтесь в любом кресле.
Роман кивнул и полез в вертолет. Хорошо, что Наташа при этом не видела мелькнувшей на его лице улыбки, иначе ее гнев не имел бы границ.
«Какие мы, оказывается, злючки-колючки, – думал Роман, садясь в одно из кресел возле иллюминатора. – Ну что ж, первое свидание вышло хоть куда. Хорошо, хоть не покусала. А ведь ждала меня, ждала-а… Вон принарядилась как, не то что вчера вечером. Для кого, спрашивается? Для кунаширских бородачей? Вряд ли. Решила показать московскому гостю, что и они тут не лыком шиты, могут выглядеть не хуже Лары Крофт. Ну, согласен, ничуть не хуже. Даже лучше. Но говорить об этом ради нашей же безопасности мы поостережемся. Больно злы вы с утра, сударыня. Может, со временем подобреете, тогда и скажем все, что полагается».
В вертолет, исподлобья глянув на Романа, забралась Наташа, устроилась в противоположном кресле. Кроме них, в салоне никого больше не было. Из кабины вышел второй пилот, проверил, хорошо ли Наташа закрыла за собой дверь. Равнодушно скользнув взглядом по Роману, исчез за переборкой.
– Долго лететь? – спросил Роман у своей попутчицы, угрюмо косившейся сквозь иллюминатор на дождевую завесу.
– Два часа, – не глядя на него, сказала она.
Роман понял, что мило пощебетать девушка не настроена. К тому же вертолет оглушительно завыл турбинами и забился крупной дрожью, как бульдозер на мерзлом поле. Тут бы и хотел поговорить, да не смог. Разве что орать во весь голос.
Вертолет напрягся и медленно отделился от земли. Поднявшись, он плавно развернулся в направлении востока, наклонил нос и через несколько минут на приличной скорости уже несся над мокрыми сопками и полянами.
