У Князева большого выбора не было. Только принять это предложение или отказаться от него со всеми вытекающими из этого последствиями.
– Согласен, – сказал он. – Вот только в вашем гостевом комплексе надо бы осмотреться.
Согласие он дал не просто так. Богдана всегда привлекала работа с изюминкой. С Копотем он не был особо близок, но его пропажа являлась загадкой, которую Богдан собирался разгадать.
– Не будем терять время, – предложил Довлатов. – Поехали. На месте и осмотритесь.
Настя покосилась на Князева и подмигнула, как в школьные годы. Мол, я обещала тебе работу и сдержала слово.
– Можно и поехать.
– Все бумаги потом оформим. – Бубликов махнул рукой, покопался в карманах и вытащил портсигар.
Щелкнула крышка. Внутри вместо сигарет оказались пластиковые кредитные карточки.
– Держи, тут на первое время хватит. – Муж Насти подал Богдану одну из них.
К карточке резинкой был прикреплен прямоугольник картона с пин-кодом, каллиграфически выведенным на нем.
– Сколько на ней? – поинтересовался Князев.
– Тысяч двадцать. На первое время хватит, потом я тебе еще подброшу.
– Договорились.
Они попрощались с бабусей, сели в машину.
– Сперва завезу вас на вокзал, – сказал Довлатов, выезжая на шоссе. – Алексея с Анастасией на поезд посадим. – Он повернулся к Князеву и продолжил: – Потом я поселю тебя в одном тихом и спокойном месте.
– Как скажете.
До вокзала они доехали довольно быстро. Довлатов с Алексеем пошли брать билеты. До поезда оставалось еще около часа.
Настя предложила Богдану:
– Пошли перекусим. Я ужасно голодная.
Они устроились в пиццерии на привокзальной площади. Настя ела жадно.
– У меня, когда я с тобой встречаюсь, вечно какие-то приключения случаются, – сказала женщина.
– Это не у тебя случаются. Ты меня в них втаскиваешь, – парировал Князев.
– Иногда жалею, что у нас с тобой в тот раз ничего не получилось.
Уточнять, в какой именно раз, не стоило. Оба прекрасно понимали, о чем идет речь. О том самом случае, когда в выпускном классе они, изрядно выпив, оказались в одной постели, но так и не переспали.
– Настя, ты поосторожнее. Я теперь у твоего мужа работаю. Он меня и уволить может.
– Не уволит. Ты же поводов не даешь. Хотя и хотелось бы. Шучу! – заявила Настя. – Вот все и устроилось. Мой муж вернулся в семью, а ты нашел работу. Чего мне еще желать? Разве что удачи в блогерских делах. Но она у меня и так есть. Популярность бешеная.
– Рад за тебя.
– А я не совсем. Иногда чего-то в жизни мне не хватает. Хотя, казалось бы, все есть.
Князев глянул на часы.
– Пошли. Тебя Алексей искать будет.
– Пусть ищет.
Но Настя поднялась. На перроне они отыскали Довлатова и Бубликова. Мужчины о чем-то говорили и тут же замолкли, когда к ним подошли Настя с Богданом.
– Что ж, дожидаться поезда мы не будем. Дела! – сказал Илья Петрович и попрощался с Алексеем.
Затем он картинно поцеловал руку Насте. Князеву хотелось напомнить Довлатову, что делать это принято только в помещении, но он промолчал, вспомнив, как сам лишь год тому назад узнал об этом правиле этикета. Богдан банально проспорил бутылку водки напарнику, который наткнулся на такую информацию в Интернете.
Настя слегка задержала пальцы Князева в своей ладони, когда они прощались. Она умела дразнить и друга детства, и мужа.
– Пока, – сказала женщина. – Может, скоро и увидимся.
Тогда Богдан не придал значения этим словам. А зря.
Довлатов спешил, вел машину нервно. Он на ходу достал мобильник, одной рукой умудрился набрать номер.
– Ольга, я тебе постояльца везу. Он у меня работать будет. Ты его посели. Я все оплачу. Мужик видный! – Довлатов хохотнул. – Выходи, встречай. Я его к воротам подвезу. Все. Сейчас будем. – Он убрал трубку.
Князев вопросительно глянул на Илью Петровича.
– Я в частном секторе жить буду?
– Нет. Не в частном. В поселке гостиницы нет. Вернее, есть одна. Но это тихий кошмар советских времен. Там даже удобства на дворе. А тут рядом детский дом в старой усадьбе. В одном из флигелей директриса устроила небольшую гостиницу со всеми удобствами. Там жить можно. Вот она нас и встретит. Познакомитесь. Женщина одинокая. – Он подмигнул Князеву.
Тот не стал говорить, что настроился на работу, а не на развлечения. К тому же с женщинами Богдан был разборчив, сходился далеко не со всякими.
– Вот и приехали. – Довлатов остановил машину перед железными старинными воротами.
К ним уже спешила женщина в платке, наброшенном на плечи. Она была довольно молода – между тридцатью пятью и сорока, как на глаз определил Богдан. Назвать ее некрасивой язык не поворачивался. Но это было не то, что привлекало Богдана. Не нравился ему ее взгляд. Она словно ощупывала его, когда смотрела.
– Познакомитесь сами, – заявил Довлатов. – За тобой в восемь вечера мой начальник охраны приедет. А до этого у тебя личное время. Делай что хочешь. – Владелец «Дубравы» укатил.
– Ольга Петровна Латушко. Директор детского дома, – представилась женщина.
– Богдан Князев, – назвался бывший прапорщик.
– Я вас провожу. – Латушко закрыла за собой ворота на замок.
– Извините, что я в таком виде. – Князев развел руками. – Просто по дороге мы с друзьями попали в аварию. Всю ночь выбирались пешком. Перепачкались.
– Не извиняйтесь. У нас вы сможете привести себя в порядок.
По аллее они вышли к центральному корпусу. Это был старый дворец в стиле провинциального классицизма. Перед широкой лестницей крыльца раскинулась ухоженная клумба. Возле корпуса прогуливались девчонки и мальчишки, воспитанники детского дома.
– Нам сюда, – предупредила Ольга и указала на узкую аллейку, ведущую в глубь парка. – Если воспитанники будут у вас клянчить деньги и сигареты, вы им не давайте, а сразу докладывайте мне.
– С этим разберемся.
В конце аллейки просматривался небольшой флигель, отремонтированный без особого шика. В торце был прорублен проем, закрытый современной стальной дверью, к нему вело бетонное крыльцо с поручнями из труб.
– Зарабатываем, как уж можем, – сказала Ольга. – Пришлось мини-гостиницу открыть на несколько номеров.
Она вручила Князеву ключи и поднялась вместе с ним. Номер оказался вполне уютным. В нем были санузел с душем, комната с гардеробом и широкой двуспальной кроватью и даже кухня со стиральной машиной, плитой и набором посуды.
– Устраивайтесь и будьте как дома, – пожелала Ольга.
По ее глазам, в которых читался голод по мужчине, Князев понял, что она могла бы задержаться и подольше, но пресек это в зародыше:
– Спасибо, что проводили. Все отлично. Я очень устал и хотел бы вздремнуть.
– Не буду вам мешать. – Это прозвучало как «Я еще загляну к вам в другое время».
Ольга Латушко манерно улыбнулась и выплыла в коридор.
Первым делом Князев распахнул окно. В номере пахло какой-то химией. То ли комаров травили, то ли с тараканами боролись. Затем он сбросил с себя всю одежду, пропахшую костром и болотом, остался нагишом. Все грязное он забросил в стиральную машину, после чего еще нашел в себе силы помыться в душе и завалился спать.
Проснулся он от ощущения, что в номере кто-то есть и смотрит на него. Богдан открыл глаза. Он почти не ошибся. Наблюдательницы расположились за распахнутым окном. Это были две девчонки лет четырнадцати от роду. Они взобрались на цоколь флигеля и бесстыдно разглядывали Князева. Он лежал абсолютно голый. Спал неспокойно, вот одеяло и сползло на пол.
Девчонки, застуканные за таким занятием, ничуть не смутились, продолжали разглядывать голого мужчину и даже улыбались.
– Пошли отсюда! Брысь, бесстыдницы! – прикрикнул на них Князев. – Рано вам на такое смотреть. – Он прикрылся одеялом и шагнул к окну.
Только после этого девчонки соскочили в цоколя и, громко смеясь, убежали.
Богдану стало неловко, словно он специально спровоцировал воспитанниц детского дома. Князев задернул шторы и пошел разгружать стиральную машинку. Утюгом и полотенцами Богдан, как сумел, высушил одежду и надел ее еще чуть влажную.
Его одолевал голод. Надо было сходить в поселок, в магазин, купить продуктов.
Неподалеку от флигеля он увидел на лавочке тех самых девчонок, которые недавно заглядывали к нему в окно. Завидев Богдана, они принялись хихикать.
– А у вас во сне… – начала одна, но подруга закрыла ей рот ладонью.
– Во-первых, здравствуйте, – сказал Князев.
– Здравствуйте, – ответили девчонки, продолжая нагло хихикать.
– Во-вторых, подсматривать нехорошо.
– Но мы же не знали, что вы не одеты. Просто заглянули.
