— Все, Крот. Разговора между нами не было. Тебя это вообще не касается, ты ездил на моей тачке, в командировку тебя никто не посылал и документов не выписывал. Забудь, как страшный сон.
— Да я что, я ничего, предупредить хотел.
— Спасибо. Свободен, как мышь в амбаре.
Крот ушел. Заперев за ним дверь, Влад достал из холодильника водку, плеснул в стакан — чуть-чуть, чтобы восстановить душевное равновесие.
«Ну, сволочь! — подумал он о Губаре. — Подставил! Набрал „углов“, беспределыциков. Мог бы и без меня обойтись. Специально ведь подставил, гад!»
Он хорошо помнил минутный разговор с таможенником, помнил, как и куда бил. Башкой Шепило ударился крепко, и в грудь удар прошел — что надо, после такого долго не встают. Но ведь и не умирают?.. Что-то тут было не так.
Он вынул из рюкзака тяжелую банку с ампулами в песке, подстелил газету, оставленную Кротом, и осторожно высыпал содержимое.
Старик принял его сдержанно. Брови его удивленно приподнялись, но лицо тут же приняло обычное выражение.
— А я тебя, крестничек, чуть было не потерял, — уголки его тонких губ раздвинулись, чем-то напомнив Владу «улыбку» мертвого Тулыма.
Влад выложил три килограммовых пакета со «снегом», решив ничего не рассказывать, а только отвечать на вопросы.
— Всех замочили? — в упор посмотрел на него Панин. Влад выдержал взгляд, достал ампулу с землистыми кристаллами и маркировкой «Вдовья балка», поставил перед ним.
Панин нахмурился. Пауза затянулась. Влад только сейчас понял, насколько опасную игру затеял: если старику известно о существовании второй ампулы… Впрочем, он может узнать об этом в любой момент.
— Что это?
Влад рассказал о том, как Панкрат перехитрил Бориса, о переговорах по рации на закрытой волне, и о том, как ему пришлось пойти вначале за уркой, а потом драться с напавшим на него Борисом. Панич молчал. В пальцах его тлела, потрескивая, сигарета. Во взгляде прищуренных глаз угадывалось подозрение.
— А где же их золотишко, крестник? — неожиданно спросил он. — Золота при них было много.
— Золото утопил Тулым. Он стрелял в Тархуна, когда тот сплавлялся по Вишере.
— А ты откуда об этом знаешь?
И к этому вопросу Влад был готов.
— Когда я нашел проводника в овраге, он был еще жив.
— Неужели? Что же тот, кто стрелял, не добил его? Старик не скрывал своего сомнения, был хитер и недоверчив. Влад едва нашел в себе силы улыбнуться:
— Насколько я понял, им хотелось поскорее унести ноги.
Панич не отводил от него испытующего взгляда:
— Почему «вертушку» не вызвал?
— Тот, что инструктировал меня по пути в Вижай, приказал подчиняться Борису. Я подумал, вдруг они заодно?
Ответ старика устроил. Он собрал со стола трофеи и удалился в соседнюю комнату. Влад слышал, как лязгнула дверь сейфа. Минут через пять Панич вернулся.
— Ты неплохо поработал, крестник, — выложил перед Владом увесистую пачку стодолларовых банкнот. — Это тебе обещанное. Не скрою, Борису я не доверял, потому и послал тебя. А теперь слушай: о том, где ты был, что видел и делал, никогда больше не вспоминай. Все, что тебе нужно будет знать, узнаешь от меня. Деньгами не сори. Погуляй, отдохни, остальные припрячь на черный день. Хотя, пока ты будешь со мной, он для тебя не наступит. А пойдешь против — деньги тебе не понадобятся.
…Проводив Влада, Панич уединился в своем кабинете на втором этаже.
«Значит, все-таки Борис, — прикурив сигару от свечи (когда хотел сосредоточиться, зажигал свечу) и глядя на пламя, размышлял он. — Но для кого? Москвичи нашли платиновые руды на Вдовьей балке и, кажется, в Ладанском. Панкрат работал на обогатительной, ограниченный доступ к разработкам имел, но скоммуниздить ампулу ценой в миллион?.. Зачем образцы экспериментального осмия понадобились замкоменданта по режиму?..»
Он набрал номер Зарицкого.
— Я слушаю, — отозвался гэбист.
— Здравствуй, Игнат. Извини, что оторвал от заплечных дел. Соскучился, а приехать не могу — радикулит свалил. Не хочешь навестить больного старика?
* * *
Теперь Влад понял, почему так уверенно шел по тайге Борис и зачем отослал его к «пружке», бывшей не чем иным, как условным знаком; понял, почему он сумел разглядеть в траве «нечаянно» просыпанный порошок, как долго, должно быть, и тщательно разрабатывали этот маршрут Панкрат и его «преследователь». Свобода была обещана урке взамен на образцы осмия — не было другого способа похитить дорогостоящие, строго подотчетные ампулы, а так — списать на беглеца, да и дело с концом, они мертвы, а куда девался осмий — ищи-свищи в тайге!
Так было или иначе, не имело уже значения. От Панина Влад уехал в подавленном настроении: о том, что инцидент на тамож-
не получил огласку и службу безопасности шерстила прокуратура, старик не обмолвился ни словом. И это утвердило Влада в правильности его решения оставить ампулу из Ладанского отвала про запас: коль скоро Панкрат купил на нее свою жизнь, не ровен час, она станет козырной картой и в его руках.
Деньги никогда не были для Влада предметом вожделения, хотя и придавали уверенности. Он подумал, что неплохо было бы купить новую тачку, какой-нибудь «Опель-Монтеррей», и оборудовать ее, как учил гэбэшник в маске, инструктировавший братву на учбазе под Тагилом: сиреной с ножным включателем, усиленным передним бампером, пуленепробиваемым ветровым и затемненными боковыми стеклами, покрышками, допускающими движение в случае прокола. А может, махнуть куда-нибудь за кордон — искупаться в Средиземном море?
Припарковавшись возле супермаркета «Орфей», он купил мяса, икры, устриц в банках, салями, пару бутылок виски, сыров, блок сигарет, торт, шоколадный набор и плюшевого медведя в полный рост. Усадил медведя на пассажирское сиденье рядом с собой, пристегнул ремнем и поехал к Земцовым.
В кои-то веки все семейство оказалось в сборе. Сашка складывал под навесом доски — давно собирался менять прогнившую обшивку дома. Влад въехал во двор, вышел из машины.
— Женька! Погляди, какого я тебе жениха привез! Девочка опасливо подошла к машине и остановилась, переводя взгляд с медведя на крестного.
— Это мне?!. Ой, Вла-ад!..
— Балуешь, — упрекнул друга Сашка.
— Ладно, не бухти. Возьми коробку в багажнике и тащи в дом. У меня такое чувство, что я дней десять не ел.
Сашка заглянул в коробку:
— В Америке побывал?
— Почти.
Из дома вышла Ольга в кухонном фартуке.
— Явился — не запылился! — улыбнулась приветливо. — Ты когда ребенка на моторке покатаешь? Обещал ведь… Господи, это еще что такое? — увидела медведя, которого Женька пыталась вытащить из салона.
— Не пугайся, Оля, — поцеловал ее в щеку Влад, — он много не ест. Но отдельную комнату выделить придется.
Из кухни вкусно пахло жареной рыбой, луком и чем-то еще — может быть, просто домом. Владу этот запах был знаком только по раннему детству, когда они жили втроем — мать, Лидка и он. Отца своего он не помнил — ему было два года, когда часовой застрелил зека Михаила Мехова при попытке бегства из ИТУ.
Заливаясь счастливым смехом, Ольга с Женькой втащили медведя в дом. Пока Ольга накрывала на стол, Сашка и Влад сложили доски, накрыли их целлофановой пленкой.
— Говорят, ты чемпионом стал? — спросил Земцов.
— Легкий соперник попался. Его в спортзалах обучали, а не на улице, как нас с тобой.
— Жаль, не видел. Я в это время с Кожуховым в прокуратуре сидел.
— Копают под начальничка? Сашка кивнул.
— Ты в мае в Беларусь с караваном ходил? — спросил вдруг.
Это было против раз и навсегда заведенного меж ними правила — о работе не говорить, и Влад почувствовал, что дело неладно.
— Ну.
— Сегодня следователь из Москвы вызывал к себе Губаря. Кто-то убил белорусского таможенника. На дороге под Минском была крупная разборка со стрельбой и трупами.
Влад понял, что заставило его заговорить о делах.
— Не бери в голову, Саня. Я границу не пересекал. Все как всегда: довел пару «КамАЗов» до Красного и отвалил. Маршрутка и путевки в порядке, а больше меня ничего не касается.
Сашка помолчал, докурил сигарету и отшвырнул окурок в огород.
— Набери пацанов, Влад, и обучай, — посоветовал хмуро. — Чтобы их чемпион воспитывал, а не улица. Как нас с тобой.
Владу чертовски хотелось рассказать другу о том, что тяжким грузом лежало на душе, но он сдержался: «Сам вляпался, сам и расхлебывай, — сказал себе. — Что толку жаловаться? Только его втягивать!»
— Рано мне на тренерскую работу, — произнес вслух. Саня вздохнул.
— Как бы поздно не оказалось. Не сегодня-завтра Кожухова подвинут, если вообще не упрячут за решетку. Придет другой, и услуги отдела безопасности во главе с Губарем ему не понадобятся. А хвост за ним тянется длинный, добром это не кончится. Мой тебе совет, Влад: линяй! Я ухожу с понедельника в отпуск, хочу Женьку с Ольгой к морю свозить. Думаю, возвращаться на эту работу уже не придется.
