«Упс!» — подумал Володя. Жизнь определенно налаживалась.
Измайловская — Партизанская
Вообще-то Володя был не из пугливых. За свою так называемую карьеру частного сыщика успела и на нож сходить. Бил сам и бывал битым. Да много чего было.
Но Юрий, «засекреченный» клиент, вызывал что-то вроде дрожи. Хотя — никогда не повышал голос, пальцы не гнул. Именно это и пугало. Уж кому, как не Володе, знать, что орут и брызгают слюной люди, внутренне слабые, неуверенные в себе. А за Юрием кто-то стоял, какая-то сила.
И лучше бы не знать, какая. Володя никогда не любопытствовал. Догадки, конечно, строил. Но не озвучивал.
Юрий это ценил. Платил щедро.
Последнее дело, которое подогнал Володе этот человек с ледяным голосом, было оплачено настолько хорошо, что сыщик на две недели даже отрешился от всех дел и вместе с Маринкой поехал в Париж. Собственно, столица Франции в его памяти осталась будто в тумане. Помнилась всякая хуйня. Зареванная Маринка. Мордобой в кабаке на Елисейских полях. Полицейский участок.
Но сейчас-то Володя будет умней.
- Я вас внимательно слушаю, — сказал Володя в трубку.
На секунду ему показалось, что невидимый, «секретный» собеседник потребует застегнуться. Однако тот перешел сразу к делу.
- Значит, так. Слушай внимательно, записывать ничего не надо. Есть одна сучка, журналистка. Она сунула свое остроносое ебальце, куда не следует. Понимаешь?
- Не очень, — ответил Володя.
- Еще бы ты понимал, — надменно произнес Юрий. — Впрочем, не суть. Есть такое заведение, как Генштаб. И есть один, очень неосторожный, генерал…
Голос замолчал. Володя не вмешивался.
- Эта хохляцкая проблядь, Мазепа ее фамилия, напросилась к генералу на интервью. Отсосала генералу прямо в кабинете…
«Или додрочить?» — подумал Володя.
- Эта Мазепа хоть симпатичная? — спросил он.
- Нет! — зло ответил Юрий. — Она хитрая, Владимир. Не по-хорошему хитрая. Она намеренно подсыпала виагру генералу в чай…
- О-о! Зачем?
- После ее визита у генерала пропала флэшка с… хм… с некоторыми сведениями, не предназначенными для посторонних.
- Так…
- Сегодня в девять тридцать она встречается с иностранцами. Я так думаю, она передаст им эту флэшку.
- Так вы ее… того… за жопу…
- Жопа у нее тощая, как у инкубаторской курицы в обанкротившемся совхозе, — рявкнул Юрий. — Кроме шуток — мы не можем этого сделать…
- Почему?
- Поднимется… хм… вонь. Она слишком известная персона. Если мы ее прижмем, все ебаные «ньюйорктаймсы» поднимут истерику. А нам это — не нужно…
- Угу, — сказал Володя. — В таком случае, чем могу быть полезен я?
- Старая сука — нимфоманка, — ледяным голосом отчеканил Юрий. — Если на нее обращает внимание симпатичный мужчина, она течет. Нам надо этим обстоятельством воспользоваться, и тихо, без шума и пыли, изъять у нее генеральскую флэшку.
- Вы хотите, чтобы я… с ней… мда…
- Я хочу, чтобы в десять ноль-ноль флэшка была у меня.
- Но если в девять тридцать она встречается с… хм… иностранцами, как я успею?
- Мадам очень пунктуальна. Мы ведем ее не первый год. На важные встречи она прибывает обычно за пятнадцать-двадцать минут. Тебе хватит этого времени?
- Я… я постараюсь, Юрий.
- Ты очень постараешься, Володя. Меня не интересует, как ты добудешь флэшку. Желательно избегать насилия, крови… Ну, сам понимаешь, не маленький.
Володя сделал большой глоток джин-тоника.
- После того, как ты выполнишь мое задание и получишь деньги, — продолжал Юрий, — тебя ждет еще одно дело. Более интересное.
- Я заинтригован, — сказал Володя.
- В таком случае, в девять утра ты должен быть в кафе «Якорек» на «Щелковской». От тебя это недалеко.
- Можно я буду не один?
- Мне важен результат, Владимир. Только результат. А с кем ты провернешь это дело, как будешь делиться — меня совершенно не волнует.
- Хорошо.
- Отлично, — произнес Юрий. — Как выглядит Мазепа, знаешь?
- Откуда бы?
- Понятно. Тебе на имэйл ушла ее фотография. Дальше сам… В девять сорок пять я набираю твой телефон. Отбой…
В трубке раздались короткие гудки.
Настроение частного сыщика стремительно улучшалось.
«Более интересное задание — на какую сумму, хотелось бы знать?» — думал он, открывая почтовый ящик.
Посмотрев на присланный снимок Володя вдруг понял, что даже утренний спермотоксикоз в предстоящем деле, пожалуй, не помощник. Впрочем, выполнить грязную работу было кому. Сначала Володя набрал Игорька…
Партизанская — Семеновская
В восемь утра бригада собралась в офисе на «Первомайской». Игорька подколбашивало в преддверии ломок. Зато Вова Тротил был бодр и собран.
Володя пообещал им по пятьдесят тысяч в случае удачного исхода дела. Угрызений не чувствовал. Тем более, что и парни были довольны.
Игорек, видимо, давно не был на Чистых Прудах. Он явно находился в состоянии нехорошего расколбаса, усугубленного паранойей. Игорек считал, что Володя хочет вышвырнуть его из числа своих сотрудников. Собственно, он был не так далек от истины. Его паранойю, как знал Володя, следовало лелеять и усугублять. В таком случае Игорек начинал стараться. Если же ему не казалось, что его преследуют, он расслаблялся, запарывал задания. В испуганном состоянии Игорек был идеальным работником.
Сейчас он вызвался сам пойти в атаку на журналистку.
- Справишься? — спросил Володя. — Тебя, по-моему, колбасит.
- Ты сомневаешься? — криво усмехнулся Игорек, почесав щетину.
…К «Якорьку» прибыли без пяти девять. Володя и Игорек заходили по отдельности. Ни у кого не должно было возникать мысли, что они вместе. Тротил остался на улице, присматривать за входом.
Володя сидел у стеклянной витрины, из-за которой открывался обзор улицы, заказал водки. Игорек расположился в глубине зала.
Журналистка появилась в десять минут десятого. Обвела помещение взглядом, в котором были смешаны равнодушие и надменность. И тут же будто споткнулась о взгляд Игорька — пронзительный, отточенный, цепляющий женские сердца проникновенностью с тонким послевкусием страдания.
«Ас, ебаный стыд», — признал про себя Володя. Он бы так не смог.
Поэтому когда Игорек вздумал перебраться к Анне за стол, та не нашла силы возразить. Впрочем, если исходить из вводных данных, которые предоставил Юрий, не очень-то, наверное, и хотела.
Володя сидел у окна и взглядом подбадривал Игорька, который пока что только накрыл своими ладонями руки Анны. Впрочем, Игорек знал свое дело. Сомневаться в нем не приходилось. И все равно, время растягивалось. Секунды казались бесконечными, словно под кислотой.
«Это нервы, — убеждал себя Володя. — Все будет нормально».
Целую бесконечность спустя (а на самом деле — всего-то через пять-шесть минут) рука Игорька легла журналистке на бедро. Из динамиков грохотал какой-то попсовый хит. Володя не слышал, о чем говорит Игорек. Впрочем, слушать это, наверное, и не стоило.
И вот тут-то операция пошла наперекосяк.
Зазвонил Володин телефон. На дисплее высветился незнакомый номер.
- Да, слушаю…
- Ах ты, пидора кусок! — ударил по барабанным перепонкам женский визг. — Ты заблокировал мой номер, да? Хотел, чтобы я унижалась, у прохожих позвонить просила?
«Как же невовремя!» — подумал Володя.
- Заблокировал? Сука! Тварь! Пидарас!
- Ну… да… — пришлось признать Володе. — Марина, послушай, нам надо…
- О, как же я тебя ненавижу! — выла и ревела Марина. — Ты — гнусный алкаш, нищеёб, бабник! Ты же бабу сейчас ждешь, а, Вова?
- Нет, — вздохнул Володя. — Никаких баб я не жду. Я — на операции.
- Уж мне-то не пизди! Я рядом стою!
- Что? — оторопел Володя.
- Рядом с поганой кафушкой, в которой ты сидишь!
- Ты следила за мной?!
Но Маринка уже бросила трубку.
Игорек за столиком перешел к активным действиям. Проманипулировав ладонью по бедру журналистки, он наверняка ощупал и карманы ее просторных матерчатых брюк болотного цвета. Похоже, флэшки в них не оказалось. И теперь он обнимал изменницу родины за талию, порочно (но в то же время слегка страдальчески) усмехался, приблизил свои губы к лицу продажной журналистки, легонько двигал подбородком, щекоча своей сексуальной щетиной щеки своей визави. Та предприняла было попытку отстраниться, но напору Игорька противостоять было практически невозможно.
Володя видел, как ладонь его помощника проникает в карман жакетика.
«Давай!» — сжал кулаки Володя.
И тут совершенно некстати ворвалась Маринка. Оскаленная, разъяренная, заплаканная, она решительно прошла к столику за которым сидел Володя и огрела его сумкой по голове. Вернее, попыталась огреть, поскольку Володя успел прикрыться руками.
