«Ладно, некогда нюни распускать! Думать нужно!» – осекла она сразу же себя и продолжила размышления.
«Больше сегодня мы с Леваном не встречались, зато Вовчик, как только увидел меня в кафе с Павлом, тоже почему-то почувствовал себя не в своей тарелке – пулей вылетел из "Ромашки". Ручаюсь, сразу к своему приятелю побежал. Стоп! Сколько времени прошло с того момента, как я вышла из кафе, и до того, как эти сволочуги меня в тачку запихали? При всей той медлительности, с какой я путешествовала вдоль лотков с товаром, а затем загорала в сквере на лавке, минут двадцать, ну тридцать от силы!»
Причем попутно Татьяна отметила про себя, что повели ее практически сразу, как только она вышла из кафе.
«Затем отвяли, затем – бац! Лапища Битка зажала рот – и головой вперед, в салон!»
Ух! Пережив в памяти еще раз этот неприятный момент, Татьяна передернула плечами.
«Интересно, кого эти шкафы ждут? Можно подумать только одно – кто-то хочет со мной о чем-то поговорить. Только для этого я им и нужна! Скорее всего, хотят меня про ментовку расспросить!»
Ко всем прелестям прибавилась головная боль, последствие утренней выпивки с бомжами. Сопровождалась она противной сухостью во рту.
С тоской Татьяна вспомнила себя другую: сильную, хорошо подготовленную, уверенную в себе.
«Что же ты с собой сделала, Танька?» – с горечью спросила себя женщина.
Неожиданно дверь отворилась, и Кадетка увидела в образовавшемся проеме все того же Битка.
– На выход, красотуля, – глумливо лыбясь, скомандовал тот.
Татьяна поднялась с кровати и подошла к бандиту. Тот стоял, опершись ладонью о косяк. Дебил просто поедал женщину глазами.
Соколову передернуло от одной мысли, что, не дай бог, ей когда-нибудь придется трахаться с этим животным.
Биток все же посторонился, пропуская ее.
Она прошла по коридору.
– Направо, – скомандовал конвоир.
Повернув, Татьяна оказалась на пороге другой комнаты, более просторной и обставленной куда лучше, чем та, которую она только что покинула.
В комнате, кроме мужика, сидевшего за рулем «жигуленка», находился еще один человек. Одет этот тип был в кожаный плащ, который и не собирался снимать, несмотря на то что в доме было тепло натоплено. Он развалился на стуле, его шляпа лежала на столе.
Мужчине на вид было лет сорок. Аккуратно подстрижен, пижонские усики, тщательно выбрит. Вообще внешний вид незнакомца у Татьяны сразу ассоциировался с рекламой дорогого одеколона.
«Ему бы вместо плаща красную накидку, в лапу шпагу – и на арену можно выпускать! Прямо тореадор какой-то», – невольно подумала женщина.
Между тем Тореадор жевал спичку и рассматривал стоящую перед ним Соколову ленивым, наглым взглядом.
– Два вопроса, – наконец выдавил он из себя, – вернее, пока один: где ключ?
– Какой ключ? – искренне удивилась Татьяна.
– Биток, – не глядя на дебила, обронил обладатель пижонских усиков. Оказывается, тот умел понимать приказы с полуслова.
Щеку обжег удар, голова мотнулась в сторону. Татьяна пошатнулась, но удержалась на ногах.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – стараясь, чтобы ее голос звучал как можно убедительнее, произнесла Соколова.
– Биток, – вновь раздался равнодушный голос, и щеку обжег новый удар, и следом еще один, заставивший Татьяну согнуться пополам. Пинок в мягкое место отправил женщину под ноги к сидевшему на стуле. Водитель желтой «копейки», до сих пор молча взиравший на происходящее, схватил Татьяну за волосы и поднял ее голову так, чтобы она смотрела в лицо главарю подонков.
– Я… я правда… ничего не знаю, – с трудом выдавила из себя женщина.
– Сумочку, – потребовал Тореадор.
Биток молча ушел куда-то и вскоре вернулся. Содержимое сумочки тут же было вытряхнуто на стол. Старший брезгливо осмотрел все, взял ключи от квартиры Соколовой, внимательно взглянул на них, вздохнул и бросил себе в карман.
– Слушай, ты, – выплюнутая спичка полетела в лицо женщины, – если я не получу то, что мне нужно, я отдам тебя вот ему, – легкий кивок в сторону человекоподобной обезьяны, заурчавшей от предвкушения удовольствия, – ну а после…
Закончить фразу пижонистый мужчина не успел. В барсетке, лежащей на столе, раздалось характерное пиликанье. Он недовольно поморщился и достал трубку.
– Слушаю.
Судя по тому, как глаза главного ублюдка сначала вылезли из орбит, а затем стали вращаться в разные стороны, вряд ли он услышал приятные новости.
– С-ско-ты, – прошипел он в трубку, затем слушал дальше. – Меня ждать! – наконец рявкнул он и отключил связь.
Торопливо поднялся, нахлобучил шляпу.
– Горох, со мной, – коротко распорядился он и, не глядя на Татьяну, быстро пошел к выходу. Уже в дверях остановился и, покосившись на Битка, приказал: – Можешь поучить эту тварь немного. Только смотри, – повысив голос, строго добавил он, – она мне еще живой нужна! Мы с ней не договорили!
После чего, не оглядываясь, вышел из комнаты. Водитель желтых «Жигулей», отзывавшийся, оказывается, на прозвище Горох, молча вышел следом.
Биток, получивший полную власть, довольно потер лапищи.
– Ну вот, падлочка, теперь у нас с тобой полный интим.
Татьяна смотрела на медленно приближающееся к ней животное в человечьем обличье глазами, полными ужаса. Она невольно медленно поползла назад, отталкиваясь от пола ногами, пока не уперлась спиной в стол.
«Танька! Биться! Биться до последнего!»
Но ужас почти парализовал ее.
Она стиснула зубы и нашла-таки в себе силы рывком подняться на ноги.
«По яйцам его!»
От неожиданного удара «орангутанг» хрюкнул и ухватился за причинное место.
«Кулаком в зубы – и бежать!»
Но номер не удался. Детина оказался не только на редкость здоровым, но и очень шустрым. Его лапища перехватила тонкую руку женщины и сжала ее до боли. Развернув Татьяну к себе спиной, он довольно загоготал.
– Дергаешься? Это мне нравится! – Лапищи сграбастали женщину в объятия, казалось, весь воздух моментально был выдавлен из легких. Татьяна стала задыхаться.
«Еще секунда – и мне крышка!» – тоскливая мысль сама собой пришла в голову. Но мучитель в последний момент отшвырнул от себя жертву и загоготал, глядя, как бедная женщина жадно ловит открытым ртом воздух.
Татьяна обожгла своего мучителя ненавидящим взглядом. Тому это явно понравилось и вызвало новую серию булькающих звуков, которые должны были обозначать смех.
Неожиданно женщина услышала что-то похожее на стук. Надежда вновь ожила. Биток тоже услышал эти звуки. Он на секунду насторожился, и они оба теперь уже явственно услышали отчетливый стук.
Бугай рывком поднял Соколову на ноги и потащил по коридору. Впихнул ее в комнату, где она находилась до встречи с главным бандитом. Хлопнула тяжелая дверь, и Татьяна услышала, как с той стороны лязгнул железный засов.
Женщина упала на кровать и зашлась в безудержных рыданиях…
* * *
Прошло больше десяти минут, а ее мучитель не возвращался. Размазав рукавом слезы, Татьяна встала. Необходимо было что-то делать. В дрожь бросало при одной мысли о том, что этот садист вернется и вновь будет издеваться над ней. Кадетка внимательно осмотрела комнату в поисках чего-либо мало-мальски пригодного в качестве оружия.
«Стул! Его ножка!» – пришла на ум спасительная мысль.
Женщина ухватила хлипкий предмет мебели и со всей силы саданула об пол. Два удара – и импровизированное оружие готово. Неожиданно Татьяне показалось, что с засовом кто-то возится. Женщина отпрянула к стене, готовая встретить врага. Вжавшись в нее спиной, Кадетка подняла обломок высоко над головой, чтобы со всего размаху огреть ненавистного мучителя. Секунда-другая – дверь не тронулась с места.
«Может, померещилось с перепугу?»
Татьяна еще некоторое время стояла, боясь шелохнуться. Потом она опустила свое оружие и потянула дверь на себя. Ничего. На всякий случай дернула сильнее, и та с чавкающим звуком неожиданно открылась.
В коридоре никого не было. Женщина, прижимаясь к стене спиной и держа свою дубинку наготове, осторожно прокралась к комнате, в которой ее недавно истязали.
Дверь как была открытой, так и осталась. В комнате никого не было. Сумочка и все ее содержимое валялись на столе. Даже деньги остались нетронутыми. Татьяна механически сгребла все внутрь, задернула «молнию» и повесила сумочку на плечо.
Некоторое время она стояла в полном молчании, прислушиваясь к окружавшим ее звукам. Где-то противно скрипели несмазанные петли.
«Наружная дверь открыта!» – догадалась она.
«Может, этот ублюдок ушел куда-то, а засов просто забыл закрыть?» – выдвинула она версию своего неожиданного избавления и тут же отмела ее, поскольку отчетливо слышала лязг железа.
«Как бы то ни было, пора отсюда дергать!»
Больше не медля, Татьяна прошла коридор и остановилась у распахнутой наружной двери. Поднявшийся ветер болтал ее из стороны в сторону, и от этого рождался противный скрип дверных петель.
