К его великому удовольствию, служба вскоре все же завершилась, и он одним из первых покинул храм. На паперти кто-то осторожно тронул его за локоть. Димыч живо обернулся и обнаружил рядом с собой невысокого мужчину лет тридцати с небольшим. Единственной примечательной деталью в его внешности была проплешина на затылке. В остальном это был совершенно обычный мужичок. Что можно было отметить еще, так это постоянно бегающий взгляд. Его глаза, как два мышонка, шныряли туда-сюда, ни на секунду не останавливаясь на чем-то определенном.
Мужичок цепко ухватил за локоть парня и потянул к ограде.
– Принес? – произнес он.
– Принес, – отозвался Димыч и протянул ему обложку от видеокассеты.
Мужичок живо достал из футляра полиэтиленовый сверток и снял стягивающие пленку резинки. Внутри оказались деньги.
– Тут все? – переспросил он, с жадностью пересчитывая купюры.
Димычу было противно смотреть на него, но он ответил:
– За вчерашнее – все.
– А за предыдущее?
– Отдам в конце недели!
– Короче. – Мужик притиснул свое лицо вплотную. – У меня не благотворительная организация! Три дня тебе сроку!
– Да не переживай, – попытался успокоить его молодой человек, – все отдам сполна!
– А я и не переживаю, – ухмыльнулся незнакомец. – Это тебе переживать нужно!
– Дмитрий! – услышал молодой человек густой голос своего дяди.
Мужичок зыркнул в сторону священника и, не прощаясь, быстро пошел к воротам.
– Дмитрий, кто это был? – поинтересовался батюшка у своего племянника.
– Э-э-э, да мужик один, я его и не знаю. – Димыч не знал, что ответить отцу Тимофею, и принялся лепить первое, что пришло ему в голову: – Спросил у меня, где находится морской вокзал.
– А что за кассету ты ему отдал?
– Это не моя, это его. У него упала, а я только поднял.
Настоятель храма недоверчиво глянул на племянника. Он отлично понимал, что Дмитрий просто на ходу сочиняет сказки, причем совершенно не стесняясь. Лепит, что называется, горбатого.
– Ладно, бог с ним, – вздохнул священник, всем своим видом показывая, что не поверил россказням парня. – Что дальше делать собираешься?
– Пойду работу искать!
– Опять с дружками на пляже проваляешься?
– Нет, что ты!
– Иди, – устало махнул рукой батюшка.
Молодой человек не заставил себя ждать и быстро вышел за ограду. Произошедший разговор с настоятелем храма утомил его. В душе Димыч давно молил, чтобы этот старый зануда отцепился от него. Сейчас он действительно решил направиться на пляж.
«Сам подсказал, урод старый!» – весело думал он.
Нищий, не так давно неожиданно набросившийся на Льва Валентиновича Засоркина, сидел на паперти. Руки его скрывали перчатки с обрезанными для удобства пальцами. Такими пользуются зимой рыбаки, чтобы, не снимая, можно было насаживать мотыля на крючок. Лицо его было заклеено грязным пластырем, который нисколько не скрывал следы ужасных ожогов.
– Молодой да ранний, – отчетливо проговорил он, когда священник проходил мимо. – Душу свою уже отдал. И тело скоро погубит! Ничего не останется – все в труху рассыплется!
Отец Тимофей был слишком занят собственными мыслями, чтобы прислушиваться к словам, сказанным юродивым. Между тем глаза местного сумасшедшего были на удивления ясны, а взгляд – цепок и внимателен. Никакого намека на безумие не было в этих серых глазах. Он проводил взглядом настоятеля, словно моля: «Посмотри на меня, поговори со мной!» Потом долго смотрел в том направлении, куда ушел Димыч, и, негодуя, качал головой.
Крытый сегодня чувствовал себя гораздо лучше. Могучий организм боролся, цепляясь за жизнь, и наконец победил.
Григорий сидел на кровати, подложив под спину подушку, и ел. Со времени поступления его в больницу это был первый обед. Естественно, Крытый основательно проголодался.
Покончив с едой, Григорий взял свой мобильный и набрал номер Засоркина. Трубку долго никто не брал, затем включили связь, и Крытый услышал осторожное «алло?!»
Однако разговаривал с ним не Лев Валентинович.
– Кто это? – осведомился первым делом Рублев.
– А это кто? – сыто и нагло бросили в трубку.
– Конь в пальто! – рассердился Григорий. – Скажи твоему шефу, что Крытый с ним поговорить хочет!
– Григорий Иванович! – теперь уже узнал его засоркинский гоблин. – Рад вас слышать! Но Льва Валентиновича нет, ушел на встречу, причем совершенно один! Наверное, на свидание!
«Хрен бы он на свидание один почалил! Наверняка встречается с нужным человеком, про существование которого не нужно даже его людям знать!» – тут же прокачал в голове ситуацию Крытый. Однако вслух о своих предположениях говорить не стал, а, наоборот, согласился с засоркинским бандитом.
– Да, без баб на юге делать нечего.
– Да без них и в Москве плохо! – довольно заржал абонент Рублева.
– Тебя, паря, как зовут?
– Антон, Григорий Иванович. – Парень был явно польщен, что «смотрящий» Веселогорска интересуется его именем.
– Скажи, Антоша, почему твой босс мою племянницу до сих пор не привез?
– Не было ее там, Григорий Иванович! В Гурзуфе, я имею в виду!
– Как это не было?
Секьюрити господина Засоркина пришлось рассказывать Рублеву обо всем, что произошло в гурзуфской больнице.
– Та-ак, – протянул Крытый, анализируя услышанное.
– Да вы не волнуйтесь, Григорий Иванович, – закипишился боец, – обязательно вашу девочку отыщем, даже если ее похитили! Лев Валентинович весь Крым на уши поставил. Каждый сарай обыщут, но Катю вернут!
Григорий давно уже понял, что его собеседник не отличается большим умом, и решил воспользоваться этим обстоятельством. Некоторые соображения не давали ему покоя.
– Ладно, что теперь рассуждать, – вздохнув, оставил он тяжелую тему. – Как-нибудь найдется! Мне Льва Валентиновича тоже неудобно лишний раз напрягать. Человек в кои-то веки от дел отдохнуть решил, расслабиться, а я на него свои проблемы повесил.
– Ну что вы говорите! – поймался на крючок парень. – Он даже на отдыхе работать умудряется! Какой-то земельный участок покупать собирается, бизнес-план постоянно листает! Американским инвесторам названивает. В общем, и на югах весь в работе!
«Странно, а мне ничего про дела он не говорил! – подумал Григорий. – Сказал, что отдыхать прилетел. Мол, оттянемся на полную катушку. А теперь еще скулит, чтобы я сваливал отсюда! Чем же я Льву Валентиновичу помешал? Может, в его делах причина?!»
Боец как будто угадал его мысли и тоже зарядил нытье про то, что Крытому слишком опасно оставаться тут, что, как только найдется Катя, ему лучше улететь домой.
– Это тебе Засоркин заставил мне в уши надуть?! – без обиняков спросил Крытый.
– Да нет, все так говорят! – принялся юлить парень. – Не я один, все так думают!
– Ладно, пока! Засоркину привет! Как вернется, пусть мне звякнет! – сказал Крытый, после чего отключил связь.
Он вернулся в палату. В пакете, оставленном для него приятелем, обнаружил сигареты и зажигалку.
«В принципе он и не обязан мне докладывать о своих делах. Тем более что и не до этого было!» – открывая окно, подумал Григорий. Но все же что-то в поведении московского друга ему не давало покоя. Что именно, он пока и сам не мог объяснить.
Но Григорию сейчас некогда было ломать над этим голову.
«Где же Катя и что с ней?!» – вот что являлось в данный момент его первостепенной заботой. Когда Григорий узнал, что племянница жива и здорова, у него отлегло от сердца. Думал, что вот сейчас кореш привезет девушку. А тут на тебе – все по новой!
Затушив окурок, Крытый, как и в прошлый раз, задержал взгляд на фигуре рабочего, колупающегося на крыше соседнего дома.
Мужчина уже был другой. Он лениво размазывал смолу, поглядывая на окна больничного комплекса.
«Какого беса он там делает?! – невольно удивился Крытый. – В воскресенье, да к тому же еще и один?!»
Он присмотрелся к человеку повнимательней. Тот, заметив, что к нему проявляют интерес, еще энергичней занялся своей работой.
Григорий посмотрел вниз: обычного в таких случаях костра и второго помощника, цепляющего на веревку очередное ведро с расплавленным гудроном, не было и в помине.
«Какого ляда ему нужно на крыше?!» – задергивая занавеску на окне, подумал положенец.
Но тут его мысли прервало появление медсестры. Фигуристая дама, приветливо улыбаясь, сообщила Григорию, что с ним хотят поговорить по телефону.
«Может, что-нибудь насчет Катюши?» – подумал Крытый и, насколько мог быстро, пошел за сестрой.
– Доброго здоровья, Григорий Иванович, – услышал он в трубке знакомый голос.
– И вам того же, отец Тимофей, – ответил Крытый.
– Вот решил позвонить и узнать, как вы себя чувствуете?
– Спасибо, вполне сносно, – поспешно отозвался Григорий и сразу же перешел к волнующей его теме: – Тимофей Петрович, скажите, вы Катю случайно не видели?
