– При худшем раскладе мы можем потерять банк, а мне это не нравится. Кому это на руку?
– Здесь опять маячит тень этого Уманова. Ему принадлежит двадцать процентов акций. У меня есть информация, что он продолжает скупать акции и у других акционеров.
– Понятно… Все это не случайно. Сделай вот что: установи за этим Умановым наблюдение. Выяви круг его знакомых, с кем он встречается и когда, узнай, какие у него имеются пристрастия, увлечения… Может быть, я с ним встречусь, поговорю.
– Сделаем.
Варяг посмотрел на часы:
– А теперь давай собираться. Пора ехать!
* * *
Чертанов никогда не предполагал, что человека может изменить до неузнаваемости обыкновенный белый халат. От прежнего паркетчика не осталось и следа, вот разве что руки, широкие и грубоватые, как лопаты, были прежними. Белый цвет делал Шатрова моложавым, но вместе с тем рельефно подчеркнул некоторые недостатки фигуры. Например, было заметно, что Дмитрий Степанович склонен к полноте, округлое брюшко уверенно распирало несколько туговатый халатик.
Впрочем, ему шел не только белый халат, но и новая должность вместе с причитающимся к ней кабинетом.
Улыбнувшись, Дмитрий Степанович вышел из-за стола и сделал навстречу Чертанову несколько широких шагов.
– Знаете, а я ведь как раз хотел вам позвонить, – сообщил он, пожимая руку Чертанова.
– У вас есть для меня что-нибудь новенькое?
– Прошу вас, садитесь, – показал Шатров на свободный стул. На прежнее место возвращаться он не пожелал, сел рядышком, плечом к плечу. Даже из этого незаметного поступка можно было заключить, что Дмитрий Степанович неплохой психолог. Он не расположился за своим столом, который не только обозначил бы между собеседниками некую дистанцию, но и поставил бы Чертанова в положение просителя. – У меня такое ощущение, что убийца совершает какие-то языческие ритуалы. Если мы сумеем раскрыть их, нам легче будет понять его, а в итоге и вычислить.
– Вы хотите сказать, что он язычник?
Шатров отрицательно покачал головой:
– Совсем не обязательно. – Дмитрий Степанович выглядел слегка смущенным. – Вы не обратили внимание, что подавляющее число его жертв даже не достигли двадцатилетнего возраста… Это то самое время, когда девушки теряют свою невинность. Я не исключаю, что этот человек возомнил себя дьяволом-дефлоратором. На это же указывают и рисунки на телах жертв, они явно языческого свойства.
Чертанов постарался не показать своего удивления:
– Но откуда у нас язычники?
– Вы напрасно удивляетесь. Языческим обрядам много тысяч лет. По большому счету они неистребимы и живут внутри нас, хотим мы этого или нет. Ведь плюем же мы через левое плечо! – Не дождавшись ответа, Шатров добавил: – То-то и оно! Мне кажется, он может принадлежать к секте сатанистов. А их обряды идут из глубокой древности. Сатанистов в настоящее время много на Востоке. Например, к северу от Багдада, на курдской границе, находится крепость, выдолбленная в горном склоне, там располагается мусульманская секта почитателей дьявола. Они совершают в тамошних подземельях кровавые ритуалы в честь дьявола. Их идолом является черный змей. Во главе секты стоит «папа», которому каждый вечер дарят девственницу. Я совсем не исключаю того, что ему мало девственниц и он проводит жертвоприношения.
Чертанов удивленно протянул:
– Глубоко вы копнули. Похоже, что эту тему вы знаете.
– Мне приходилось с ними сталкиваться, – глаза Шатрова блеснули каким-то странным огнем. Чертанов ожидал продолжения, но его не последовало. – Весьма интеллектуальный народ! Скажем так, это священники наоборот. Они не только прекрасно разбираются в христианских обрядах, но и превосходно ориентируются в обычаях и традициях простого народа и успешно используют их в своем деле.
– Но все это домыслы. Где же доказательства?
– Рисунки на телах жертв! А потом, вы обратили внимание на то, что рядом с жертвами были обнаружены два черных платья?
Для Чертанова эти платья были загадкой, которая пока не поддавалась разгадке. Родственники погибших девушек утверждали, что это не их платья, несмотря на то что у тел двух последних жертв были обнаружены только эти платья и никакой другой одежды. Эксперты обнаружили на материи платьев следы крови жертв.
И вот теперь Шатров выдвинул свою версию.
– Разумеется, обратил. И с чем, вы полагаете, это связано?
– Дело в том, что согласно сатанинскому ритуалу невеста дьявола всегда в черном. – Голос Шатрова, и без того басовитый, загустел, Чертанов поймал себя на том, что у него похолодело под ложечкой.
– Не знаю, обратили ли вы на это внимание, но платья эти были из хлопка. Дьявол – существо древнее, а потому он не признает всяких новомодных вещей. Сначала он одел свою избранницу в черное платье, потом совершил свадебный обряд. В двух последних случаях платье ему уже стало ненужным, и он отбросил его в сторону.
Постучавшись, в кабинет заглянула высокая девушка в белом халатике.
– Дмитрий Степанович, вы просили напомнить, что у вас в шесть часов совещание, – весело прощебетала она.
Чертанов невольно задержал на ней взгляд. Мила, стройна, улыбчива. Наверняка такой особой заинтересовался бы дьявол. Взор Чертанова невольно скользнул по ее ногам, и он невольно поймал себя на легком разочаровании – ножки могли бы быть и постройнее. Хотя при такой длине это не такой уж серьезный недостаток.
– Спасибо, Эллочка, я буду. – И когда девушка закрыла дверь, Шатров пояснил: – Сегодня совещание у ректора. Потихонечку вхожу в курс дел.
Чертанов понимающе кивнул и продолжил тему:
– Конечно, предположение интересное… В какой-то степени оно объясняет, почему на месте преступления оказались эти черные платья. Но должен заметить, что дьявола без рогов не бывает, а следовательно, где-то неподалеку должны валяться рога. Но мы их не обнаружили! – шутливо закончил Михаил.
Шатров оставался серьезен:
– А вы зря смеетесь. Рога обязательно должны присутствовать. Кроме того, должна быть еще и маска.
– Поищем!
Чертанов даже на ощупь помнил эти черные платья. Такой добротный товар следует поискать – не в каждом магазине встретишь. Стоп! А может, это зацепка? Походить по магазинам, поспрашивать… Таких наверняка не очень много. Возможно, что среди покупателей подобного товара окажется тот, кого мы ищем. Если этот человек объявится в магазине еще раз, то нужно убедить продавца сделать все возможное, чтобы задержать его до появления милиции.
– А знаете, у меня тоже есть для вас новость.
Шатров слегка откинулся на спинку стула. Сейчас его животик был особенно заметен.
– Надеюсь, приятная? – настороженно поинтересовался Шатров.
– Мне удалось добиться вашего зачисления в нашу группу. Так что ваши консультации будут хорошо оплачиваться.
– Очень приятно, – Шатров широко улыбнулся. – Деньги никогда не помешают. Вы знаете, сколько у нас получают профессора? – Но, махнув рукой, тут же добавил: – Впрочем, не будем о грустном.
– Ладно, мне пора идти. Если у вас появится что-нибудь срочное, позвоните мне, пожалуйста, вот по этому телефону… – Чертанов похлопал себя по карманам и разочарованно произнес: – Опять потерял ручку. У вас случайно не найдется?
Дмитрий Степанович рассеянно порылся в карманах.
– Знаете, у меня такая же история, я вечно теряю ручки! Вот не так давно друг подарил мне очень хорошую гелиевую ручку…
– С логотипом «Биотекс»? – подсказал Чертанов.
Шатров удивленно посмотрел на майора:
– Верно… Откуда вы знаете?
Михаил непринужденно рассмеялся:
– Я видел эту ручку у вас в прошлый раз. Вы ею что-то записывали.
Шатров улыбнулся:
– А вы наблюдательный.
– Ничего удивительного, работа у меня такая. Наблюдать, анализировать.
– Чем-то ваша работа напоминает нашу. Мы ведь тоже наблюдаем, смотрим, делаем выводы… Да, кстати, – потянулся Дмитрий Степанович к столу, – ручки нет, но имеется простой карандаш. Пишите! – протянул он карандаш Чертанову.
Вырвав листочек из блокнота, Чертанов записал номер.
– Пожалуйста! Если будет что-нибудь интересное, дайте мне знать. Да, а где это вы ободрались? – показал Чертанов на небольшую царапинку на правой щеке Шатрова. – Похоже, что это не от бритвы.
Губы Шатрова неприязненно сжались, и он ответил, заметно смутившись:
– У меня дома котенок… Вот он и поцарапал.
Чертанов весело улыбнулся:
– Бывает… Ну, до встречи!
Все это выглядело по меньшей мере странно. Конечно, можно поверить, что Дмитрия Степановича оцарапал кот (если он такой любитель повозиться с животными), но можно и предположить, что он оцарапался в посадках близ Дмитровского шоссе, когда убегал от преследования. А потеря ручки? Единственное, что настораживало Чертанова, так это огромное количество улик. С такими доказательствами Шатрова впору на кичу сажать! Нельзя исключать варианта, что кто-то его подставляет.
