— Куда бежим? — спрашиваю филиппинца, когда тот резко поворачивает влево.
— К берегу, — тяжело дышит он. — Там ждет моторная лодка.
Господи, опять моторная лодка! Чует мое сердце, что в этом отпуске я накатаюсь на маломерных судах на всю оставшуюся жизнь.
По улице, идущей параллельно берегу, мы пробежали всего метров сорок, после чего юркнули в очередной узкий проулок. И, кажется, успели это сделать раньше, чем наши преследователи выскочили на ту же улицу и разгадали наш маневр.
О близости воды я понял по своеобразному запаху, который ни с чем не спутаешь. Распознав этот запах, память тотчас восстанавливает разговор с Джиан, когда мы подходили к ее дому. Помнится, тогда она сказала: «…Это протока, соединяющая большое озеро на южной окраине города с заливом и выходом в море. У нас есть небольшая моторная лодка, и мои братья часто выходят ловить рыбу…» Так вот зачем мы бежим к протоке!
Выскочив на берег, поворачиваю вправо за Ампаро. Кругом заросли, самодельные дощатые причалы, нависающие над мутной водой полусгнившие заборы…
Мы продолжаем сумасшедший бег по едва заметной тропинке, перепрыгивая лужи, грязь и узкие заводи.
Господи, как можно здесь ориентироваться? Никаких знаковых сооружений, кроме перекинутого через протоку моста, видневшегося в пятистах метрах. Наконец, вижу деревянный нос моторной лодочки, самую малость выглядывающий из-за густых зарослей.
— Сюда! — приглушенно командует отец Джиан, запрыгивая на короткий мосток.
В лодке нас поджидает Джиан. Едва мы оказываемся на «судне», Ампаро отталкивается от мостков и бросается заводить крохотный подвесной мотор. Тот заводится с «полуслова», и мы отдаляемся от берега…
— Прячься! — шепчет девушка.
Я укладываюсь на дно лодки, а девушка накрывает меня какой-то рогожкой. Подвернув вправо, лодка набирает скорость и уходит по протоке в сторону залива…
Филиппины; остров Катандуанес.
Настоящее время
Арестованный катер береговой охраны держал курс к одному из причалов города Вирак. Три боевых пловца и девушка, понурив головы, сидели на диванчике кокпита. Собранные дорожные сумки и чемоданы стояли здесь же.
Особенно удручающе выглядел Георгий. Еще час назад операция по поиску вакцины профессора Иванцова развивалась превосходно; мало того, все шло к ее успешному завершению. Всего-то и оставалось — доставить содержимое командирского сейфа на борт БПК «Адмирал Пантелеев», который уже несколько дней торчал в тридцати милях к востоку от острова. Час пути полным ходом. И вдруг все пошло наперекосяк.
Вначале «отличилась» красавица Марина, подленьким образом выкрав вакцину с описанием технологии ее изготовления. Затем последовала пятиминутная погоня по акватории бухты, перестрелка на берегу, арест лучшего друга. И, наконец, задержание катера на пути в Манилу… Всего лишь час назад дружная компания пребывала на седьмом небе, а теперь все планы рухнули, подобно карточному домику. «Миллениум» шел под конвоем обратно в южную бухту острова Катандуанес, где не было даже намека на связь с внешним миром.
Катер береговой охраны сопроводил белоснежный «Миллениум» до самого пирса. Покончив со швартовкой, матросы и помощник офицера покинули борт катера.
— И куда нам теперь? — закинув на плечо сумку, поинтересовался Устюжанин.
— Сейчас мои люди займутся обыском катера, — пояснил офицер. — На время обыска попрошу вас побыть в участке. На всякий случай. Потом наймете любое судно и отправитесь на все четыре стороны — задерживать я вас не стану.
— И то слава богу, — проворчал Георгий, помогая Инге сойти по трапу.
Вскоре к берегу подкатили две старенькие полицейские машины. Русских туристов попросили погрузить вещи в багажники и разместиться по двое на задних сиденьях.
— Сколько времени займет обыск? — спросил офицера Георгий.
— Часа за два управимся, — весело ответил он.
Машины тронулись в путь по проселочной дороге.
* * *
Вместо обещанных двух часов четверых граждан Российской Федерации продержали в участке почти пять. Обращались дружелюбно, их временно разместили в комнате дежурного, предложили кофе, бутерброды, показали, где находится туалет.
А по окончании обыска огорошили.
— Извините, господа, — в просторное помещение стремительно вошел офицер, — но обстоятельства вынуждают внести коррективы в наше с вами общение.
— В чем дело? — поднялся с диванчика Устюжанин.
— Только что в моторном отсеке катера «Миллениум» мои люди нашли вот это, — показал он пакет с загранпаспортом и парочкой банковских карт.
— Что это?
— Документы на имя Черенкова Евгения Арнольдовича. Данного человека несколько дней разыскивала полиция Манилы по подозрению в совершении тяжкого преступления. Именно его мы искали, останавливая ваш катер для проверки, и именно его мы арестовали шесть часов назад на берегу здешней бухты.
Георгий молчал, не зная, как отреагировать на обнаруженные документы товарища.
— Как вы можете объяснить наличие на «Миллениуме» спрятанных документов? — напирал офицер.
Сидевший в углу Михаил решил помочь капитану второго ранга:
— Это никак не связано с тем преступлением, из-за которого вы задержали наш катер?
— А не было никакого преступления, — довольно усмехнулся офицер. — Я вынужденно пошел на хитрость, чтобы задержать вас и хорошенько обыскать «Миллениум». Итак, я готов выслушать объяснения.
— Мы не знаем, как документы попали на катер, — развел руками Георгий.
— Странно. Очень странно, — подозрительно проговорил офицер.
— Что вы находите странного?
— Проходя однажды мимо на патрульном катере, мы отчетливо видели четверых мужчин на борту «Миллениума». Это раз, — офицер стал загибать пальцы. — Вы оказались поблизости в тот момент, когда на берегу мои люди арестовали подозреваемого в убийстве Евгения Черенкова. Это два. И, наконец, мы нашли в моторном отсеке «Миллениума» его документы. Это три. Не много ли совпадений, господа?
Да, совпадений набиралось многовато. Ответить было нечем. Жора молчал. Хранили безмолвие и его коллеги по «Фрегату».
Зато офицер, ухватив удачу за бороду, продолжал:
— Исходя из вышеизложенного, я вынужден задержать вас до выяснения всех обстоятельств дела.
— Надолго? — испуганно прошептала девушка.
— Пока не знаю. Сегодня же доложу о вас начальству в Манилу. Думаю, вам придется провести в камере как минимум пару дней…
Филиппинский архипелаг.
Настоящее время
Я лежу на неудобном ребристом лодочном дне. Поверх моего тела наброшена рваная, насквозь пропахшая рыбой рогожка. Рядом сидит Джиан и крепко сжимает мою ладонь, словно я маленький ребенок, норовящий в любую минуту испугаться. Ампаро на корме — держит рукоятку подвесного мотора.
— Куда мы направляемся? — спросил я девушку вскоре после отхода лодки от берега.
— Тс-с, — прижала она пальчик к губам. — Мы плывем к заливу.
Я высвободил голову из-под тряпки.
— Зачем?
— Женя, не высовывайся и не шевелись — тебя могут заметить с берега.
Пришлось снова накрыться вонючей рогожкой. Однако любопытство одолевало.
— Джиан, что происходит? Куда идет наша лодка?
— На остров. Мы решили спрятать тебя у нашего родственника. Там тебя никто не найдет.
— Джиан, спасибо, конечно, за помощь и заботу, — пробормотал я. — Но, может быть, вам лучше высадить меня где-нибудь… поближе к российскому посольству? Я бы поймал такси и через полчаса был в безопасности, а?
— Они убьют тебя, — тихо сказала девушка и сильнее сжала мою ладонь.
— Кто?
— Люди Катуны. Их очень много. И они всесильны. Они найдут тебя где угодно — даже в аэропорту во время посадки в самолет.
Она твердила это как заклинание, и я не знал, чем возразить. Я был чужим в этой стране, ничего не знал о местных нравах, обычаях, менталитете. Возможно, полусумасшедшие малолетние подонки до сих пор преследовали нас, пробираясь по берегу и не спуская глаз с хрупкой деревянной лодочки. Одной автоматной очереди было достаточно, чтобы разнести ее в щепки, заодно продырявив всех ее пассажиров. Не хотелось мне рисковать жизнями этих людей. Не хотелось…
«Ладно. Будь что будет, — решил я про себя. — Порой не знаешь, что лучше: скрупулезно просчитать действия, полагаясь на железную логику, или пустить все на самотек, надеясь на его величество Случай. Иногда прокатывало. Помогало. Посмотрим, что получится теперь…»
* * *
Лодка долго кружила по протоке, ныряла под какие-то мосты, огибала препятствия. Я все так же лежал на неудобном ребристом дне, изредка ворочался и выглядывал из-под рогожки, чтоб посматривать на солнце и хотя бы приблизительно знать, в каком направлении правит шкипер.
