Подняв трубку, Вильям Уайт заволновался. Странно, но прежде он не испытывал подобного, а может, с некоторых пор стал ценить директорское кресло?
Генеральный директор поднял трубку после второго гудка.
– Здравствуйте, мистер Ренни, вы мне…
– Вот что, Вильям, приготовь мне записку по Сомали, – безо всякого вступления бодрым голосом начал генеральный директор.
Бернард Ренни никогда не здоровался в телефонных разговорах и всегда говорил так, как если бы они расстались каких-то несколько минут назад. Приходилось подстраиваться к подобной манере, и Вильям поймал себя на том, что начинает разговаривать столь же энергично, словно несказанно рад был услышать начальственный глас.
– Что именно, сэр?
– Меня интересуют сомалийские пираты. Тут такое дело: на следующей неделе я выступаю по этому вопросу перед парламентом, так что, сам понимаешь, я должен владеть материалом и иметь наиболее полную информацию.
– Все ясно, сэр, – жизнерадостно вторил Вильям.
У генерального была еще одна черта: к своим подчиненным он обращался почти по-дружески, словно они были старинными приятелями. Многих это сбивало с толку: в действительности за маской добряка прятался жесткий руководитель, замечающий даже малейший промах своих сотрудников.
Уайту, как разведчику со стажем, не требовалось особых усилий, чтобы перестроиться в разговоре: хочет шеф видеть его свойским парнем, так ради бога! Ему для этого достаточно только растянуть губы пошире, а в голос добавить немного мажорных нот.
– Я у тебя хотел спросить еще вот что: в Сомали имеются наши агенты?
И он про сомалийских агентов!
Вопрос неожиданный, к нему следовало подготовиться, но генеральный директор ждал немедленного ответа, будто перед Вильямом лежал список нелегалов.
– Есть пара человек.
– Уже хорошо!
– Но эта страна чрезвычайно трудна для вербовки, потому что сомалийцы проживают кланами и весьма настороженно относятся к чужакам. Нам удалось завербовать некоторых выходцев из Сомали уже здесь, в Великобритании. По существу, это агенты влияния, у них имеются весьма обширные связи в стране.
– Есть ли наши агенты в руководстве кланов?
Вильям невольно насторожился. Несмотря на всю свою проницательность и незаурядный ум, генеральный директор мог случайно проговориться кому-то постороннему о том, что в числе завербованных есть и вожди кланов. А такая озвученная информация могла впоследствии существенно осложнить дальнейшую вербовку. Так что следовало поберечься.
– Таких людей нет, – поумерив бодрость, сообщил Вильям.
– Кхм…
За сдержанным кашлем чувствовалось явное неудовольствие, и Уайт был готов к любому продолжению разговора.
– Но мы работаем над этим, сэр.
– Вот что, Вильям, в этом регионе есть жизненные интересы Британии, и об этом следует помнить всегда. Мы не может допустить того, чтобы наши корабли подвергались нападению. Вы меня понимаете, Вильям?
– Как никто другой, сэр! – живо отозвался директор внешней разведки.
– Так что мы должны активизировать работу в Сомали, и в первую очередь нужно усилить агентурную сеть.
– Сделаем, сэр, по этому поводу у меня имеются очень интересные задумки, – ответил Уайт, толкнув небольшую матрешку, стоявшую на столе.
Эту деревянную куклу он приобрел в Москве, когда был с официальным визитом в Министерстве иностранных дел. Уже через сорок восемь часов он был выслан из России, и единственное, что у него осталось на память о русской столице, так это небольшая матрешка с лицом британской королевы Елизаветы Второй.
И вот теперь игрушка стояла на столе, навязчиво напоминая о фиаско десятилетней давности. Тогда ему казалось, что он крепко утонул, поломав себе карьеру. Но, оказывается, нужно почувствовать ногами дно, чтобы посильнее от него оттолкнуться и всплыть на самую поверхность. А тогда Вильям Уайт даже и не помышлял о директорском кресле и был просто благодарен судьбе за то, что его не выперли из разведки за очевидный провал, как поступали со многими.
Ему, как заместителю британской делегации, следовало тогда поберечься и не выходить на контакт со своим резидентом. Но кто тогда знал, что тот уже полгода находился под наблюдением у русских контрразведчиков, а они только того и ждали, чтобы провалить какое-нибудь ответственное лицо из Министерства иностранных дел. В тот раз он подвел не только себя, но и всю делегацию: переговоры о совместном сотрудничестве в области энергетики были прерваны, а в британско-российских отношениях возникла пауза, продолжавшаяся долгих полтора года.
Но в память о том провале у него осталась русская матрешка с лицом Елизаветы Второй, и Вильям не без иронии называл ее «Моя ручная королева».
Сейчас лицо Елизаветы показалось Уайту немного строгим. Интересно, чем же таким он мог огорчить свою королеву?
– Хорошо, – вновь прозвучал бодрый голос генерального директора. – Я рассчитываю на тебя, Вильям.
Уайт с явным облегчением положил трубку: теперь, не оборачиваясь на начальство, можно было заняться собственными делами.
Нажав на кнопку селекторной связи, Вильям Уайт сказал:
– Вот что, Одри, принеси мне дело номер 340б.
– Слушаюсь, сэр! – коротко ответил помощник.
Не прошло и десяти минут, как дверь после непродолжительного стука приоткрылась, и на пороге предстал Одри Данст. Поправив пальцем очки, выглядевшие необыкновенно тяжелыми и массивными на его худом и вытянутом лице, он уверенно прошел в кабинет и положил папку на стол, задев матрешку. Елизавета Вторая покачнулась, высказывая неудовольствие, а потом замерла под широкой и теплой ладонью Вильяма Уайта.
– Здесь все по агенту 340б, – объявил Данст.
После окончания физического факультета Кембриджа Одри Данст четыре года служил в директорате специальной разведки, обеспечивая остальные подразделения современными оперативно-техническими средствами ведения оперативной работы. То, что он оказался именно в этом директорате, не было ничего необычного: парень был одним из лучших студентов на курсе, ему пророчили блестящее научное будущее, но совершенно неожиданно он откликнулся на предложение вербовщика и вместо молекулярной физики занялся шпионскими разработками.
В директорате специальной разведки он проявил себя настолько успешно, что уже через четыре года был назначен заместителем директора (весьма неординарный случай в МИ-6 с ее консервативными порядками). Однако, пренебрегая удачно складывающейся карьерой, он начал проситься на оперативную работу. А когда получил прямой отказ, то написал письмо министру иностранных дел с просьбой о переводе в директорат внешней контрразведки (тоже не частый случай, обычно разведка предпочитает хранить свои секреты, пусть даже маленькие). И уже через неделю Одри был переведен в директорат внешней контрразведки и безопасности.
Здесь, в другом директорате, в обязанность которого вменялось осуществлять разработку спецслужб иностранных государств и обеспечивать безопасность работы английской разведки, ему пришлось начинать едва ли не с нуля. И прошли долгие два года, прежде чем Вильям Уайт приблизил его к себе, сделав помощником по особым вопросам. Но, судя по всему, парню этого было мало, Одри Данст мечтал поиграть в шпионов и настоятельно просился на оперативную работу.
Что-то в этом Одри Дансте имелось. Разведка штука многофакторная, и в ней даже самый незаметный талант может найти себе применение. Вильям Уайт всерьез стал подумывать о том, чтобы привлечь парня к активной оперативной работе: на такого тихушника, как он, мало кто обратит внимание, а парень он цепкий и умный.
– Хорошо, Одри, – кивнул Уайт. – Знаешь что… Я подумал, что тебе уже пора бы заняться серьезными делами… – протянул он в задумчивости. – Что ты на это скажешь?
– Я буду счастлив, сэр, ведь именно для этого я и пришел в разведку.
– Вот и договорились… Ладно, ты пока иди, а я подумаю, как лучше использовать твои… таланты. Не исключено, что тебе придется отправиться в Сомали.
– Готов работать в любом месте, где был бы полезен интересам Британии.
Вильям Уайт считал себя специалистом старой классической разведывательной школы, а потому, пренебрегая электронными носителями, предпочитал иметь рукописный вариант любого дела. Во всяком случае, в этом были свои преимущества, и первое из них заключалось в том, что можно было физически измерить ценность агента, так сказать, попробовать дело на вес, чего совершенно не позволял электронный носитель. А судя по объему предоставленного материала, агент 340б был не из маленьких.
– Вот и отлично, я тебя еще позову.
Одри ушел, оставив директора наедине с бумагами. Предвкушая занятное чтение, Уайт раскрыл папку и принялся читать.
Под этим номером значился Юсуф Ахмед, ныне один из руководителей клана Дарод. Псевдоним – Пустынник. Завербован он был двадцать три года назад в Лондоне, где проходил краткосрочный курс по пилотированию. Принадлежал к крупному и очень влиятельному племени, которое в настоящее время контролировало значительные территории Сомали. Если к нему подобрать подходящий ключик, то он может сделаться ручным. История знает примеры, когда МИ-6 управляла целыми странами, выдвигая там своих ставленников.
