– Вася, ты слышишь? Кто-то кричит, – произнесла супруга.
Прислушался и водитель.
– Да показалось тебе, Даша. Кому здесь кричать?
– Выключи ты свою дурацкую музыку, – женщина вдавила кнопку плеера и опустила стекло.
– Точно, кто-то кричит.
Теперь уже и водитель, и его супруга вертели головами, пытаясь понять, откуда исходит крик: «Помогите!» Но до тротуара было далеко, его от машины разделяли шесть полос движения. Народ в соседних машинах сидел вполне спокойно.
– Эй, спасите, помогите! – донеслось до них вполне четко.
– Кажется, за забором кричат, – женщина боязливо показала пальцем на доски, окружавшие опору билборда.
– А кому там кричать?
– Может, рабочий со стремянки сорвался? Вон на какой верхотуре они рекламу клеят. Вася, иди посмотри.
– А нам это надо? – отозвался глава семейства. – Cейчас светофор переключится.
– Нельзя таким бессердечным быть!
Женщина отстегнула ремень безопасности и хлопнула дверкой. Глава семейства мысленно сплюнул и включил «аварийку». Сзади ему уже сигналили, чтобы не задерживал движение.
– Да еду я сейчас, еду, – высунулся в окно Василий и замахал рукой – мол, если хочешь, объезжай.
Женщина приблизилась к забору. Теперь уже сомнений не оставалось – кричали за ним. Она попыталась заглянуть в щелочку. Но доски были пригнаны друг к другу плотно, ничего не разглядишь.
– Эй! Что случилось? – Сердобольная москвичка постучала кулаком по дереву.
– Отвяжите меня, выпустите!
Женщина дотянулась до верха забора и качнула секцию. Оказалось, что та даже не прибита гвоздями. Три стенки развалились, как карточный домик. Москвичка вскрикнула и отскочила, а затем завизжала. Перепуганный муж уже стоял возле нее и таращился во все глаза.
Картинка впечатляла, словно бы вернулись развеселые девяностые годы прошлого столетия с их бандитскими разборками и перестрелками на городских улицах средь бела дня. К толстой опоре билборда был прикручен толстыми веревками солидного вида мужчина в костюме, при галстуке; на ухе у него виднелась телефонная гарнитура с наушником и отростком микрофона. Налетевший ветер приподнял борт расстегнутого пиджака и обнажил подмышечную кобуру с засунутым в нее пистолетом.
– Отвяжите меня. Отвяжите! – взмолился Базанов.
– Сейчас отвяжу. Только ты, мужик, это… За пистолет не хватайся. Давай я его лучше сначала выну, – произнес водитель мини-вэна.
Женщина схватила мужа за шиворот и попятилась, указывая пальцем на яркий красный ящик в ногах у привязанного, из которого торчали цветные проводки. Для особо несообразительных на ящике была выведена под трафарет броская белая надпись: «ЗАМИНИРОВАНО!»
– Сейчас рванет!
Семейная пара вскочила в машину, и мини-вэн с визгом помчался под красный сигнал светофора.
Не прошло и пятнадцати минут, как площадь с кольцевой развязкой была очищена от транспорта. Милиция перекрыла обе магистрали и пыталась отогнать любопытных от ограждений. Но московскую публику ничем не напугаешь. Зеваки буквально запрудили тротуары, забирались на парапеты входов в метро, снимали происходящее на мобильные телефоны, фотоаппараты и видеокамеры. Сотрудники ГИБДД уже повернули движение в боковые улицы, но машины, застрявшие в прилегающих кварталах, не могли никуда уехать. Их водители и пассажиры топтались у своих автомобилей и обменивались впечатлениями.
Машина Ларина тоже стояла в этой плотной пробке неподалеку от опустевшей площади. В соседнем ряду возле стареньких «Жигулей» прохаживался Павел Игнатьевич Дугин; в джинсах и выцветшей штормовке он выглядел как пенсионер, возвращающийся с дачи. К Андрею пока не подходил, прислушивался к разговорам. До его слуха долетали отдельные реплики, и Дугин лишь усмехался.
– Уже выяснили, что это за мужик?
– Да это тот самый майор Базанов, который в суде… Вы что, Интернетом не пользуетесь?
– А, майор ФСБ…
Пожилой мужчина взобрался на подножку грузовика и, приложив ладонь козырьком к глазам, вглядывался вперед.
– Что возле него на щите написано, а то я очки в машине оставил? – крикнул он тем, кто был поближе к площади.
На этот вопрос с готовностью ответила дамочка с биноклем в руках:
– МАЙОР ФСБ – УБИЙЦА.
Водители сбивались в группки, курили, обсуждали. Дугин наконец-то подошел к Андрею.
– Редкий случай, когда я имею возможность собственными глазами наблюдать твою работу.
Ларин пожал плечами.
– Кое в чем пришлось импровизировать на ходу. Но ведь главное для нас – результат?
– Результат налицо, – вынужден был признать Павел Игнатьевич. – Где ты столько взрывчатки взял?
– Какая взрывчатка? – удивленно вскинул брови Андрей. – Я что, террорист какой-нибудь – в людном месте бомбу устанавливать? Это муляж, в котором нет ни грамма тротила. Только ни Базанов, ни прибывшая сюда милиция об этом не знают.
Дугин поморщился.
– Ладно, пусть будет так. Хотя этот мерзавец и заслужил, чтобы его прилюдно разнесло на части. Его признания ты записал?
– Конечно. И запущу их во Всемирную паутину по прежней схеме.
– Через Сайкову?
– Она где-то здесь. Я ее заранее предупредил, эсэмэску сбросил. Баба она цепкая, выжмет из этого сюжета все, что сможет.
Дугин оперся руками на крышу своих «Жигулей» и привстал на цыпочки.
– Народу-то набежало… Тысяч пять уже есть. И все новые подтягиваются. А что это ты машину сменил?
Ларин погладил капот старого серого «Вольво».
– Багажник у нее вместительный.
На площади послышалось завывание сирен.
– А вот и саперы пожаловали.
– Я другого гостя жду, – Андрей сжимал в руке мобильник.
– Рассчитываешь, что сам генерал Матюков сюда пожалует?
– Естественно.
Микроавтобус с эмблемой МЧС на борту и надписью «Разминирование» объехал площадь по кольцу, а затем остановился вплотную к выходу из метро напротив Базанова. Привязанный к опоре Алексей Павлович продолжал истерично кричать на всю площадь:
– Отвяжите меня!
Милиционер с мегафоном пытался его успокоить:
– Все будет хорошо. Мы вас освободим. Группа разминирования уже прибыла.
Сайкова в своем любимом оранжевом платье, конечно же, быстро перебралась к машине МЧС. Ее и телеоператора пытались оттеснить милиционеры, но журналистка буквально грудью встала на защиту свободы прессы. Она как танк перла на милиционеров.
– Руки убери! Ты чего меня лапаешь?
Но вскоре ей все же пришлось отступить в толпу. Сайкова пробилась к самому ограждению, за которое публику не пускало оцепление из срочников внутренних войск. Журналистку распирало от самодовольства. Большинство зевак наверняка читали ее статьи или хотя бы слышали о них. Практически никто не сомневался, что майора ФСБ привязал к столбу народный мститель – отец погибшей девочки. И сочувствующих Базанову в этой толпе почти не находилось. Кто-то на противоположной стороне площади даже начал скандировать:
– У-бий-ца! У-бий-ца!
Люди охотно подхватили этот клич, и вскоре он уже волной разносился над площадью. Увещевания милиции, что здесь небезопасно, на публику не действовали. Сотрудники МЧС готовились к разминированию. При помощи товарищей сапер облачался в допотопный защитный комплект, похожий на космический скафандр.
С мигалками и сиреной на площадь выехал кортеж: три микроавтобуса с тонированными стеклами и черная «Ауди» генерала Матюкова. Милиция потеснила публику, машины заехали на тротуар. Тут же забегали генеральские холуи в штатском. ФСБ мгновенно взяла инициативу в свои руки. За силами МВД оставили лишь поддержание порядка на площади. Дали отбой и саперам из МЧС, заявив, что прибыли специалисты спецслужб, оснащенные по последнему слову техники. Спасатели не сильно и расстроились. Кому охота лишний раз рисковать?
Генерал Матюков смотрел на привязанного к опоре билборда Базанова через открытую дверцу «Ауди». Как профессионал он понимал, что не мог одиночка – отец Кристины – сотворить такое. Была б его генеральская воля – не спасал бы он Базанова, а просто пристрелил тут же на площади, не отвязывая от столба. Виктор Андреевич уже предвидел, какая информационная волна поднимется через несколько часов, и остановить ее он уже был не в силах.
Прибывшая группа разминирования приступила к работе. Из раскрытой задней дверцы микроавтобуса по аппарели съехал небольшой гусеничный робот. Оператор настраивал его, держа в руках пульт. Жужжали редукторы, тихонько завывали электродвигатели, гидравлические манипуляторы с металлическими клешнями четко выполняли команды, повинуясь легкому передвижению джойстика. Публика завороженно следила за тем, как эта чудо-техника крутится на асфальте. Изображение с телекамеры, установленной на роботе-сапере, выводилось на монитор компьютера. Базанов уже перестал кричать, понимая, что криком делу не поможешь, и с надеждой смотрел то на машину Матюкова, то на робота.
