--------
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):
"Моя миссия, если мне удастся, - уничтожить славян. В будущей Европе должны быть две расы: германская и латинская. Эти две расы должны работать в России для того, чтобы уменьшить количество славян. К России нельзя подходить с юридическими или политическими формулировками, так как русский вопрос гораздо опаснее, чем это кажется, и мы должны применять колонизаторские и биологические средства для уничтожения славян..."
/Адольф Гитлер в беседе с румынским министром Антонеску/
(конец вводных)
--------
Извилина выходит, присаживается "уточкой" - обхватив колени руками, словно он ребенок или "зэк" со стажем. Щурясь смотрит на склоняющееся солнце, на вьющиеся столбы мошкары, обещающие и завтра отличную погоду, на неугомонного Петьку-Казака, что затеял любимую игру; подбивать коротким ножом нож длинный, заставляя тот вращаться в воздухе. Упражнение требующее внимания и неимоверной точности - лезвия всякий раз должны соприкасаться плоскостью, подбивать надо чуть сильнее или слабее - в зависимости от того на каком месте от рукояти приходится точка приложения и с какой скоростью вращается лезвие. Для зрителей же все сливается в сплошной узор с частыми перестукиваниями...
Сашка не смотрит - его очередь "во все гляделки, да на все стороны"...
Миша, привалившись к углу бани, глядит на Петькино скоморошество восторженно, как на какое-то волшебство.
Георгий с гордостью собственника, с гордостью командира.
Федя с уважением, как ко всякому мастерству.
Лешка чуточку скептически, но с завистью. Может показать собственное, многократ лучшее, да кто ему позволит?.. Замполит, хотя и кажется иногда словоблудом, но глаза внимательные. Любит рассуждать "руками" - они у него ловкие, подвижные, в этом словно соревнуется с Петькой-Казаком, а случается, так и в самом деле - кто быстрее наметит; тот ножом, или он дулом? Только дистанция разная. Казаку три метра тот максимальный предел, к которому он успевает скользнуть с ножом, а жертве уже не отпрянуть, шарахнуться, подать голос, и здесь борется сам с собой за сантиметры. Леха своему любимому отсчет ведет с трех метров до пятнадцати - это когда в состоянии сработать "скоротечку" - бесприцельную, но точную стрельбу по нескольким объектам разом. И борется здесь уже не столько за количество объектов, как за те же секунды, да метры-сантиметры - фронтальные и эшелонные.
Седой думает, а найдется ли однажды такой писака, чтобы написать правду о времени по которому ему пришлось шагать? Пусть даже смешает все в кучу: время, факты, события... все они разбросаны по географии, вот бы собрал, постарался придать благородное "звучание"... Но чтоб были там непременно: и Евгений Р. (Хмель, Хмельницкий, Жека) - погиб от укуса змеи сентябре 197х года, Юго-Восточная Азия, похоронен на берегу Меконга; и Василий М. (Москвич, Темный, Али) - два высших образования (в т.ч. институт востоковедения), который не имел ни одной царапины, прошел с группой все передряги, а в дурные 90-е был убит неизвестными у подъезда собственного дома; и Сергей А. (Молодой, Шкет, Кот, Барс), что умер от сердечной недостаточности в возрасте 42, похоронен в Великих Луках - догнали-таки командировки; и Сергей К. (Лычкин, Полковник), который уволился после Первой Чеченской, отметился на трех континентах, когда началась Вторая Чеченская, вернулся на действенную с понижением - погиб от нелепой случайности в самом начале компании; и Константин А. (Глаз, Сибирь, Циклоп), что пропал без вести в Африке в 2002, в период (как журналюги изъясняются) межэтнических столкновений, а по сути - гражданской войны - пошла такая кровавая каша, когда непонятно кто в кого стреляет, но еще более - зачем? Обязательно про Алексея М. - что умер от ран в госпитале Пномпеня 198х (Кампучия) пытались отправить тело домой, груз утерян, предположительно похоронен во Вьетнаме; про Дмитрия К., что попал в засаду с группой гражданских специалистов, отстреливался до последнего. Раненым был оттащен в зеленку и убит... Убит не сразу. Нашли, кремировали там же, самостоятельно, как могли. Набили пластиковую бутылку, носили с собой по очереди больше чем полгода, до конца той проклятой командировки и передали родственникам в Витебске... И про тех, которые все еще живы, что сейчас с ним рядом, - думает Седой, не отдавая себе отчета, что думает о своих учениках: живых и мертвых...
...И вот когда домываются до третьей кожи, когда подошвы ног и ладони превращаются в нечто невообразимое - каждая этакий ужас Кинга, который Стив, когда Миша-Беспредел жалуется, что Замполит спустил последний пар, и больше не будет, когда умиротворенные садятся за стол, и Петька-Казак, потирая руки, произносит: - Седой, доставай бутылки - теперь можно! - Седой говорит свое веское, едва ли не традиционное: - Можно - козу на возу, можно - солдата на плацу, а в армии - "разрешите"! Когда усвоишь?
И тут же отрезает:
- Не разрешаю! Наперво разговор. И еще... Кто дежурным? Кто в ночной караул?
- Ты.
- Я? - изумляется Седой.
- Ты же не пьешь.
- Это само собой, а еще?
- Командир! Георгий!
- Командиру не положено. Ему командирскую думу думать на правом боку.
- Седой! Ну ты и язва! Не ломай праздник! Целый год не виделись.
- Еще язвенники есть?
- Извилина с Молчуном на пару. Сущие язвы! Они и не хмелеют...
--------
ВВОДНЫЕ (аналитический отдел - информационное эссе):
ДЕТИ БОЛЬНОГО ГИГАНТА
История России рубежа тысячелетий - история предательств ее интересов. Вероятно, так ее и будут рассматривать последующие поколения, если им удастся пережить эту чехарду...
Русский человек - чувствует себя русским не по крови, а по мировоззрению. Множество русских (едва ли не большинство) потеряли это право, это звание. Возможно, не меньшее количество его приобрело. Человек любит Родину не потому, что она чем-то хороша для него (чаще жестока), а потому, что он устроен иначе остальных.
Россия - когда-то громадная страна, столпотворение племен, языков, обычаев - планета на планете. Что объединяло и все еще объединяет этот основательно обгрызенный с краев Вавилон? Что может превратить его население в народ, который ощутит себя единым? Сколько людей задается сейчас этим вопросом...
В Европе тесное соседство породило близость мироощущений, единый психотип, в России огромный разброс в миропредставлениях. Немцы, которым не дают забыть их вины, которые даже спустя шесть десятилетий выплачивают огромные контрибуции государству, взявшему на себя роль арбитра их вины, опять кропотливо восстановили свой дом, сделали его самым сильным в Европе - молча, без метаний. Не потому ли, что в каждом немце заложен некий идеал Порядка, небесный архетип их общества? В России все по-другому. Словно она еще не остывший вулкан - этнос бурлящий, и неизвестно, где произойдет следующий выброс лавы. Святые соседствуют с негодяями, бессребреники с барышниками, трудолюбцы с лентяями. Здесь постоянно пытаются менять, разрушать еще не сформировавшееся: устои, мораль... навязывать новые. Европеец знает, чего хочет, что можно, ему не надо ничего объяснять, знание коренится у него в генах, передается с молоком матери. Россия - белый лист, на котором чернила не успевают застыть, и новый текст пишется поверху, оставляя разводы. Трагедия России в непрестанных обрывах времен. Здесь уничтожаются объединяющие начала - будь то православие, собирательство земель или коммунистическая утопия. Россия - когда-то громадная страна, столпотворение племен, языков, обычаев - планета на планете. Что объединяло и все еще объединяет этот основательно обгрызенный с краев Вавилон? Что может превратить его население в народ, который ощутит себя единым? Сколько людей задается сейчас этим вопросом...
В Европе тесное соседство породило близость мироощущений, единый психотип, в России огромный разброс в миропредставлениях. Немцы, которым не дают забыть их вины, которые даже спустя шесть десятилетий выплачивают огромные контрибуции государству, взявшему на себя роль арбитра их вины, опять кропотливо восстановили свой дом, сделали его самым сильным в Европе - молча, без метаний. Не потому ли, что в каждом немце заложен некий идеал Порядка, небесный архетип их общества? В России все по-другому. Словно она еще не остывший вулкан - этнос бурлящий, и неизвестно, где произойдет следующий выброс лавы. Святые соседствуют с негодяями, бессребреники с барышниками, трудолюбцы с лентяями. Здесь постоянно пытаются менять, разрушать еще не сформировавшееся: устои, мораль... навязывать новые. Европеец знает, чего хочет, что можно, ему не надо ничего объяснять, знание коренится у него в генах, передается с молоком матери. Россия - белый лист, на котором чернила не успевают застыть, и новый текст пишется поверху, оставляя разводы. Трагедия России в непрестанных обрывах времен. Здесь уничтожаются объединяющие начала - будь то православие, собирательство земель или коммунистическая утопия. Русскому человеку для деятельности нужен миф, его иррациональность требует иллюзии. Это его почва под ногами. Множество государств приложили руку к тому, чтобы уничтожить миф последний. Вряд ли им это удалось, если бы не государство, скрытое в государстве, целенаправленно превращающее ее обитателей в иванов не помнящих родства. Русские в большей степени, чем все другие, внушаемы: неистребимая вера в слова кидает их в крайности - от речей или вырастают крылья, или опускаются руки, вслед за чем переходит безразличие, в абсолютное равнодушие к своей судьбе.
