Шах рассмеялся:
— Теперь мне все понятно! Шакал Шамиль в Грозном!
— Это предполагает и Байзед!
— Правильно мыслит комендант! В Ачхой-Мартане главаря банды уже повязали бы! И без нас!
Николай согласился:
— Точно! — И спросил: — Сам-то как?
— Нормально! Игру начнем одновременно! Отбой!
Николай, отключив рацию, подозвал Ветрова:
— Я передам приказ Шаха разведчикам с Гольдиным об отсрочке акции и буду находиться с Байзедом. Ты же наблюдай за выходом!
— Ясно! Тогда я пошел к бункеру!
— Давай!
Предупредив бойцов, находившихся на наблюдательной позиции, об изменениях в порядке проведения операции, Николай прошел в отсек к Байзеду.
Костя занял позицию за бревенчатой перегородкой, отделяющей коридор подземелья от бункера, где находилось помещение, в котором содержался Доронин.
Шах же после сеанса связи с Горшковым вызвал начальника штаба отряда, оставшегося на главной базе «Удара»:
— Гроза! Я — Первый, ответь!
Майор Сергушин ответил немедленно, словно не спал:
— На связи, Первый!
— Как обстановка вокруг нашей базы?
— Все по-прежнему. Спокойно.
— Пасут, как пасли?
— Да!
— Слушай меня внимательно, Паша! Сейчас спустись в подвал к Рамазану. В определенное время он должен будет сделать следующее.
Расанов, проинструктировав заместителя, продолжил:
— Готовь десантников для выхода в город через коллекторы и снятия постов вражеского наблюдения, затем с группой Топаева блокируй район города в квадрате, а конкретней дом № 16 по улице, примыкающей к проспекту! Юнусу — готовность к вылету к лесной базе! Но все действия по моему личному приказу!
Сергушин ответил:
— Понял тебя, Шах!
— Вертолеты Зайцева к вылету готовы?
— Готовы!
— Отлично! Тогда жди команды!
Не успел Шах уложить станцию связи с отрядом, как раздался сигнал вызова спутникового аппарата. Звонил Шевелев.
— Вопрос с артиллерией решен! На позиции ведения огня, в тридцати километрах от лесной базы, брошен десант. Он обеспечит развертывание двух систем залпового огня «Ураган». Артиллеристы заверили, что «Ураганы» смогут нанести удар не позднее 5 часов утра.
Расанов ответил:
— Информацию принял! Корректирую действия подразделения «Удар»!
— Давай, Шах! Надеюсь, ты все предусмотрел и к завтраку я получу хорошие новости!
— Сделаю все, что в моих силах!
— Каждый человек, Шах, может сделать то, что в его силах, а ты не каждый, а посему обязан обработать задачу вне зависимости от каких бы то ни было обстоятельств. Выше предела собственных возможностей! На то ты и Шах, командир отряда спецназа!
— Я вас понял, Аркадий Наумович!
— Работай, Шах! Конец связи!
Отключив аппарат, Расанов вновь взял в руки станцию связи с подразделениями отряда. Первым он вызвал Горшкова:
— Высота! Ответь!
Тут же голос Коляна в динамике:
— На связи, Первый!
— Обстановка?
— Спокойная. Жду команды!
— Сейчас 1.28. Предварительно время начала операции 4.30!
Колян воскликнул:
— Ничего себе! Еще три часа париться в этом блиндаже?
— Ничего не поделаешь, раньше системы залпового огня не смогут выйти на позиции. Дальность их стрельбы не превышает тридцати пяти километров. Все зависит от того, когда «Ураганы» займут рубеж применения. А это время!
Николай вздохнул:
— Ладно! Ждать так ждать!
— Байзед ведет себя спокойно?
— Нервно! Но с участью смирился. Сейчас его больше всего волнует собственная судьба, а не лагерь с Шамилем и Мурзой, вместе взятых!
Отключившись от Горшкова, Шах оповестил начальника штаба о планируемом времени начала действий.
Наступило тяжкое время ожидания.
Но не всегда обстановка на войне складывается так, как планируется не только в штабах, но и на передовой. Так произошло и на этот раз — один нелепый случай резко и кардинально изменил обстановку и заставил отряд «Удар» начать действовать преждевременно.
А произошло следующее.
В 2.40 в отсек плененного коменданта ворвался Константин. Николай кемарил за столом. Но сразу же очнулся при появлении друга. Ветров воскликнул:
— Колян, похоже, мы попали!
— Что случилось?
— К охране блиндажа подошли двое наемников, на ломаном русском языке объяснили, что видели людей в лесу, как раз там, где находится позиция нашего прикрытия.
Николай сплюнул на пол:
— Черт! Наверняка Гольдин засветился! И что за петух этот Миша? Чего подошедшие хотят?
— Просят пропустить их к нему, — Константин кивнул на Байзеда, — надо, говорят, проверить «зеленку», а для этого получить разрешение у коменданта.
Николай еще раз сплюнул на пол:
— Тьфу, твою мать! Давай за шкаф, я разберусь с Байзедом, и к стене. Встретим непрошеных гостей! Далее начинаем акцию! Все! А там что будет! Может, и отобьемся, хотя… ну Голь…
Горшков подошел к коменданту:
— Лежи тихо, чухан! Шевельнешься, всю обойму вгоню в башку!
Он накрыл бандита одеялом с головой и отскочил к стенке. Как раз вовремя. В коридоре послышались шаги. Вскоре в проеме появились двое, то ли молдаван, то ли прибалтов. Они вошли в комнату. И тут же Горшков вонзил одному из них, коренастому парню со светлыми волосами, кинжал в горло. Костя же, выйдя из-за шкафа, вскинув автомат, сделал два одиночных выстрела во второго гостя. Наемники упали вперед, в помещение. Пораженный выстрелами наемник затих сразу. Обе пули вошли ему в переносицу. Второй, с раной в горле, дергался и хрипел. Николай выстрелом в затылок успокоил его. Взглянул на Ветрова.
— К постели Байзеда их, Костик!
Бойцы оттащили трупы к топчану.
Николай привязал ремнем, позаимствованным у того, кого он убил, коменданта к железному каркасу нар. Затем, подумав, резко развернулся и нанес Байзеду сильный удар в голову, лишив коменданта сознания.
Обернулся к Ветрову:
— Дергай на прежнюю позицию, я свяжусь с прикрытием и подойду! Тогда и начнем крутить карусель!
Костя напомнил:
— Шаху о произошедшем сообщи! Наши дела, похоже, ломают всю схему общей операции!
— Это точно! Ладно, Костик, иди! Если кто еще сунется в блиндаж, вали на хер, хуже теперь нам все равно не будет!
— Понял!
— Давай, брат! Я скоро!
Ветров ушел. Николай вызвал Расанова, объяснил ему, что вынужден начать акцию немедленно, довел причины принятого решения. Шах воскликнул:
— Как это некстати! Говорил же, не нравится мне обстановка, вот и пошло все наперекосяк!
Колян произнес:
— Кто бы спорил! Но и делать больше нечего! Бандюки по-любому скоро поднимут тревогу.
— Это так! Ладно, Колян, держись там! Я что-нибудь придумаю!
— Только думай, Шах, быстрее, ладно? Нас здесь пять человек, боевиков херова туча. Соотношение покруче, чем у Косых Ворот в свое время, будет!
— Я постараюсь! Держись, Колян!
— А куда я денусь? Мне подыхать нельзя, свадьба на носу! Но ладно, давай, Шах, даст бог, увидимся! Отбой!
Горшков переключился на разведчиков.
Ответил старший группы:
— Я — Тропа-4, слушаю тебя, Высота!
— Засветились вы, ребята! Уж кто лично, не знаю, но засветились. Я вынужден преждевременно начать акцию! Вы же, как в лагере поднимется шухер, валите всех на территории. Но смотрите, чтобы кто за периметр не вылез, не обошел вас. Если все же окружат, то укрывайтесь в подземных ходах. Двое в левом, один в правом. В левый, Равиль, уходи сам с напарником, в наш ход пошли Гольдина. Все под моим контролем будет! Ты понял меня, Равиль?
— Понял! — Но уточнил: — Ты Первому об изменении обстановки и принятии решения доложил?
— Естественно! Куда ж я без Шаха?!
— Извини, Коля, я не хотел…
— Брось, Равиль! Давай, до встречи! Надеюсь, что все встретимся! Конец связи!
Уложив станцию в карман, Николай вышел в коридор. Подошел к перегородке, где стоял Ветров, спросил:
— Что охрана?
— О чем-то говорят на своем языке! Наверху!
— Так! Как будем валить их?
— Боевиков должно быть видно от двери отсека, где содержат Доронина.
— Не факт, что двоих. Отсек может контролировать и один охранник. А нам надо замочить их обоих одновременно! Значит, придется выходить из блиндажа. Пойду я! Как только отстрелю охрану, займу позицию в окопе на входе. Ты же выносишь Доронина и переносишь в отсек Байзеда, дав пистолет. Сам ко мне!
Колян, поправив «АК-74», взглянул на друга:
— Ну я пошел, Костя!
— С богом, Колян!
Николай усмехнулся:
— Да, нам бы не помешала его помощь. Но сейчас ночь и как бы он не спал. Впрочем, обойдемся и без посторонних сил. Как говорится, на бога надейся, а сам не плошай. Вот и будем надеяться на лучшее. А худшее само придет, без всякого приглашения.
Николай вышел на середину бункера, наклонив голову, прошел к лестнице. Охранники увидели фигуру неизвестного, но ее появление явилось столь неожиданным, что бандиты не успели ничего предпринять. Николай же, зацепив взглядом две цели, медлить не стал, выстрелы автомата уложили охранников в секунды. Убедившись в поражении цели, Николай устроился на ступенях входа в блиндаж, опустил на глаза прибор ночного видения, осмотрел территорию. В зеленоватом, искаженном цвете, где темное становится светлым, а светлое темным, но вполне различаемым, увидел трех боевиков у шлагбаума, метрах в пятидесяти справа. Они смотрели на блиндаж, явно не понимая, что происходит. Колян срубил их двумя очередями. И только после этого откуда-то слева ударила очередь, разорвавшая ночную тишину лагеря, и рядом с окопом поднялась полоса земляных фонтанов. Его обнаружил третий пост. Боевики сумели правильно оценить обстановку и открыли огонь по входу. К счастью, первый стрелявший по Николаю не скорректировал огонь автомата, и пули легли ближе цели. Колян ударил по третьему посту. Задел одного из боевиков, укрывшихся за дровяной кладкой. Ранил, так как слышал крики боли. Послышались голоса с разных сторон. Лагерь проснулся. Боевикам потребуется минут десять, чтобы оценить обстановку, организовать согласование действий под командованием одного полевого командира. После чего они вовсю проявят себя. На стороне спецназа было то, что блиндажи строились так, чтобы лагерь имел возможность ведения круговой обороны при нападении противника извне, следовательно, бандиты могли эффективно вести огонь по лесу, а вот накрыть свою территорию были не в состоянии. Данное обстоятельство играло на руку Николаю, но до тех пор, пока бандиты не решатся одновременно со всех направлений атаковать главный, штабной блиндаж. Тогда подобную толпу ни одним, ни двумя автоматами, да ни всем вооружением малочисленной группы не удержать. Кроме того, способ построения обороны противника грозил гибелью людям группы, оставшимся вне лагеря. Поэтому прежде чем ввести их в бой и заблокировать огневые точки, направленные на позиции разведчиков и Гольдина, Николаю следовало вызвать ответный удар бандитов на себя, создав иллюзию нахождения противника только в главном блиндаже. Для начала. Это несложно, учитывая то, что боевикам, не знающим о подземных ходах, еще придется почесать репы, просчитывая, каким образом неизвестный враг смог спокойно, обойдя посты, оказаться в их штабе и оттуда начать акцию против лагеря. Что тоже на какое время дезорганизует их командный состав. Расчеты Николая полностью оправдались. После первого обстрела входа и ответной очереди Николая, криков в блиндажах в лагере вдруг наступило молчание. Кто-то взял на себя общее командование и сейчас решал это делать дальше. Он не мог исключить варианта предательства и того, что штаб захватил кто-то из духов, вызвавших огонь на себя, обеспечивая этим отвлекающим маневром подход к лагерю со стороны леса основных сил противника. Наверняка сейчас духи во все глаза следили за «зеленкой». Но это скоро пройдет. Бандиты вынуждены будут действовать. Часть сил оставят для прикрытия лагеря с внешней стороны. Но и это не спасет Коляна с товарищами от штурма блиндажа. Но пока восстановившуюся тишину ночи прерывали лишь вопли раненого боевика за дровяной кладкой.
