Как только Колян вышел на поверхность, к дверям отсека, где должен был находиться Доронин, бросился Костя. Он сбил автоматом крепкий с виду запор, раскрыл дверь, осветив помещение фонарем. Бывшего командира увидел сразу. Тот лежал на деревянных носилках, покрытых кошмой. Такая же кошма служила ротному и подушкой и одеялом. Ослепленный лучом света, проснувшийся, а может, и не спавший Доронин закрыл единственной рукой глаза.
Костя воскликнул:
— Товарищ старший лейтенант, не волнуйтесь, это я, рядовой Ветров!
— Костя?! Ты?! Здесь?! А…
Константин поднял фонарь к потолку, помещение немного осветилось, Доронин опустил руку, с изумлением глядя на бывшего подчиненного, Ветров же продолжил за него:
— И Горшков здесь, и Гольдин!
— Но… но… как вы оказались на базе террористов?
— Вы еще спрашиваете, Александр Владимирович? Да разве мы могли остаться дома, узнав, что нашего ротного похитили духи?
Доронин, явно не ожидавший такого поворота событий, проговорил:
— Но как нашли этот секретный лагерь?
— Шах подсуетился.
— А где он?
— У Косых Ворот. Где-то в том районе. Мурза, ублюдок, назначил ему встречу, типа для того, чтобы завербовать в обмен на вас. Присутствия Горшкова затребовал. Ему и в центре России люди требуются. Короче, хотел Шаха на дешевый понт взять. Наш чечен подыграл Башаеву, прекрасно понимая, что Мурза думает лишь о том, чтобы отомстить за брата Теймураза, и согласился на встречу. Вот и убыл туда. Не думаю, что Башаев будет в восторге от этой встречи!
Доронин обтер лицо:
— Господи! Тут лежишь и смерти ждешь, а вокруг, оказывается, такие дела творятся.
Наверху прозвучали автоматные очереди.
Ветров сказал:
— Колян! Лупит духов! Надо и мне к нему! Так что давайте я перенесу вас в безопасное место. Правда, там Байзед плененный и два трупа его боевиков, но думаю, вас это не смутит.
Доронин сказал:
— Подожди, Костя! Чего мне там отсиживаться? Я ведь и одной рукой могу стрелять. Вынеси лучше на позицию, все одним стрелком больше будет!
— Да нет, товарищ старший лейтенант. Мы обещали вас живым домой доставить. Тем более и за Байзедом присмотреть нужно. Так что давайте в глубь блиндажа, а не на поверхность.
Ветров легко поднял почти невесомое тело офицера, перенес его в отсек коменданта. Отстегнул Байзеда, пришедшего в себя, приказав сесть в угол, ротного усадил на топчан, прислонив к стене. Вручил ему готовый к бою пистолет:
— Вы, Александр Владимирович, если казбек дернется, стреляйте без предупреждения.
— Я понял!
— Вот и хорошо! А я погнал к Горшкову!
— Давай! Спасибо вам, ребята!
Константину показалось, что голос ротного дрогнул и рукой старший лейтенант смахнул слезу, но… это могло действительно показаться Ветрову.
Через несколько секунд он прилег рядом с Горшковым.
Николай спросил:
— С Дорониным порядок?
— Порядок! Не ожидал нашего появления, по-моему, всплакнул.
— Всплакнешь тут! Так, пока тихо, пойду и я поздороваюсь с ротным, а то неудобно получается. Ты смотри во все стороны. Духи скоро оклемаются и попрут на блиндаж.
— Иди, иди! Я знаю, чего ждать и что делать!
Горшков скользнул в блиндаж, прошел в отсек Байзеда. Увидев Доронина, радостно сказал:
— Вот и я, а вы не ждали? Здравия желаю, Александр Владимирович!
— Здравствуй, Колян, здравствуй, дорогой! Кто бы мог предположить, что тот бой на высотах у Косых Ворот продолжится через столько лет?!
— Да, это точно. Но ничего! Нам не привыкать! Хотя тяжеловато придется. Акция началась раньше срока, а все из-за этих двух придурков, — Николай кивнул на трупы, — и скорее всего, нашего неуклюжего Гольдина. Духи, что лежат тут, заметили движение в лесу и приперлись к Байзеду. Пришлось валить и начинать операцию! Но ничего! Прорвемся, командир!
— Или… вместе ляжем в этом каземате! Вместе оно не страшно!
— О чем вы думаете, Александр Владимирович? Мало того, что вас жене и дочери доставить обещали, так мы еще и к своим вернуться слово дали. А мне домой по любому попасть надо. Только девушке одной предложение сделал, свадьбу решили сыграть. Разве я могу обмануть ее? А вы о смерти! Хрен им, духам, в рыло! Отобьемся!
Колян сам плохо верил в то, что его мизерной группе удастся продержаться не то чтобы почти три часа, а и минут сорок, патронов-то в обрез, но с командиром говорил убедительно. Дабы и его успокоить, и себя настроить на победный лад. Побеждает тот, кто верит в победу и не допускает даже мысли об ином исходе.
— Ладно! Вы тут побудьте пока в обществе Байзеда, а я пошел. Пора духам и штурм проводить!
— Удачи вам, Коля!
— Прорвемся, командир! Главное, мы снова вместе, и Шах знает о том, как складывается здесь обстановка, он что-нибудь придумает, дабы помочь нам.
Николай вернулся на позицию.
В лагере по-прежнему царила тишина. Смолк и раненый. То ли обезболили рану, то ли добили, чтобы по нервам не бил своими воплями. У бандитов это запросто!
Но Ветров предположил другое:
— Слушай, Коля, а может, бандюки в лес выходят?
— Зачем?
— Чтобы обойти лагерь и ударить по нам с тыла.
— Да? Ты так думаешь?
— А как еще объяснить их бездействие?
— В обстановку врубаются и ждут главного удара, наши действия приняв за отвлекающий маневр. И подумать духам есть о чем. Хотя бы о том, как это противник вдруг оказался в главном блиндаже их хорошо охраняемой территории.
Ветров произнес:
— Они догадаются о подземных ходах!
— Возможно! Но теряя время, а для нас главное что? Выиграть это самое время! Правда, слишком много его придется выигрывать! Но ничего не поделаешь! Короче, ты держи левый фланг и центр, я также центр и правый фланг, а тыл и лагерь в целом, сейчас…
Николай извлек рацию:
— Тропа-4, я — Высота! Слышишь меня?
Равиль ответил:
— Слышу! И видел, как ты начал акцию! Скажу, лихо сработал, пятерых, как минимум, завалил. Одного ранил, но его подельник ножичком по горлу, слишком сильно орал!
— Не пятерых, а семерых, двух, что пришли к Байзеду, не считал?
— Тоже стынут?
— Уже остыли! Но это мелочи! Главное впереди! Держаться нам предстоит как минимум два часа. Бандюки медлят, теряют время, это хорошо. Но если они попрут, мало нам не покажется.
Разведчик спокойно согласился:
— Это точно!
Горшков спросил:
— Тебе лагерь с подходами виден?
— Конечно, ты же сам его осматривал?!
— Не обратил внимания! Духи в лес не просачиваются?
— Нет! Находятся в блиндажах!
— Хорошо! Как боевики пойдут на штурм, открывай огонь, как договаривались. Да, а кого могли засечь духи в лесу? И сорвать нам график действий?
Равиль усмехнулся:
— Сам не догадываешься, кто?
— Гольдин, черт бы его побрал! Чего он вдруг засветился?
— Отлить захотел. Естественные надобности справить.
— Он что, в окопе их справить не мог? Брезгливым стал?
— Это ты у него спроси сам!
— Спрошу! Короче, работаем по оговоренному плану! А этому Гольдину передай… хотя не надо ничего передавать, а то выкинет с перепугу еще какое коленце. Но за ним смотри. Пацан он нормальный, только иногда теряется в бою. Если что, прикрикни, сразу в себя придет!
— Я тебя понял, командир! Как наш заложник?
— Нормально. Радуется! Все, Тропа! Отбой!
Отключив рацию, Горшков повернулся к Ветрову:
— Сколько времени?
Костя посмотрел на часы, ответил:
— 3.02!
Николай сплюнул:
— И когда духи оклемаются? Осточертела эта давящая на психику тишина!
— Бой лучше?
— Да и бой нам особо не нужен! Но уж лучше моджахеды пошли бы на штурм! По тому, как бы они его провели, стало б многое ясно!
— И что бы тебе стало ясно? То, что их много? Так это и без штурма известно!
Колян проговорил:
— Я не о том! Если хлынут живой волной, то, значит, командир у них хреновый и у нас будет больше шансов продержаться. Если же начнут атаку малыми разрозненными группами одновременно со всех сторон под огневым прикрытием из блиндажей, то дела наши швах! И шансов продержаться два часа практически не будет! Если, конечно, Шах чем-нибудь не подсобит. Но у него сейчас свои проблемы! Вот почему, Костик, я жду штурма! Хочу узнать, женюсь в конце концов или не судьба, придется холостяком подыхать!
Костик печально улыбнулся:
— Жаль будет остаться здесь! Когда Доронина нашли, освободили! Жаль!
— Кому будет-то, Костик? Нам с тобой точно уже ничего не будет нужно! И хорош болтать, контролируем сектора. Каждый свой!
Ребята прижались к прикладам автоматов. Ждать атаки боевиков им долго не пришлось.
Штурм на главный блиндаж лесного лагеря боевиков начался в 3.20. И пошел он живой волной со всех сторон!
В это же время в Грозном, используя коллекторы, на поверхность по приказу Шаха вышла десантная группа, ведомая заместителем майора Рябова, старшим лейтенантом Виктором Николаевым. Кабину одного из вертолетов занял экипаж. А внутри барака к броску на вертолетную площадку приготовилась первая штурмовая группа капитана Юнуса Алимова. Командир группы ждал сигнала начальника штаба на погрузку в «вертушку», имея задачу, высадившись непосредственно у селения Лебеда, связаться с Горшковым и, уточнив порядок взаимодействия, атаковать лагерь боевиков. Конечная цель — прикрыть главный блиндаж вражеской базы и связать моджахедов позиционным боем на ограниченной территории, исключив тем самым или сведя к минимуму возможность отхода противника в лес. На мероприятия по устранению наблюдателей за базой «Удара» в Грозном, переброску штурмовой группы к лагерю боевиков и на начало штурма лесного объекта полковник Расанов отвел подчиненным не более 40 минут. То время, которое реально могла продержаться группа Горшкова. Задачу Шах поставил трудную, но выполнимую при условии, что бойцы будут действовать с полной выкладкой. Старший лейтенант Николаев получил еще один приказ. Так что для десантников ликвидация наблюдателей за базой тоже явилась лишь началом основной, совместно с подразделением Топаева, операции. Шах, находясь в тылу у отряда Мурзы, полностью контролировал обстановку и в Грозном, и у селения Лебеда, и здесь, за перевалом, рассредоточив небольшую группу вдоль звериной тропы. Тропы, которой пять лет назад он уже пользовался, уводя бандитов Теймураза-Костолома от группы капитана Егорова, понесшей потери в ходе случайного столкновения с боевиками в лесу после уничтожения проклятого главаря наемников Хабиба, давней и заветной цели.
