— А ты, должно быть, в ярости, подлая скотинка, — засыпая, пробормотал Серж. — Проспал тайну, уродец… Эх, зря Алиса осталась в библиотеке…
* * *
…Часы в верхнем зале проиграли полночь. Алиса зябко поежилась, накинула плед и придвинула к себе очередную рукопись. Вспомнила разговор с Лиховским и невольно улыбнулась. Своеобразный тип… Фантазер, выдумщик, каких поискать. Дитя архива. Обманул приятеля Ли и счастлив — как будто достиг в жизни самой главной цели. Надо же придумать такое: давайте все бросим и уедем в Европу…
Внезапно один из шкафов с книгами тихо скрипнул и отъехал в сторону.
Из образовавшегося проема в библиотеку шагнуло нечто — лохматое, кургузое, с зажатым в когтистой лапе длинным ножом. Тихо рыча, нечто быстро двинулось к столу.
Алиса окаменела от ужаса: широко раскрыв глаза, уставилась на явление, не находя в себе силы даже слабенько пискнуть.
— Р-р-ррр!!! — синхронно отреагировали ризены, мгновенно вскакивая и бросаясь к страшному гостю. Магические явления псов не смущали — хозяйке угрожала смертельная опасность, поведенческий механизм был отработан часами многократных тренировок и подкреплен практикой, и неважно, кто скрывался под лохматым обличьем.
Это был враг, которого следовало немедленно уничтожить.
— Р-р-ррр! — Достигнув цели, псы заученно разобрались по функциям: один вцепился в руку с ножом, второй махнул на грудь и впился зубами в шею. От толчка существо повалилось на пол и, пуская кровавые пузыри, принялось извиваться под налитыми злобой телами псов, бить по рассохшемуся паркету ногами. Псы, хмелея от запаха крови, намертво вгрызались в исходящую смертельным страхом плоть, рвали ее страшными клыками, исступленно хрипя и мотая лохматыми мордами…
* * *
…Команда Рудина прибыла в поместье в третьем часу пополудни. «Таблетка» вела себя примерно — видимо, ощущала старая железяка, что мастер на все руки Соловей рядом и баловать зря не даст.
— Разговор есть, — загадочно подмигнув, сказал каменский доктор Михалыч, который почему-то единолично встречал гостей. — Пошли-ка со мной…
В библиотеке Михалыч ткнул пальцем на лежавшее в углу тело, прикрытое рогожкой, и вкратце поведал Рудину ночную историю, начав с момента оповешения:
— Прибежала среди ночи Клара, притащила меня сюда. А тут — вот такое…
Вполуха слушая доктора, Рудин осторожно перешагнул через несколько луж крови и, затаив дыхание, ту рогожку приподнял. И тут же вздохнул с неуместным вроде бы облегчением.
— Господи… Ну ты, старый, напугал… — удивления в его голосе не было — скорее радость по не подтвердившейся страшной догадке. — Алиса где?
— Да в комнате у себя, — обескураженно сообщил Михалыч, не ощутивший должного трепета со стороны слушателя. — Я ей дипразин инъецировал — у нее истерика была. Клара с ней сидит. Я тут всю ночь сторожу — мало ли чего…
Рудин внимательно осмотрел труп и не к месту хмыкнул.
— Не ожидал. Вот все что угодно мог подумать, но только не это…
Действительно, было чему удивиться. Ризены-людоеды, проявив свои дурные наклонности вторично, загрызли ночную тварь, посмевшую напасть на горячо любимую хозяйку, — нет, не это удивило Рудина, он в принципе был готов к такому развитию ситуации. Но ночная тварь при ближайшем рассмотрении оказалась человеком…
Под рогожкой лежал труп Лиховского.
Истерзанное горло, закушенный синий язык, изумленное выражение мертвого лица, залитого кровью… И нелепая лохматая шкура с капюшоном, которую дополняли слетевшие в пылу последней схватки рукавицы с когтями. Черт-те что!
— Читал много, бедолага, — прорезался Михалыч. — Вот и спятил окончательно. Оно конечно, книги разве доведут до добра?
— При чем здесь книги? — досадливо поморщился Рудин. — Тут какое-то страшное недоразумение…
— Никакого недоразумения, — компетентно махнул рукой доктор. — Уж ты мне поверь, я-то знаю… У нас в позапрошлом году библиотекаря в психдом укатали. Начитался, скотина, и вообразил себя Шерлоком Холмсом, гад. Ночами крался под окнами, высматривал, к бригадиру мотористов домой залез, чтобы какие-то улики добыть… Элементарное раздвоение личности. Оно днем вроде бы приличный человек, а как ночь стукнет — сразу сдвиг по фазе…
— Ну и что теперь? — сердито нахмурился Рудин, прислушиваясь к шуму внизу — в соответствии с ранее отданным распоряжением соратники тащили Толхаева в его, Рудина, апартаменты.
— Да, вот теперь… — доктор хитро прищурился. — Теперь вот думать надобно. Я о факте должен уведомить участкового. Это обязательно, сам понимаешь. Но участковый вчерась на свадьбу в Калиновку укатил, будет только послезавтра. Есть время, чтобы подумать, как половчее все это обставить. Или не надо тебе это?
— Надо, — решительно буркнул Серега. — Надо. Сколько это будет стоить?
— Ну, мы люди небогатые… — мгновенно замаслел взором доктор, засуетился, сволочь, пальцами воздух начал щупать. — Ежели завтра меня позовешь, то, значит, пять тысяч. А ежели совсем ничего не было, а Клара меня вызывала, чтоб, значит, твою мадаму полечить от припадка… тогда… тогда десять тысяч.
— Я подумаю, завтра скажу, — Рудин обнял доктора за плечи и повел его к выходу — хотелось побыстрее избавиться от лишнего человека и обсудить с Алисой возникшую проблему. — Тебе — большое спасибо за все. Ты «таблетку» пока не забирай — может, перевозить больного будем. А завтра я к тебе приду — с деньгами — Спасибо…
Проследив в окно за кривобокой фигурой доктора, удаляющегося к забору поместья, Рудин покинул библиотеку, глянул одним глазом, как боевые братья обустраивают в его апартаментах больного, и пошел к Алисе.
— Оставьте нас, тетя Клара, — попросил Серега домработницу, кратко проинструктировав ее о режиме молчания, а для верности прибавил:
— И кстати — для вас ничего не поменялось. Теперь Алиса — полноправная хозяйка поместья. По всем документам. Вы как работали, так и будете продолжать. А сейчас идите, приготовьте обед на… так-так… на шестерых. Трагедия, конечно, труп и все такое прочее… Но мы с дороги жрать хотим — как стадо диких этих… как их там? Ну, короче, как стадо диких всяких. Идите…
— Они его загрызли, — отрешенно глядя в окно, сообщила Алиса — она сидела в кресле-качалке, закутавшись в плед и слегка покачиваясь. Внешне дама выглядела спокойной и вполне умиротворенной — сказывалось действие лекарства. — Он сам виноват, бросился…
— Конечно, конечно, — Рудин опустился на пол, обнял Алисины ноги и положил голову к ней на колени. — Конечно… Прости меня, идиота… Прости за то, что бросил тебя.
— Меня собаки защищали, — заторможенно растягивая слова, сказала Алиса. — Они молодцы. Мы их усыплять не будем. Правда?
— Конечно, конечно! — поспешил заверить Рудин. — При чем здесь усыплять? Они делали свою работу. У них работа такая — защищать. Единственно, их в городе держать нельзя. Они опасны для чужих. Могут, например, загрызть какого-нибудь алкаша, который отнесется к тебе без должного почтения. А этого алкаша достаточно просто пнуть по яйцам, он и отстанет…
— А у нас гости, — все так же глядя из-под набрякших век в окно, уведомила Алиса и нашла в себе силы вяло пошутить. — Сегодня день посещений, да?
— Ну их в задницу, всяких гостей, — буркнул Рудин. — Какие еще гости?
— А вон — приехали, — Алиса медленно вытянула руку из-под пледа и ткнула пальцем в окно. — Четыре машины…
— Ни хера себе, гости!!! — ошарашенно прошептал Серега, выглянув в окно и ощутив, что корни волос на его коротко стриженной голове обрели жесткость стальной проволо-ки. — Посиди-ка здесь, я сейчас… — И, стремглав метнувшись в свои апартаменты, рявкнул на возившихся с Толхаевым соратников:
— Бросьте все! Дуйте за мной…
* * *
…Март сидел в кресле в апартаментах Рудина и сосредоточенно думал. Толхаев лежал на кровати, рядом сидела закутанная в плед Алиса. Нину с детьми и тетю Клару заперли в кухонной каморке, деликатно объяснив, что в доме проводится следствие по факту загрызения хозяина псами, а посему следует всех изолировать, дабы не мешали работать.
«Иксы», составив поверхностный план расположения помещений, производили обыск — последовательно и методично переворачивали вверх дном все подряд в поисках невесть куда подевавшегося Пса с его боевыми братьями. Умник контролировал подступы к усадьбе: засел со снайперской винтовкой на шапке каменоломен и наблюдал, в готовности доложить шефу о любом подозрительном движении.
Все было сказано. Первый шок, вызванный встречей с Алисой, прошел. Директор долго не мог поверить, что это сестра Ли, а не сама его ветреная подружка, вздумавшая из каких-то непонятных соображении поиграть с ним напоследок. Желая уличить женщину во лжи, Март, движимый первым порывом, содрал с нее брюки и, не обнаружив на бедре знакомого рваного шрама, на некоторое время впал в прострацию.
