— А оказалось не так?
— Да. Потом он заявил, что ему кажется, будто кто-то раскручивал колеса, вот они и отлетели.
— Таппенс, — сказал Томми, — тебе не кажется, что это уже не первый подобный случай? Помнишь ту штуку в книжной комнате, которая свалилась мне чуть не на голову?
— Ты хочешь сказать, кто-то пытается избавиться от нас? Но тогда…
— Тогда, — подхватил Томми, — здесь, в доме, что-то должно быть спрятано.
Томми взглянул на Таппенс, а Таппенс взглянула на Томми. Настал решающий момент. Таппенс трижды открывала рот, но каждый раз, нахмурившись, сдерживала себя и продолжала размышлять. Наконец заговорил Томми.
— Что он подумал? Что он сказал насчет Вернойлюбви? Старый Айзек, я имею в виду?
— Что ничего другого и не следовало ожидать, она уже прогнила насквозь.
— Но он сказал, что кто-то в ней ковырялся?
— Да, — ответила Таппенс, — очень определенно. «А, — сказал он, — видать, пацаны лазали и вытаскивали ее. Любят отковыривать колеса от игрушек, обезьяны малые». Я никого не видела, но, разумеется, они постарались не попадаться мне на глаза. Наверное, выждали момент, когда меня не было дома. Я спросила его, не считает ли он, что это просто — просто шкодливая выходка.
— Ну и что он ответил?
— Он не знал, что и сказать.
— Это вполне могла быть и выходка, — проговорил Томми. — Бывают такие шутники.
— Неужели ты считаешь, будто подразумевалось, что я и дальше буду дурачиться с лошадью, а колесо отлетит, и повозка развалится — но это же ерунда, Томми.
— С первого взгляда ерунда, — сказал Томми, — но такие вещи не всегда бывают ерундой. Зависит от того, где, как они происходят и почему.
— Не понимаю, какое здесь может быть «почему».
— Можно предположить, — сказал Томми.
— Каково же твое предположение?
— Вероятнее всего, люди хотят, чтобы мы уехали отсюда.
— Но зачем? Если кому-то нужен дом, почему бы просто не предложить нам деньги?
— Действительно.
— Я вот что подумала: насколько мы знаем, дом больше никто не хотел покупать. Когда мы его осматривали, с нами никого не было. Считалось, что он продается недорого лишь по той причине, что он старый и нуждается в ремонте.
— Я не верю, что нас хотели убить. Может быть, дело в том, что ты всюду совала свой нос, задавала слишком много вопросов, выписывала факты из книг?
— Ты имеешь в виду, что я пытаюсь что-то узнать. И кому-то это не нравится?
— Примерно так, — сказал Томми. — Я имею в виду, если нам дадут понять, что жить здесь будет неприятно, и мы выставим дом на продажу и уедем, то все будет нормально. Они удовлетворятся этим. Я не думаю, что они…
— Кого ты подразумеваешь под «ними»?
— Не имею представления, — ответил Томми. — К этому вопросу мы перейдем позже. Просто ОНИ. Есть Мы, а есть ОНИ, и эти понятия не нужно смешивать.
— А как насчет Айзека?
— Что ты имеешь в виду, «как насчет Айзека»?
— Не знаю. Я только подумала, уж не замешан ли он в этом?
— Он уже старик, жил здесь много времени и знает многое. Если кто-то сунул ему пятифунтовую бумажку или что-нибудь в таком духе, как ты считаешь, может он подпилить колеса Вернойлюбви?
— Сомневаюсь, — сказала Таппенс. — У него не хватит мозгов.
— При чем тут мозги? — возразил Томми
— Ему хватит мозгов, чтобы взять пятифунтовую бумажку и отвинтить несколько винтиков или в паре мест подломить дерево так, чтобы твоя следующая поездка вниз по холму закончилась печально.
— По-моему, это глупые выдумки, — сказала Таппенс.
— Ну что ж, ты тоже навыдумывала глупостей.
— Да, но мои глупости соответствуют фактам, — возразила Таппенс. — Тому, что мы знаем.
— Ну, — сказал Томми, — в результате моего расследования, или исследования, если хочешь, как будто бы выяснилось, что то, что мы узнали, не соответствует действительности.
— Ты говоришь практически то же, что я только что сказала: это ставит все с ног на голову. Теперь мы знаем, что Мэри Джордан не была вражеским агентом, она была БРИТАНСКИМ агентом. Она приехала сюда с определенной целью. Возможно, она ее выполнила.
— В этом случае, — сказал Томми, — давай уясним все в свете нового знания. Ее целью было что-то узнать.
— Вероятнее всего, узнать что-то о командоре X, — добавила Таппенс. — Ты должен узнать его фамилию, как-то неловко все время говорить «командор X».
— Хорошо, но ты же знаешь, это будет нелегко
— Она собрала информацию и подготовила отчет. И, наверное, кто-то распечатал письмо? — спросил Томми.
— Письмо, которое она написала своему связному. — Да.
— Как ты полагаешь, он был ее отцом или дедушкой, что-нибудь в таком роде?
— Не думаю, — ответил Томми. — Вряд ли они связывались таким образом. Она могла выбрать себе фамилию Джордан, или они сочли эту фамилию подходящей, потому что она соответствовала ее облику полу — немки; возможно, она работала на нас под этой фамилией и раньше.
— На нас, а не на них, — согласилась Таппенс, — за границей. И она приехала сюда — в каком качестве?
— О, не знаю, — сказала Таппенс[6], — нам, наверное, придется снова выяснять, в каком качестве… Так или Иначе, она приехала сюда, что-то узнала и либо успела передать информацию, либо нет. Она могла не писать никаких писем, а поехать в Лондон и представить устный отчет. Встретилась, скажем, с кем-нибудь в Риджент парке.
— Обычно бывает наоборот, правда? — сказал Томми. — В Риджент парке назначаешь встречу человеку из посольства, с которым ты в заговоре, и…
— Прячешь сведения в дупле дерева. Ты веришь в это? Звучит невероятно. Я охотнее поверю, что влюбленные прячут там письма.
— Возможно, то, что туда прячут, написано кодом в виде любовного письма.
— Отличная идея, — сказала Таппенс. — Только они, наверное… Боже, сколько лет прошло, как трудно что — либо узнать. Чём больше узнаешь, тем меньше толку. Но мы не остановимся, верно, Томми?
— Не думаю, чтобы мы остановились хоть на минутку, — вздохнул Томми.
— А тебе бы хотелось? — спросила Таппенс.
— Почти. Да. Насколько я вижу…
— Ну, — прервала его Таппенс, — не думаю, что ты бросишь след. Да, и будет очень сложно увести МЕНЯ со следа. Я имею в виду, я не перестану думать об этом, и это будет тревожить меня. — Возможно, я даже потеряю аппетит.
— Дело вот в чем, — сказал Томми. — Ты не думаешь… В общем-то, мы знаем, где отправная точка. Шпионаж. Вражеская шпионская деятельность с определенными целями, некоторые из которых были достигнуты другие, возможно, не были. Но мы не знаем — ну, кто участвовал в игре со стороны противника. Я бы сказал, что у них были свои люди даже в госбезопасности. Предатели, чьей обязанностью было изображать преданность интересам государства.
— Да, — сказала Таппенс, — с этим я вполне согласна. Весьма вероятно.
— И Мэри Джордан получила задание выйти на них.
— На командора X?
— Я полагаю, да. Или на друзей командора X и собрать информацию. Для этого ей необходимо было приехать сюда.
— Ты подозреваешь, что Паркинсоны — наверное, пока мы не уясним все до конца, нам придется постоянно возвращаться к Паркинсонам — тоже имели к этому отношение? Паркинсоны были связаны с врагом?
— Мне это кажется маловероятным, — сказал Томми
— Ну тогда я не вижу, что все это значит.
— Я думаю, дом имеет к этой истории какое-то отношение, — сказал Томми.
— Дом? В нем ведь после этого жили другие люди.
— Да. Но я не думаю, что они были похожи на — ну, хотя бы на тебя, Таппенс.
— Что ты имеешь в виду — не были похожи на меня?
— Ну, они не рылись в старых книгах в поисках посланий Другими словами, не вели себя подобно мангустам. Они просто жили здесь, а верхние комнаты с книгами, возможно, были отведены слугам, и никто туда не заходил. В доме может быть что-то спрятано. Спрятано, возможно Мэри Джордан в таком месте, откуда это легко будет достать, если приедет связной, или надо будет отвезти это в Лондон или в какое-нибудь другое место под предлогом посещения дантиста или визита к старой подруге. Никаких проблем. Она спрятала в доме что-то, что ей удалось раздобыть или узнать. Неужели ты веришь, что оно до сих пор находится в доме?
— Нет, — ответил Томми[7], — не верю. Но как знать? Кто-то боится, что мы можем найти это или уже нашли, и хочет выгнать нас из дома или заполучить то, что, как полагают, мы нашли, а им найти не удалось, хотя они, наверное, искали здесь не один год и наконец решили, что это спрятано где-то вне дома.
— О, Томми, — воскликнула Таппенс, — становится все увлекательнее и увлекательнее, правда?
— Пока это только наши расклады, — заметил Томми.
— Не будь таким нудягой, — сказала Таппенс. — Я собираюсь поискать и вне дома и в доме…
— Неужели раскопаешь весь огород?
— Нет, — сказала Таппенс. — Буфеты, подвал — такие места. Как знать О, Томми!
