— Не может ли посольство что-нибудь сделать?
Али Юсуф рассердился.
— Получить убежище в твоем посольстве? Никогда! Вот тогда это действительно будет конец. Меня и так уже обвиняют в прозападной ориентации. — Он вздохнул. — Это так трудно понять. Мой дед был жестоким человеком, настоящим тираном. Он безжалостно убивал врагов. Одно имя его приводило в трепет. И что же? Его помнят! Им восхищаются! Его уважают! Великий Ахмет Абдулла! А я? Что я сделал? Выстроил школы и больницы, дома, поднял благосостояние народа. А хочет ли он? Может быть, нужно другое правление? Как при моем деде?
— Да, — сказал Боб, — это несправедливо, но это так.
— Но почему, Боб, почему?
Боб вздохнул, пытаясь увильнуть от ответа.
— Что ж, — сказал он, — твой дед разыгрывал драму, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Но демократия… — начал Али.
— О, демократия, — Боб помахал трубкой. — Это слово означает все, что угодно, но только не то, что имели в виду греки. Держу пари, что они придумали это слово с выгодой для себя или чтобы оправдать всемогущего бога. И заметь, что когда говорят о демократическом правительстве, имеют в виду народное правительство и для народа. Я думаю, что людям это нравится.
— Но мы же не дикари… Мы цивилизованные люди…
— Существуют разные понятия цивилизации… — глубокомысленно изрек Боб. — Кроме того, я полагаю, что мы больше дикари, если не можем придумать оправдания для всяческих раздоров.
— Возможно, ты прав, — мрачно сказал Али.
— Разные люди думают об одном и том же по-разному, — продолжал Боб, — и каждый хочет укусить общество. Я часто думаю: миру действительно необходимо, чтобы его кусали. — Он отложил в сторону трубку. — Не стоит думать об этом. Скажи, ты можешь положиться на свою армию?
Принц Али неуверенно покачал головой.
— Дня четыре назад я бы сказал: да. Но теперь не знаю… Не могу быть уверенным…
Боб кивнул.
— К черту все это! Этот твой дворец приводит меня в ужас.
Али охотно согласился:
— Да, эти шпионы во дворце… Они все слышат, они все знают.
— Даже внизу, в ангаре, — сказал Боб. — Помнишь, старый Ахмед попытался подкупить одного из механиков, но у него ничего не вышло. Слушай, Али, если нас должны убить, то это произойдет очень скоро.
— Знаю, знаю. Я уверен, что если я здесь останусь, то буду убит.
Он сказал это без всяких эмоций.
— Мы останемся, и нас убьют, — поправил его Боб. — Но лучше мы полетим на север. Они не смогут нас перехватить. Но там, правда, горы, и в это время года…
Он пожал плечами.
— Ты понял? Это дьявольски рискованно.
Али взглянул на друга.
— Если что-нибудь случится с тобой, Боб…
— Не беспокойся за меня, Али. Я пилот, и привык к риску. Но ты… Я не хочу убеждать тебя в чей-либо. Если часть армии лояльна…
Али помолчал минуту или две.
— Ну хорошо, — наконец сказал он. — Мы сделаем попытку. Когда?
Боб пожал плечами.
— Чем скорее, тем лучше. Мы можем взлететь с обычной дороги… Аэродром не обязателен. Кстати, проверим, как реконструировали дорогу в Аль-Джассар. Внезапный каприз… Полетим после полудня. Там, где проедет твоя машина, будет взлетная полоса. Я все приготовлю. Идея такова. Ты хочешь посмотреть реконструированную дорогу с воздуха, понял? Конечно, мы не сможем взять багаж…
— Я ничего не хочу брать с собой, кроме одной вещи, — сказал Али.
Он улыбнулся.
— Ты мой друг, Боб…
Али ощупал рубашку и пиджак и достал небольшой замшевый мешочек.
— Это? — Боб нахмурился.
Али развязал мешочек и высыпал содержимое на стол. Боб тихо присвистнул.
— Боже!
Али опять улыбнулся.
— Эти камни принадлежали моему деду и отцу. Их доставляли люди, преданные нашей семье, из Индии, Китая, Южной Америки. Они могут очень пригодиться в случае необходимости. — И тихо добавил:
— Это стоит три четверти миллиона фунтов.
— Три четверти миллиона фунтов! — прошептал Боб и потрогал пальцем камни. — Фантастично! Как в прекрасной сказке! И это все твое?
— Да, — кивнул Али. — Немногие могут похвастаться такой коллекцией драгоценных камней. Но у них дурная слава: смерти, кровопролития, убийства. И хуже всего — женщины. Драгоценности как-то влияют на них, сводят их с ума. Они хотят владеть ими. Но я отдам их тебе.
— Мне? — изумился Боб.
— Да. Я не хочу, чтобы эти камни попали в руки моих врагов. Я не знаю, когда они выступят против меня. Этого можно ожидать со дня на день. Я могу не дожить до побега. Возьми их!
— Но что я должен делать с ними?
— Постарайся как-нибудь вывезти их отсюда. Пристальный взгляд Али привел Боба в смущение.
— Значит, ты хочешь послать меня вместо себя?
— Что же, можешь не брать их. Но я думаю, ты сможешь придумать, как доставить их в Европу.
— Послушай, Али, я не понимаю тебя…
Али откинулся на спинку кресла.
— Ты знаешь жизнь. Ты — честный. Я помню дни, когда ты был моим Фаном[1], и ты всегда был находчивым… Я дам тебе имена и адреса людей, которые всегда хорошо относились ко мне, на случай, если я погибну. Не удивляйся, Боб. Сделай все, что сможешь. Я не буду обвинять тебя, если ты откажешься. На то воля Аллаха. Для меня все просто и ясно. Я не хочу, чтобы эти камни были при мне, если меня убьют. Что касается остального… — он пожал плечами. — Я все сказал. Все в руках Аллаха.
— Ты чудак!
— Нет, я фаталист.
— Но, послушай, Али. Ты говоришь, что я честный. Но три четверти миллиона… Не кажется ли тебе, что это уж слишком для моей честности?
Али посмотрел на него.
— Может быть, это и странно, но у меня на этот счет нет сомнений.
Глава вторая
Женщина на балконе
1
Боб Роуленсон шел по мраморным коридорам дворца. Мысль о трех четвертях миллиона, которые лежали в кармане его брюк, не давала ему покоя. Бобу казалось, что на каждом шагу его подстерегают опасности.
Часовые со стуком опускали оружие, пропуская его. Все еще ошеломленный, Боб оказался на центральной улице Рамата. Куда идти? Что придумать? У него не было никаких идей, а времени оставалось мало.
Улица, по которой шел Боб, была типичной для любой восточной страны — некий симбиоз роскоши и нищеты.
В огромных современных домах размещались банки. Рядом с мелкими лавчонками располагались дорогие магазины. Обувь и дешевые зажигалки, часы, швейные машины и запасные части для автомобилей, засиженные мухами медикаменты — чего только не было в их витринах!
Боб зашел в кафе и заказал чай с лимоном. К нему постепенно возвращалась способность рассуждать. Обстановка в кафе действовала успокаивающе. Перед его столом старый араб наигрывал какую-то мелодию, рядом двое мужчин играли в триктрак. Здесь было приятно поиграть и подумать.
Боб размышлял. Камни стоимостью в три четверти миллиона у него в кармане, его задача — вывезти их из страны. Но времени крайне мало… Али, конечно, сумасшедший. Отдать такие ценности беззаботно, пусть даже другу… И при этом уповать на Аллаха!
— Что же, черт возьми, делать с этими проклятыми камнями? — Боб подумал о посольстве. Нет, нельзя впутывать посольство в это дело. Нужен человек, живущий в этой стране. А может быть, лучше обратиться к какому-нибудь бизнесмену, далекому от политики. Конечно, на худой конец… Боб усмехнулся, представив себе, что будет, если он попадется. Сенсация в лондонском аэропорту: попытка провезти контрабандой камни стоимостью в три четверти миллиона!
Или обычный турист… Тут Боб хлопнул себя по ноге. Джоан, конечно! Его сестра Джоан Сатклиф! Она здесь уже около двух месяцев со своей дочерью Дженифер, которая после перенесенного воспаления легких нуждается в жарком и сухом климате. Они собирались вернуться домой через несколько недель.
Что говорил Али о женщинах и драгоценностях? Боб улыбнулся. Джоан не потеряет голову из-за этих камней. Она сможет сохранить их.
А можно ли доверять Джоан? Она честна… Но неосторожна. Боб покачал головой. Вдруг она не утерпит и намекнет кому-нибудь… Джоан никогда не умела хранить тайны, хотя очень злилась, когда ей об этом говорили.
Но Джоан необязательно посвящать в это дело. Так будет лучше для нее. Он отправит ей камни посылкой, обычной посылкой. Расскажет какую-нибудь небылицу, придумает что-нибудь.
Боб взглянул на часы и поднялся. Время шло. Улица утопала в полуденном зное. Ничего не говорило об опасности. Только во дворце пахло огнем, шпионами, подслушиванием… Армия! Все зависит от армии. Кто останется верным? Кто предаст? Попытка государственного переворота обязательно состоится. Успешен ли он будет?
Боб направился к отелю «Риц Савой». Это было многоэтажное здание в современном стиле, построенное три года назад. Владельцем отеля был австриец, управляющим — швейцарец, а метрдотелем — итальянец. Кормили здесь изысканными блюдами, правда, плохо приготовленными.
