Он поднял бумагу с пола и перевернул её.
— Адресовано вам, мисс Вейн. Это первый раз, когда вы удостаиваетесь такой чести?
— В первый раз после того первого раза.
— А! «Не думайте, что вы меня поймали, я смеюсь над вами, вы…» ну, эпитет осталось выбрать из букв в коробке. Если ваш словарь достаточно богатый, можно попытаться понять, что там должно было стоять.
— Но… лорд Питер…
Прошло там много времени с тех пор, как она последний раз обращалась к нему, используя титул, что она даже немного застеснялась. Но она оценила его формализм.
— Что я хотела бы знать, так это почему она вообще пришла в эту комнату.
— Это — тайна, не правда ли?
На столе стояла настольная лампа с абажуром, и он машинально включил и выключил её.
— Да. Почему она не могла сделать это в собственной комнате? К чему нарываться на разоблачение?
— Прошу прощения, милорд.
— Да, Бантер?
— Представляет ли это интерес для расследования?
Бантер нырнул под стол, а затем приблизился, держа в руках длинную чёрную шпильку.
— О боже, Бантер! Это похоже на листок из давно забытой истории. Сколько людей пользуются сейчас такими штуками?
— О, сейчас как раз многие, — сказала декан. — Возвращается мода на небольшие локоны на шее. Я сама пользуюсь шпильками, но мои — бронзовые. И некоторые из студенток. И мисс Лидгейт, но у неё, по-моему, тоже бронзовые.
— Я знаю, кто пользуется чёрными и именно такой формы, — сказала Харриет. — Я имела счастье как-то втыкать в неё эти штуки.
— Конечно же мисс де Вайн. Каждый раз — наша Белая Королева. И она везде их роняет. Но я полагаю, что она — единственный человек в колледже, который никогда и ни по каким причинам не войдёт в эту комнату. Она не читает лекций, не ведёт семинаров, никогда не пользуется тёмной комнатой и не интересуется трудами по естественным наукам.
— Когда я шла сюда вчера вечером, она работала в своей комнате, — сказала Харриет.
— Вы её видели? — быстро спросил Уимзи.
— Простите. Я — идиотка. Я только имела в виду, что у неё в комнате у окна горела настольная лампа.
— Невозможно установить алиби на основании настольной лампы, — сказал Уимзи. — Боюсь, что придётся всё-таки совершить прогулку по полу.
Вторую шпильку обнаружила декан, причём в том месте, где её и можно было ожидать найти — в углу около раковины в тёмной комнате. Декан была так довольна собой как детективом, что почти забыла о значении этого открытия до горького восклицания Харриет.
— Мы ещё не идентифицировали шпильки наверняка, — утешительно сказал Питер. — Это будет небольшим заданием для мисс Вейн. — Он собрал письма. — Я возьму их и добавлю в досье. Полагаю, что на доске для нас нет никакого сообщения?
Он поднял доску, на которой было только несколько химических формул, выведенных мелом почерком мисс Эдвардс, и поставил стойку в вертикальное положение напротив окна.
— Смотрите! — внезапно сказала Харриет. — Я поняла, почему она выбрала этот путь. Она хотела выйти через окно в лекционной, но забыла про решётку. И только когда она отодвинула штору и увидела её, она вспомнила про тёмную комнату и бросилась туда второпях, на пути роняя доску и стулья. Она, должно быть, была между окном и стойкой, потому что и доска и стойка упали вперёд в комнату, а не назад к стене.
Питер задумчиво посмотрел на неё. Затем он возвратился в тёмную комнату, опустил и поднял оконную раму. Она двигалась легко и почти бесшумно.
— Если бы это здание не было так хорошо построено, — сказал он декану почти обвиняюще, — то кто-нибудь непременно услышал бы, как поднимают окно, и выбежал бы вовремя, чтобы поймать леди. Кроме того, интересно, что Энни не услышала шум от мензурки, упавшей в раковину… А если услышала, то, вероятно, подумала, что что-то произошло со стеклянным шкафом в лекционной комнате или что-нибудь в этом роде. Вы ничего не слышали после того, как пришли сюда, не так ли?
— Ни малейшего звука.
— Тогда она должна была выйти, пока Кэрри вытаскивала вас из постели. Полагаю, никто не видел, как она шла.
— Я опросила только трёх студенток, окна которых выходят на эту стену, но они ничего не видели, — сказала Харриет.
— Ну, вы можете спросить Энни о мензурке. И спросите их обеих, заметили ли они, когда пришли сюда, было ли открыто окно в тёмной комнате или нет. Я не надеюсь, что они заметили хоть что-нибудь, но никогда не знаешь.
— А какое это имеет значение? — спросила декан.
— Не очень большое. Но если оно было закрыто, это поддерживает теорию мисс Вейн о доске. Если же оно было открыто, то это означало бы, что отступление было заранее запланировано именно в этом направлении. Это вопрос о том, имеем ли мы дело с близоруким или дальнозорким человеком, я имею в виду ментально. И вы могли бы заодно спросить, видел ли кто-нибудь из других женщин в крыле скаутов свет в лекционной комнате, и если да, то как рано.
Харриет засмеялась.
— Я могу ответить на этот вопрос хоть сейчас. Ни одна из них. Если бы видели, то сразу прибежали бы, чтобы сказать нам об этом. Можно не сомневаться, что приключение Энни и Кэрри задало главную тему беседам в зале слуг этим утром.
— Это, — сказал его светлость, — совершенная правда.
Повисла пауза. Казалось, лекционная комната больше не предлагала поля для исследования. Харриет предложила Уимзи прогуляться по колледжу.
— Я собирался это предложить, — сказал он, — если у вас есть время.
— Мисс Лидгейт ожидает меня через полчаса для новой атаки на просодию, — сказала Харриет. — Мне нельзя урезать нашу встречу, потому что её, бедняжки, время так драгоценно, а кроме того, она внезапно подумала о новом приложении.
— О, нет! — закричала декан.
— Увы, да! Но сейчас мы могли бы просто обойти территорию и взглянуть на места самых важных битв.
— Я особенно хотел бы увидеть Холл, библиотеку и переход между ними, вход в Тюдор-билдинг, бывшую комнату мисс Бартон, расположение часовни по отношению к задней двери и место, где с Божьей помощью можно взлететь на стену, а также дорогу от Квин-Элизабет в Новый дворик.
— О небо! — воскликнула Харриет. — Вы просидели с досье всю ночь?
— Тс! Нет, я довольно рано проснулся. Но пусть Бантер об этом не услышит, иначе он начнет проявлять заботу. «Мужчины умерли, и черви их пожрали, но не за то, что рано те вставали». Наоборот, говорится, что раннему червячку достаётся первая птичка.
— Вы напоминаете мне, — сказала декан, — что там, в моей комнате, меня ожидает полдюжины червячков, жаждущих получить свою птичку. Трое — опоздавшие без разрешения, двое — граммофоны во время отдыха, и одна — что-то, связанное с автомашиной. Мы встретимся на обеде, лорд Питер.
Она убежала на встречу с преступниками, оставив Питера и Харриет совершать тур по колледжу. Из комментариев Питера Харриет не смогла понять, что у него на уме, ей даже показалось, что он несколько абстрагировался от рассматриваемого вопроса.
— Полагаю, — сказал он наконец, когда они прибыли в домик на Джоветт-гроув, где он оставил автомобиль, — что вряд ли в ближайшие ночи у вас вновь будут неприятности.
— Почему?
— Ну, с одной стороны, ночи становятся очень короткими, а риск очень большим… Ну да всё равно, — вы очень оскорбитесь, если я попрошу вас… если я предложу вам принять некоторые меры личной безопасности?
— Какие меры?
— Я не предлагаю вам класть под подушку револьвер. Но у меня появилась мысль, что с этого момента вы и по меньшей мере ещё один человек может подвергнуться нападению. Это может быть лишь игрой моего воображения. Но если наша шутница напугана и вынуждена сдерживать свои эмоции, — а я думаю, что она напугана, — следующая атака, когда она состоится, может оказаться серьёзной.
— Ну, — сказала Харриет, — по её же словам, она считает меня просто смешной.
Его внимание, казалось, было привлечено чем-то на приборной панели, и он сказал, глядя не на неё, а на автомобиль:
— Да. Но говоря без всякого тщеславия, мне жаль, что я не ваш муж, брат, возлюбленный или кто-то в этом роде, а тот, кто я есть.
— Вы имеете в виду, то, что вы здесь — это опасно для меня?
— Смею утверждать, хотя и льщу себе.
— Но это не остановило бы её от нападения на меня.
— Возможно, она об этом и не подумала бы.
— Ну, я не возражаю против риска. Но я не вижу, почему он стал бы меньше, если бы мы были связаны какими-то отношениями типа родственных.
— Было бы невинное оправдание моего присутствия здесь… Не думайте, что я пытаюсь нажить капитал на этом деле для себя лично. Я делаю всё возможное, чтобы соблюдать формальности, как вы, возможно, уже заметили. Я только предупреждаю вас, что иногда я — опасный знакомый.
— Давайте проясним этот вопрос, Питер. Вы думаете, то, что вы оказались здесь, может сделать эту женщину отчаянной и она может захотеть отыграться на мне. И вы пытаетесь сказать мне, очень изящно, что было бы безопаснее, если бы мы скрыли ваш интерес к этому делу под прикрытием какого-то другого интереса.
