связана, – с бизнесом, наукой, искусством, да, просто, с жизнью обычного человека, с семьей, с детьми…
– Кто такой обычный человек? – произнес Андрей. – Мне кажется, я им и был, и мне это опостылело. Мне… – Андрей запнулся, – понимаете?
– Замкнутый круг. – Петр Ильич улыбнулся.
– Сейчас его уже замкнуть не удастся. Мы ушли за горизонт событий, или близки к этому. Нам остается лишь сопротивляться и двигаться дальше. Я недавно прочел, что на берегу Тихого океана многие живут, как отшельники, словно застряв в древности, вдали от благ цивилизации. Туда можно добраться только на вертолете, если будет желание. К чему этот гектар?
– При своих настоящих документах ты будешь находиться постоянно в напряжении и в ожидании проверки. Ты вырос в мегаполисе, тебе менталитет не позволит забыть о внешнем мире, о том, что он может дать о себе знать в любой момент.
– Я просто подумал, что даже с новыми документами, поселившись на этом гектаре и… – Андрей рассмеялся, – приступив к строительству города мастеров, я буду чувствовать себя зависимым от государства, поскольку оно заставило меня забыть свое имя.
– Ты нарушил его законы. Раз ты настроен так решительно, ты должен и это выдержать, и быть уверенным в том, что это можно будет изменить.
– Вернуть себе имя и поменять законы?
– Да.
– Революция?
Петр Ильич улыбнулся.
22 января 1957 года при Арройо-де-Инфьерно (Адский ручей) отряд Фиделя нанес поражение отряду каскитос (солдаты Батисты). Пять каскитос были убиты, отряд не понес потерь.
В феврале Че свалил приступ малярии, и затем новый приступ астмы. Во время одной из стычек крестьянин Креспо, взвалив Че себе на спину, вынес его из-под неприятельского огня, поскольку Че не мог передвигаться самостоятельно.
Со временем отряду удалось установить связь с организацией «Движение 26 июля» в Сантьяго и Гаване. Место расположения отряда в горах посещали активисты и руководители подполья, было налажено снабжение.
– Вы завтракать собираетесь? – послышался призыв Марии.
Солнце стремилось ввысь, прогоняя росу и наполняя воздух зноем.
– Лето будет жарким, – произнес Петр Ильич, усаживаясь за импровизированный стол, расстеленный у основания кургана.
– У нас жара началась уже давно, – заметил Кортнев. – Кстати, Андрей, извини, что набросился на тебя. Я, похоже, пересидел в кабине, не спуская глаз с нашего машиниста, да и все, что произошло за последнее время, понимаешь…
– Да понял я, – улыбаясь, сказал Андрей, – возраст.
Вячеслав рассмеялся.
– Ислам, между прочим, – вставила Оксана, – тоже, похоже, пришел в себя. Да, Ислам? Только не уходи опять в себя.
– Не уйду, – робко сказал Ислам. – И еще раз спасибо, что помогли, помогли… я не знаю, как это сказать.
– Решиться, – помогла ему Оксана.
– Я отомстил, вы отомстили за меня. Я вам обязан… но, меня уже ищут, я уверен в этом, и мстить будут мне. И вам, вам опасно со мной, гораздо опасней, чем… чем без меня. Я плохо говорю…
– Ничего, – успокоила его Мария.
– Я знаю, куда вы идете. Мне с вами нельзя, я не могу. У меня есть моя земля…
Все переглянулись.
– Ты не можешь вернуться, – осторожно сказала Оксана.
– Но уйти я тоже не могу.
– Замкнутый круг? – обратился Андрей к Петру Ильичу.
– И то, что вы задумали, – продолжал Ислам, – даже, если оставить землю, я никак не могу… я не смогу… не для меня это… что мне…
– Думаю, нам еще рано об этом думать. Уйдем как можно дальше из этих мест, а там уж решим, как с тобой быть. Есть вариант. – Вячеслав взглянул на Андрея.
Тот пожал плечами: «Почему бы и нет».
– Я не о твоем безумном плане, а о документах, – уточнил Кортнев.
– Что он будет делать один в незнакомом ему мире? – спросила Оксана.
– Все мы сейчас в незнакомом для нас мире, – ответил Вячеслав.
– Ты понимаешь, о чем я, – сказала Оксана.
– Я понимаю, но давайте не будем торопить события, а сосредоточимся на том, что нам делать сейчас.
– Я проштудирую новости чуть позже, – сказала Оксана.
– Когда выдвигаемся? – спросил Петр Ильич.
– Как только Оксана проштудирует новости, – смеясь, ответил Кортнев. – Мы будем ждать новой фуры или есть другие предложения? – обратился он к Андрею.
– Не стоит надолго задерживаться на одном месте. Простите, Петр Ильич, что снова к вам, как к банку…
– На бензин хватит, – сразу ответил тот. – На полстраны, как минимум.
– Отлично, – подхватил Кортнев.
Ничего нового Оксана в новостях не нашла.
– Степь, – задумчиво произнес Петр Ильич. – Вероятность того, что нас остановят для проверки, с учетом расстояний…
– Оставим теорию, – прервал его Кортнев.
Через полчаса автомобили тронулись на запад, направляясь к ближайшему повороту в сторону Самарской области.
– Тихо, Иван Владимирович?
– Выспался? – не отвечая на вопрос майора, спросил Шоцкий.
– От души? Какие наши действия?
Шоцкий молчал. Вечерний разговор с представителем ФСБ так плотно засел в его мыслях, что не давал свободы думать о чем-то еще.
– Иван Владимирович? – напомнил о себе Илья Константинович. – Селектор на сколько назначить?
– Селектор? – переспросил Шоцкий. – Погоди пока. Мне нужна связь с Черкесском, немедленно. И… после скажу.
– Есть. А по текущему инспектированию? Остается в силе, регион не меняем? То есть, остаемся здесь?..
Иван Владимирович непонимающе взглянул на Кротова.
– Прошу прощения, все понял. – Майор поднялся и вышел из кабинета.
Шоцкий смотрел на карту Южного федерального округа.
– Краснодар, Ростов, Ставрополь, Черкесск, – шептал он. – Джабраил Кудаев, Кама, Ротор. Вам глубоко плевать на истину, подполковник, как и на моих беглецов. Теперь вы сольете их при первой возможности, это факт. И не важно, чьими руками это будет сделано. А если вы их не найдете? Если я их не найду, то вам, в принципе будет на это плевать, хотя червь и закрадется. Усиления вы мне не предложили, а значит, вам точно плевать на них, и отдадите вы их в руки горских головорезов, если тем повезет. Тем же, кто и закроет Ротора. И из двух отморозков останется один, от чего слаще не будет, будет лишь проще вам, подполковник… А какое же вы получаете удовольствие от того, что так запросто мной жонглируете! Для вас я раб лампы и вы решили меня натянуть на свою позорную дыбу. Что ж, посмотрим.
Целый час Шоцкий вел переговоры с МВД по Карачаево-Черкесской Республике, обсуждая перестрелку в ауле и все новые подробности следствия. Как бы между делом он задавал вопросы о Каме и Роторе, но получал лишь поверхностные ответы. Что касается его расследования, то сомнения относительно того, что разгром учинили его подопечные, у него окончательно рассеялись. Этому помогла еще и вечерняя беседа с
