В самом деле я никогда не расставался с этой сумкой? Моя память перебирает события последних дней. Собственно, последних вечеров. И, в частности, того, в диско-танцевальном баре «Баккара». Неожиданное желание Сандры пойти танцевать. Дамы приглашают. Нельзя же танцевать с сумкой в руке! Да, так оно и есть. Быстрая проверка в полутьме и вместо визитной карточки оставлена фотография.
Беглый анализ ситуации возвращает мне самообладание, хотя и неполное. Итак, Сеймур знает об австрийском паспорте, но не может знать об автомобиле, что ждет меня на одной из улиц Висбадена.
Я не знаю о возможностях человека, который ждет меня в «опеле», но думаю, что мы успеем что-то придумать. По крайней мере спрятаться куда-то на несколько дней, пока незнакомый сотрудник сможет обеспечить меня новым паспортом. Спрятаться, переодеться, отпустить усы, даже бороду, только не возвращаться в гостиницу «Европа».
— О, Альбер! — слышу приятный женский голос, сопровождаемый скрипом двери, которая открывается. — А я уже беспокоилась, не прозевала ли вас.
Мод садится напротив и, приятно улыбаясь, смотрит на меня.
— Представлю себе, как вы дрожали, что прозевали меня, — замечаю я, не зная, что можно сказать еще. — Сеймур не шутит.
— Думаете, что шефу надо обо всем знать? — мягко спрашивает дама. — Зачем беспокоить его такими мелочами? Пусть это маленькое приключение останется нашей общей тайной. Так будет лучше для нас обоих.
— Если вы считаете…
— Важен только конечный результат, — продолжает дальше женщина, словно извиняясь. — Ведь вы не уехали.
— И все-таки мы едем.
— Через четверть часа выйдем в Бонне. Там нас ждем мой автомобиль.
— И об этом позаботились…
Западня… В Копенгагене она выглядела куда более зловещей. Надо было скрываться в том гнилом бараке и кормиться отбросами с базара. А тут — люкс. Западня с кондиционером. Но теперь хоть в Центре знают, где я, и, очевидно, догадываются, чем занимаюсь.
Еще до того, как выйти в Бонне из поезда, Мод предложила:
— Альбер, а не лучше ли отдать мне этот австрийский паспорт? Он может причинить вам много неприятностей.
— Каких именно?
— Представьте себе, что вас случайно задержат. Зарегистрированы вы как бельгийский гражданин, а имеете при себе австрийский паспорт. Возникнут всякие осложнения.
— Следовательно, вы меня снова оставляете без документов.
— Совсем нет: я возвращу вам бельгийский. Бельгийский паспорт не будет так искушать вас ко всякого рода необдуманным действиям, ибо вы знаете, что он зарегистрирован там, где надо.
И вот снова второй этаж. Третья комната слева. Уютная комната с ореховой панелью, псевдостаринной мебелью и импозантным альпийским пейзажем. Большое удобство этого помещения в том, что, кроме кровати, тут есть еще и диван, чудесное место, которое напоминает тебе, что ты лег обдумывать ситуацию, а не спать.
«Пусть это маленькое приключение останется нашей общей тайной», — предложила дама. «Не будем беспокоить шефа мелочами», — сказала она. Конечно же, болтовня. Напустила на меня тумана. Могу держать пари, что Мод вместе с шефом обдумали, как меня изловить. Маленькая проверка душевного состояния пациента. Полезная проверка перед неизбежной психической нагрузкой, которая намечается в перспективе.
Заснеженный Монблан на картине, освещенной утренними лучами солнца, утомляет глаза. И на улице светает…
Мы снова в Идаре, и я теперь понял интерес Мод к этому городку и причину того, почему мы вот уже несколько дней слоняемся по его тесным улицам. Тут находится главная квартира Томаса, а возможно, и Райена.
На этот раз Томас пригласил меня для разговора к себе домой.
Сандра встречает нас и сопровождает на одну из террас, где гости, которые пришли раньше, уже составили компанию для игры в бридж. Среди них две незнакомые мне дамы и двое мужчин — один из них помощник Томаса, второй — Добс, очевидно, помощник Сандры в некоторых деликатных вопросах.
— А вот вам и состав второй партии, — говорит хозяин, кивнув нам.
— Боюсь, что Мод не отличает валета от туза, — заявляю я, согласно полученным инструкциям.
— В таком случае не могу вам предложить никакой другой спортивной игры, кроме как выпить, — добродушно говорит Томас.
— Я слышал, что вы коллекционируете старинные пистолеты? — бросаю я, опять-таки согласно с указаниями Мод.
— Старинные пистолеты? — восклицает хозяин. — У меня не так много свободного времени, уважаемый, чтоб собирать коллекции. А эту я приобрел готовую на аукционе. Но она стоит таких денег. Если вы интересуетесь стариной…
Сценка, призванная мотивировать наше временное отсутствие, довольно элементарна и, наверное, излишня, ибо картежники под зонтиком не обращают на нас никакого внимания.
Томас ведет меня в свой кабинет, на второй этаж. Встроенные в стенку длинные полки загромождены шкатулками из кожи и полированного дерева, в которых, наверное, хранится ценное оружие. Однако хозяин совсем не собирается демонстрировать свою коллекцию, он опускается в кресло около столика под окном и небрежно кивает мне на противоположное кресло. Потом закуривает сигарету и говорит:
— Слушаю вас.
— Думаю, мисс Дейвис проинформировала вас о нашем разговоре.
— Да, она сказала мне, что вы наговорили невесть каких глупостей, — кивает Томас. И, чтоб немного смягчить эту фразу, добавляет: — Я вас не обвиняю. Вы пересказали то, что слышали.
— Я также не собираюсь вас ни в чем обвинять, точно так же не собираюсь проверять, идет ли речь о пустяках или о серьезных вещах. Единственное, что меня интересует, — это соглашение.
— Вот именно.
— Это означает, что соглашение надо заключить не с вами, а с вашим шефом.
Хозяин разводит руками, показывая, что не возражает:
— Так заключайте.
— Но тут будет необходима ваша помощь. У вас очень недоверчивый шеф, мистер Томас.
— Вот вы снова обращаетесь к Томасу. А чего ради Томасу вам помогать?
— Чтоб избежать катастрофы.
— Разве мне грозит катастрофа?
— Я уже говорил, что ваш шеф очень недоверчивый человек. Эта недоверчивость сейчас больше всего направлена против вас.
— Послушать вас, может сложиться впечатление, что вы каждое утро пьете виски с моим шефом, которого даже не знаете.
— Лично не знаю. Зато я хорошо знаком с одним господином, который в самом деле довольно часто пьет виски с вашим шефом.
— Если вы хотите, чтоб наш разговор не превратился в пустую болтовню, высказывайтесь конкретней: фамилия, профессия.
Наверное, не надо было впутывать в это дело Франка, но я действую согласно директиве.
— Теперь все понятно, — говорит хозяин, выслушав мою информацию, — вы объединили произвольные гипотезы вашего Франка с умышленными небылицами Эриха, и перед вами возникла картина катастрофы.
Он умолкает, моргает глазом, будто туда попала соринка, потом спокойно произносит:
— Катастрофы не предвидится.
— Катастрофа неминуема, — настаиваю я точно так же спокойно. — Если вы вовремя не сделаете всего необходимого, чтобы избежать ее. Райен имеет определенное мнение о вас и конкретный план, как вас убрать. Ему нужен не компаньон, а покорный слуга.
— А эту нигерийскую легенду вы откуда выкопали?
— Ее выкопал Райен. Возможно, это и в самом деле легенда, но Райен довольно детально изучал вас, чтоб знать, с кем ему придется тут работать.
— Он изучил клевету. Думаю, вам известно, что личное досье в большинстве случаев складывается из клеветы.
Я не священник, поэтому не собираюсь подбивать хозяина к исповеди. Терпеливо отвечаю на вопросы, которые он мне подбрасывает, дабы проверить, насколько я информирован. Наконец мы возвращаемся к главному.
— Следовательно, вы хотите заключить соглашение лично с Райеном?
— Другого пути я не вижу.
— А что буду иметь я, кроме вашей искренней благодарности?
— Я отдам вам копию фактуры. Если вы положите себе в карман фактуру, значит, у вас в кармане будет и Райен.
— Это вы так думаете, — скептически говорит Томас. — Такая фактура, уважаемый, не стоит и цента.
— Почему?
— До сего времени вы мне втолковывали, что шеф — недоверчивый человек, и вдруг выходит, что этот недоверчивый человек готов саморазоблачиться просто ради того, чтобы сделать мне приятное.
— Вы не понимаете, что такие деньги без документов никто никому не вручит.
— Все это я понимаю. Даже и то, что в документе будет указана не реально полученная сумма, а официальная, та, что предназначена для предъявления дирекции. Вы даете мне сто долларов, а мы записываем пятьдесят. Наверное, вы знакомы с этой практикой?
Как я могу быть с ней незнаком, если торговля — моя вторая специальность! Но в данный момент я действую под диктовку Сеймура, а Сеймур, кажется, все предвидел, ибо, немного помолчав, хозяин замечает:
— Хорошо, договоримся, что вы передадите мне фактуру. Но, поскольку эта фактура как доказательство ничего не стоит, к ней надо добавить еще и письменное подтверждение о настоящей сделке.
