– Зачем? – недовольно спросила она.
– Чтобы звонить по телефону, – терпеливо пояснил Юрьев, – необходим номер. Я его не знаю. Я снова выпытываю у тебя информацию по крупицам, словно имею дело с агентом вражеской державы.
– Так оно и есть, – отшутилась Агата. – Я болгарка, а ты русский.
– Номер, – коротко потребовал Юрьев, морщась, как человек, хлебнувший уксуса.
– Я сама могу позвонить, – упорствовала Агата.
Это был тот случай, когда действовать следовало не грубостью, а лаской. Юрьев улыбнулся, постаравшись сделать это как можно обворожительнее.
– Одна голова хорошо, – мягко произнес он, – а две лучше.
Произнеся эту поговорку, он мысленно добавил: «Пока эти безрассудные головы находятся на плечах, а не где-нибудь на дне морском».
– Обещаешь взять меня с собой? – порывисто спросила Агата.
Разумеется, он не собирался брать девушку с собой. Ни при каких обстоятельствах. Как только в его распоряжении окажутся гидрокостюм, акваланг и героин, напарница будет выведена из игры. Но знать об этом ей совсем необязательно.
– Да, – торжественно произнес Юрьев.
Успокоившаяся Агата продиктовала номер. Потом посмотрела на часы и предложила:
– Пойдем обратно. До появления связного не так уж много времени. А ведь нужно еще успеть примерить костюмы.
– Надеюсь, тем, кто отвечает за снабжение, известны твои параметры, – сказал Юрьев, после чего озабоченно цокнул языком. – Иначе…
– Что такое? – насторожилась Агата.
– Эти костюмы, они эластичные, но все же достаточно узкие. Подойдет ли размер для твоей… гм…
Последовала многозначительная пауза, сопровождаемая не менее красноречивым взглядом.
– Для моей фигуры, да? – вскипела болгарка.
– Можно выразиться и так, – согласился Юрьев тоном специалиста, делающего экспертную оценку. – Для фигуры. Для ее нижней, гм, половины. Я уж не говорю о бюсте.
– Ты опять со своими намеками на мои формы! – оскорбилась Агата. Она одернула материю на груди, выпятила ее, втянула живот и похвасталась: – Если хочешь знать, то я полгода занималась дайвингом.
– Это не даст тебе никаких преимуществ при встрече с подводными десантниками, – напомнил Юрьев. – Насколько я понял, оружия нам не полагается?
Встречный вопрос прозвучал довольно неожиданно:
– Знаешь, какое самое лучшее средство против акул?
Поставленный в тупик Юрьев потер кончик носа. Этого точно не знал ни он, ни специалисты. Даже опытнейшим ныряльщикам неизвестно, отпугивают ли акул блестящие предметы или, наоборот, привлекают. Темный цвет бросается им в глаза или светлый?
Таиландские охотники за губками, например, ныряют в черной одежде, а при появлении акул прячут ладони под мышками. Зато японские ныряльщицы ама собирают жемчуг в белых юбках и кофтах. И это только первое из многочисленных противоречий.
Одни советуют в случае опасности затаиться на дне, другие рекомендуют издавать под водой громкие звуки и мычание. Военному летчику, прыгнувшему с парашютом в районе Филиппинских островов, удалось отбиться от стаи хищниц ногами, тогда как его напарник сохранил себе жизнь тем, что неподвижно лежал на спине. Некоторые попавшие в аварию летчики утверждали, что хищниц можно отогнать при помощи яркого сигнального порошка, распыляемого в море, другие отдавали предпочтение так называемому противоакульему репелленту.
– Водяной пистолет, – проворчал Юрьев. – Угадал?
– Не совсем, – снисходительно сказала Агата. – Акул убивают «боеголовками Слейтера». Слыхал?
– Нет.
– Это подводное оружие.
– В воде не очень-то прицелишься, – скептически произнес Юрьев. – Кроме того, стрелять придется в почти полной темноте и в очень нервозной обстановке. Запросто можно промазать.
– Целиться совсем необязательно, – заверила его Агата. – Ихтиолог Слейтер всю жизнь провел среди австралийских акул и понимал, как важно иметь безотказное и простое в обращении оружие…
По ее словам, оно состояло из стальной трубки, в которой помещался патронник для пули двенадцатого калибра и стреляющий механизм. Прикоснувшись к черепу акулы в том месте, где размещается ее крошечный мозг, Слейтер спускал курок, и во лбу акулы появлялась дыра величиной с кулак. С помощью своей трубки он уничтожил более полусотни белых людоедок, терроризирующих австралийские пляжи.
Юрьев был счастлив узнать, что в каждом рукаве его гидрокостюма вмонтировано по одной такой «боеголовке». Предстоящее плавание не представлялось ему чем-то вроде необременительной ночной прогулки, но он почувствовал себя значительно увереннее.
– Спасибо, порадовала, – искренне произнес он, приобнимая болгарку. – У меня словно камень с плеч свалился. Теперь мы можем со спокойной душой предаться сиесте. Не возражаю отдохнуть в твоих апартаментах. В порядке культурного обмена.
– Только не забывай о своем обещании, – предупредила Агата.
Юрьев молча коснулся губами мочки обращенного к нему уха. Он начал привязываться к непосредственной болгарке. Будет жаль расставаться с ней. Но иначе нельзя. Может быть, когда-нибудь где-нибудь они встретятся вновь. В другое время, в другом месте. При иных обстоятельствах.
– Не забудешь? – спросила Агата, волоски на руках которой встали дыбом, а кожа покрылась пупырышками.
– На память пока не жалуюсь, – уклончиво пробормотал Юрьев, поглаживая ладонью то одну чашечку ее купальника, то другую, словно сравнивая их на ощупь.
Соски под тканью затвердели, как пули. Агата часто задышала, плотно сдвинув колени. В таком состоянии ей было не до критического осмысления ситуации. Для логического мышления требуется прилив крови к головному мозгу, а не к другим органам.
– Как жаль, что здесь не ездят такси! – воскликнула Агата, тяжело дыша и скользя затуманенным взглядом по пустынной дороге. – Мне хочется немедленно очутиться в отеле. Перенестись туда по воздуху.
– На метле? – поинтересовался Юрьев.
– А что, подходящее средство передвижения.
С этими словами Агата вручила кавалеру парео, повесила ему на плечо свою пляжную сумку и принялась оправлять купальник, все тесемочки, лоскутики и завязки которого пришли в полный беспорядок.
Розовая ткань облегала ее, как кожура облегает сочный экзотический плод. Босоножки на каблуках делали Агату чуть выше и стройнее, чем в действительности. Трудно отказать такой девушке. Да и зачем? Юрьев не был монахом, и вынужденное воздержание не шло ему на пользу. Наградив Агату далеко не отеческим поцелуем, он повел ее в Албену. Наблюдая за ним со стороны, трудно было заподозрить, что этот мужчина обременен какими-либо иными проблемами, помимо любовных.
День клонился к вечеру, но знакомая дорога все еще полыхала жаром, а цикады сверчали с таким самозабвением, словно это был их прощальный скрипичный концерт. Море, утратив нежно-голубой отлив, налилось густой синевой, по которой плясали ослепительные солнечные вспышки. Гранитная стена, буйно поросшая зеленью, нависала над путниками, как исполинская волна цунами. Это вселяло тревогу. Как будто гора замышляла против путников недоброе.
Дважды навстречу проехали запыленные машины, в которых вяло колыхались разморенные зноем люди. Затем Юрьева и Агату обогнала цепочка велосипедистов, за которыми протянулся шлейф запаха кислого пота. Все они дружно обернулись, чтобы проверить, настолько ли привлекательна девушка спереди, какой она показалась со спины. Ответ был положительный. Один велосипедист едва не врезался в придорожные заросли, а двое других соприкоснулись рулями, после чего долго виляли из стороны в сторону, сохраняя шаткое равновесие.
– Я всегда пользуюсь успехом у мужчин, – похвасталась Агата.
– Ты просто неотразима, – согласился Юрьев. – Прямо как «боеголовка Слейтера».
Стоило ей потянуться к нему губами, как он с готовностью ответил на поцелуй, получившийся весьма затяжным.
Примерно на двадцатой секунде он с удивлением отметил, что перестук крови в висках изменился, приобретя иной тембр и ритм. Сообразив, что сухие, хрустящие звуки доносятся извне, он открыл глаза и обнаружил перед собой хаотично раскачивающуюся листву, покрывающую почти вертикальный склон. Условные и безусловные рефлексы сработали не сразу. Разинув рот, как мальчишка, увидевший фокус, Юрьев остолбенел.
Почувствовав неладное, Агата, не расплетая пальцев на его затылке, обернулась. Происходящее напоминало замедленную киносъемку. Зеленый покров на скале шевелился, издавая треск и шуршание. Один за другим оттуда вылетали серые камни. Сталкиваясь или ударяясь об уступы скалы, они производили звуки, какие можно услышать в кегельбане. Большие и маленькие, плоские и угловатые камни, крутясь, зависали над головой, постепенно заполняя пространство.
Каменный град! Еще чуть-чуть, и на стоящих внизу посыплются удары, каждый из которых способен проломить череп! Смертельная опасность нависла над ними! Без преувеличения.
