— Я за ними последил до самого дома. Ночью он никуда не выходил. У них скоро появится ребенок.
— Ты, что, у них под печкой всю ночь сидел? — улыбнулся Василко.
— Нет. Просто, когда он вышел из кузницы, она плакала у него в объятиях, и громко говорила.
— Ты говоришь, что хорошо стреляет из лука?
— По его словам, он никогда никому не проигрывал.
Князь попросил окольничего впустить посетителя. Терентий вошел без робости, поклонился,
— Хорошего здравия тебе, князь!
— Всего хорошего и тебе.
— Я пришел по твоему приказу.
— Почему по-нашему говоришь плохо?
— Без родителей остался рано, пока скитался, рядом русских людей не было, вот и подзабыл.
— Говорят, что умеешь стрелять из лука. Где учился?
— Есть захочешь и есть нужда, всему научишься.
— Ты не ответил на вопрос. Где учился стрелять?
— Учиться особенно не пришлось. Как-то получается само по себе. Хороший стрелок был монгол, он лучше меня стрелял. Успел меня научить. Убил его русич дубиной.
— Выйдем во двор, — предложил князь.
Фома и Терентий поспешили к выходу.
Недалеко, у забора, заканчивала завтрак ворона. Слуга поднес лук и стрелу и подал стрелку.
— Вот тебе оружие, вот тебе цель, — Василко указал перстом на ворону, — у тебя одна стрела. Терентий смерил взглядом расстояние, но выстрелил не в ворону, а в пролетающую со стрекотом сороку. Птица упала к ногам восхищенного князя.
— Прости, князь, вели говорить, — Терентий поднял глаза.
— Говори.
— Правильно делаешь, что проверяешь, но я пришел на землю своей матери, а поэтому выполню все, что поручишь, чтобы выполнить ее завет.
— А если это грозит смертью?
— Если не забудете о моей семье, я пойду и выполню задание, даже ценой смерти.
— Хорошо говоришь, но будет ли так?
— Мне больше нечего сказать, князь.
— Хорошо пока свободен.
— Я могу идти домой?
— Да! Но о нашем разговоре никто знать не должен, даже твоя спасительница.
Когда Терентий ушел, Василко задумчиво спросил:
— Как думаешь, не врет?
— Думаю, нет. Если бы вчера он говорил неправду, попытался бы бежать.
— А семья?
— Это только доказывает, что она ему дорога. Будет служить, как обещал.
— Перестань, я не воюю с младенцами. Мне нужен человек, которому палка не нужна.
— Пошли меня, государь, я ни чем не связан, выполню по велению души, а не палки.
— Я подыскивал тебе помощника. Если веришь этому человеку, бери его.
— Я доверюсь ему, но я должен ответить на его вопрос.
— Передай ему мое княжеское слово: «О семье я не забуду, пока жив». Дела свои по приказу поручи смышленому человеку. Особое внимание — соли. Что известно о купцах, которые весной ушли за солью?
— Пока никаких известий. Солью не торгует никто. Слишком опасный товар. Татей в лесах развелось больше, чем деревьев.
— Пойдете в город, в котором обосновался наместник Бату-хана, там будете содействовать и по возможности охранять наше посольство. Через вас оно в случае необходимости сможет передать важные известия. Если в посольстве случится измена или оно погибнет, я должен знать об этом первым.
— Кто пойдет во главе?
— Думаю, что лучше Данилы Савича, не найти.
* * *
Князя Юрия Владимировича съедала ненависть, так как он считал, что, его брат, отец Василко, стал удельным князем не праведным путем. Когда Юрию не было и года, его отец погиб в сражении с половцами. По решению боярской думы, удельным князем стал брат Олег. Когда Юрию исполнилось двадцать, он потребовал возврата власти, но думские бояре отказали, считая правление Олега успешным. После смерти князя Олега дума заседала три дня, три дня спорили, кому отдать меч — символ власти в княжестве. Последним камешком, перевесившим чашу весов в пользу Василко, стала его молодость. Бояре посчитали, что им будет легче управлять. Другими словами «мальчишку проще сломать».
Ненависть и жажда власти накапливалась годами. Князь Юрий то впадал в ярость, строя планы по захвату престола, то надолго уходил в себя, становился молчаливым и мечтательным. Много раз он представлял себя во главе сияющей дружины, которая разгромила ужасного ворога. Восторженная толпа его подданных встречает победителей, а он во главе дружины триумфально въезжает в город.
Первые слухи о нашествии монгол он встретил с надеждой, что с их приходом власть перейдет к нему. Он понимал, что Василко молод и не сможет противостоять этой все сметающей силе. Город укреплен плохо, дружина малочисленна, помощи не окажет никто, но Василко не склонит головы, а поэтому будет уничтожен.
Шло время, но вместо ворога пришли беженцы, которые своими рассказами спутали все планы. Монгол прошел мимо, стремясь в более богатые города и княжества.
Все больше богатых людей проявляли недовольство правлением Василко. Им не хотелось отдавать деньги на строительство укреплений. Дума, которая рассчитывала безраздельно править княжеством, вдруг оказалась лишенной власти. В окружении Василко появились молодые энергичные люди. К новой вере потянулся народ. Именно народ стал держать трон на своих плечах, делая Василко недосягаемым для своих недругов.
Князь Юрий мог легко найти единомышленников, но осторожная и нерешительная натура останавливала его у самой черты, после которой возврата нет.
* * *
Данила Савич спешил по вызову князя. Он недоумевал, зачем он ему так срочно понадобился. Князь усадил его напротив себя так, чтобы видеть его глаза, заглянуть в его душу.
— Вызвал я тебя по важному делу, от которого будут зависеть судьбы людей, возможно, и всего княжества.
— Я готов выполнить все, что прикажешь.
— Повторяю, вся надежда на тебя, так как это задание можешь выполнить только ты!
— Я слушаю тебя, князь!
— Ты должен поехать с посольством к монгольскому наместнику.
Князь сделал паузу, чтобы видеть реакцию своего воеводы.
Данила Савич подался вперед. Глаза его на миг остановились. До него с трудом доходил смысл слов князя.
— Куда-а?
— К монгольскому наместнику Саин-хану.
Савич сглотнул слюну и часто заморгал, переваривая новость.
— Какой хан? Какие монголы?
— Дело в том, что основные силы татаро — монгол прошли мимо нас, но это только вопрос времени, они придут к нам с огнем и мечом. Если они о нас не знают, то соседи подскажут. Надо упредить удар, задобрив их дарами и согласием платить дань.
— Теперь я понял и готов ехать с посольством.
— Не торопись! Это дело не терпит необдуманных решений. Дело в том, что для тебя и всего посольства — это задание связано со смертельной опасностью. Мы постараемся прикрыть вас, по возможности, но ты войдешь в самую пасть зверя. Иди, подумай до утра. У тебя есть возможность отказаться, но повторяю, только ты способен выполнить эту задачу.
— Я много раз, за свою жизнь, участвовал в сражениях. Не думаю, что там зверь менее опасен. Я войду в пасть монгольского зверя.
Лицо воеводы стало суровым, взгляд решительным.
— Тогда я вызываю твоих помощников. К заходу солнца они будут здесь, а пока попробуем представить, как будет развиваться ситуация.
— Этого делать не надо.
— Почему?
— Мы не сможем всего предугадать. Поэтому принимать решения придется по обстановке.
— Тогда я попрошу тебя, будь хитрее лисы, изворотливым как уж и не бойся показаться глупым и льстивым.
— Прости князь, но я посол русского князя.
— Ползать на брюхе и целовать сапоги хану, я тебя не заставляю, но гнуть спину в поклонах придется.
* * *
Звяга спешил на встречу Таисией. Сегодня он предложит ей свое сердце. Он скажет ей, что пришло время засылать сватов. Как вспыхнут радостью ее глаза, как бросится к нему на грудь, а ласковые руки обнимут его шею. Он будет целовать ее лицо и руки, говорить нежные слова. Его сердце переполнялось теплотой и любовью, торопило и толкало вперед. Он взбодрил коня, чтобы скорее оказаться в жарких объятиях любимой.
Охваченный нетерпением, он не сразу услышал, что его зовут.
— Звяга, стой! Князь кличет! — окольничий преградил ему путь.
— Я не могу! Скажи Василко, что не нашел меня. — Влюбленный юноша поднял глаза к небу.
— Нет, я не могу! Дело очень срочное.
— Я не могу! У меня свидание!
— Я же сказал! Дело не терпит проволочек. Поехали.
Звяга, с надеждой глянул на тропинку, по которой должна идти Таисия.
Она бежала счастливая навстречу к нему, что-то кричала. От встречного потока воздуха тяжелая коса расплелась, сарафан облегал ее сильное и красивое тело.
Любуясь ею Звяга, бросился навстречу. Он торопливо целовал ее и виновато повторял: «Прости, любимая, я должен отправиться к князю. Меня ждет посыльный». Ему не хватило времени обо всем ей сказать…
