— Глотни. — Соловец протянул коллеге бутылку.
Турнир продолжался еще минут сорок, и наконец Кулебяка объявил, что через пятнадцать минут жюри вынесет решение. Переволновавшись во время выступления, Волков сразу влил в себя полбутылки водки и теперь пребывал в состоянии эйфории. Оперативник смотрел на языки пламени и искры, выплескиваемые в небо костром. Вдруг милиционер почувствовал, что кто-то толкает его в бок.
— Слава, твой выход, — сказал ему Дукалис.
— Что? — не понял Волков.
— Тебя просят.
Только сейчас оперативник заметил, что Марина Гавриловна жестом приглашала его «на сцену». Старший лейтенант вновь вышел на пятачок перед публикой.
— Давайте поприветствуем победителя, — объявил Кулебяка. — Отныне он и его друзья становятся членами клуба «Лавина».
Бородач пожал руку Волкову.
— Спасибо, друзья, — сказал оперативник.
— Настало время вручения приза нашего турнира, — продолжил Кулебяка. —
Его вручит старейший член нашего клуба Аристарх Матвеич. Альпинисты зааплодировали, а Аристарх Матвеич подошел к Волкову, неся в руках увесистую сумку, в которой что-то шевелилось.
— Вот, — сказал ветеран, — выращивайте и кушайте на здоровье.
С этими словами он извлек из сумки и вручил оперативнику живого поросенка. Этого Волков никак не ожидал. Держа в руках повизгивающее розовое существо, оперативник растерянно оглядывался по сторонам, словно ища поддержки окружающих. Вдруг поросенок дернулся и, вырвавшись из рук милиционера, бросился бежать.
— Держи его! — крикнул Дукалис.
— Заходи слева, — махнул рукой Соловец.
— Хватай! — поддержал товарищей Ларин.
Оперативники бросились за поросенком и вскоре настигли его. Держа втроем неподатливое животное, милиционеры глотали ртами воздух, пытаясь отдышаться.
— Надо ему из веревки ошейник соорудить, — сказал Соловец.
Поздно вечером оперативники установили палатку и привязали поросенка к столбику, вбитому в землю. Волков и Марина Гавриловна пошли вдвоем прогуляться вдоль берега реки. Они успели перейти на ты, и альпинистка попросила называть ее просто Мариной. Белая ночь стояла над миром. Дымка тумана плыла над водой. Запахи леса окутывали девушку и офицера.
— Красиво... — сказал Волков. — Никуда бы отсюда не уезжал.
— Так оставайся.
— Не могу, в городе много дел.
— Чем ты занимаешься?
— Компьютерами.
— Я так и знала.
— Почему?
— Ты типичный компьютерщик.
Оперативник был удивлен.
— Мне никогда такого не говорили, — произнес он.
— Я, когда тебя первый раз увидела, сразу поняла, что ты целыми днями просиживаешь перед монитором.
Волков пожал плечами.
— А я в технике ничего не понимаю, — сказала Марина. — И компьютера у меня нет.
Идя по берегу, молодые люди оказались на небольшом пустынном пляже.
— Может, присядем, покурим? — предложил Волков.
— Давай, — согласилась Марина.
Расположившись на пляже, собеседники закурили.
— Ты, наверное, знаешь всех, кто живет в лагере, — сказал оперативник.
— Многих, но, конечно, не всех.
— Я ищу одного человека. Он сотрудничал с нашей фирмой, но потом исчез, а мне с ним необходимо повидаться. Я знаю, что он занимался альпинизмом.
— Как его зовут?
— Точно не помню... То ли Веня, то ли Женя... Я составил на компьютере его портрет. Вот взгляни.
Волков вынул из кармана фоторобот предполагаемого убийцы директора «Фундамента». Марина внимательно рассмотрела портрет.
— Я видела этого человека. Он был здесь в прошлом году.
— Ты с ним знакома?
— Нет, я же сказала тебе, здесь бывают сотни людей.
Марина вернула портрет оперативнику.
— А в этом году ты не видела его в лагере?
— Нет.
Волков выбросил окурок в воду. В призрачном свете белой ночи альпинистка, сидевшая рядом, казалась гораздо симпатичнее, чем вечером. Оперативник не отрываясь смотрел на нее, а она смотрела на воду.
— Знаешь, — произнесла Марина, — когда я последний раз поднималась на вершину, у меня возникло острое желание отстегнуть карабин и прыгнуть вниз.
— Тебе не нравится твоя жизнь? — спросил Волков.
— Нравится. Но иногда очень хочется ее оборвать.
— Не надо. Я буду очень огорчен, если это случится.
Альпинистка улыбнулась.
— Не волнуйся, я умею себя контролировать, — сказала она.
Оперативник положил руку на плечо девушке и притянул ее к себе. Марина
отстранила его руку.
— Я же говорю, я умею себя контролировать. — Она встала. — Пойдем, мне завтра рано вставать.
Волков встал, стряхнул песок с одежды, и молодые люди побрели в сторону лагеря. Утром милиционеры свернули палатку, упаковали вещи и сложили их в багажник «Жигулей». Покормив поросенка консервами, милиционеры поместили его на заднее сиденье машины.
— Что с этой скотиной делать будем? — спросил товарищей Дукалис.
— Для начала надо ему имя дать, — сказал Соловец.
— Пятачок, — предложил Ларин.
— Нет, надо что-то более спортивное. Он все-таки альпинист.
Оперативники задумались.
— Ледоруб, — вдруг сказал Ларин.
— Как? — удивился Волков.
— Нормальное альпинистское имя — Ледоруб.
— А как будет сокращенно? — спросил Дукалис.
— Сокращенно — Лёлик.
— Мне нравится, — согласился Соловец.
— Лёлик так Лёлик, — сказал Волков.
— Хорошее имя, — кивнул Дукалис.
Пока оперативники заканчивали укладывать вещи, Волков направился в красную палатку, чтобы проститься с Мариной Гавриловной. Однако, откинув полог, он увидел другую девушку, которая крутила колесико настройки радиоприемника.
— Доброе утро, — сказал оперативник, — а где Марина Гавриловна?
— Она на скалах. Рано утром ушла тренироваться.
— Понятно...
— Приходите после обеда.
— Боюсь, в это время меня здесь уже не будет.
— Уезжаете?
— Да, работа...
— Что же вы, только на один день?
— В следующий раз приедем надолго.
— Будем ждать.
Простившись с девушкой, слушавшей приемник, Волков вернулся к товарищам.
— Ну что, по коням? — обратился к товарищам Соловец.
— Да, пора, — сказал Волков.
— Заводи мотор, Толян. — Ларин хлопнул Дукалиса по плечу.
— Долетим с ветерком! — улыбнулся Дукалис.
Оперативники сели в «Жигули» и тронулись в сторону Санкт-Петербурга. Вновь замелькали поля, рощи и поселки. Сквозь открытые окна машины ветер трепал волосы друзей.
— Хорошо отдохнули, — сказал Дукалис. — Я бы там еще недельку пожил.
— Мы не отдыхать ездили, — заметил Соловец. — Что завтра Мухомору доложим? Сколько казенного бензина сожгли...
— Не переживай, Георгич, что-нибудь придумаем, — успокоил майора Ларин.
— Отрицательный результат — тоже результат, — философски произнес Волков.
Автомобиль мчался по шоссе, рыча и громыхая на поворотах. Вскоре «Жигули» оставили позади Приозерск, а еще часа через полтора оказались в тридцати километрах от северной столицы. Проезжая поселок Кузьмолово, оперативники обратили внимание на придорожный ларек.
— Притормози-ка, Толян, — сказал Ларин.
— Ты чего? — спросил Соловец.
— Пивка захотелось.
— Рабочий день же еще не кончился.
— Не души, Георгич.
— Ладно, пошли вместе.
Дукалис остановил машину возле ларька, и милиционеры вместе с Лёликом подошли к торговой точке.
—По бутылке пива? — спросил товарищей Ларин, первым оказавшийся возле окошечка.
— Мне не надо, — грустно сказал Дукалис, решив не нарушать правила вождения, — я у тебя немного отхлебну.
— А Лёлику? — спросил Волков.
— Возьми ему чипсы, — сказал Сол овец.
Сделав покупки, оперативники вернулись к машине.
— Постоим немного, подышим воздухом, — предложил Ларин.
Милиционеры открыли пиво и высыпали чипсы на землю перед Лёликом. Когда пиво было выпито, а чипсы съедены, компания вернулась в машину.
—Теперь другое дело, — заметил Ларин.
Дукалис вставил в замок ключ зажигания. Однако после нескольких попыток завести машину старший лейтенант убедился, что заводиться она не хочет.
— В чем дело, Толян? — поинтересовался Соловец.
— Черт его знает.
— Может, свечи залило? — предположил Волков, изложив коллегам сразу все свои знания об автомобильных поломках.
— Сейчас посмотрим, — ответил Дукалис.
Достав из бардачка свечной ключ, оперативник открыл капот и вывернул свечи.
— Свечи вроде бы в порядке, — пожал он плечами.
— Может, бензин кончился? — спросил Соловец.
— Литров десять еще в баке, — махнул рукой Дукалис.
—Всегда говорил, что эту тачку пора в утиль, — вздохнул Ларин.
Оперативники пришли в замешательство.
— Надо узнать, где тут местная ментура, — принял решение Соловец.
