– Интересно было бы с ним пообщаться.
– Ну если у тебя есть необходимость, чтобы тебе поплакались в жилетку, тогда пожалуйста, – пожал плечами Феликс и, вытащив телефон, полистал среди контактов. – Ага, нашел… Записывай…
– Ничего, я и так запомню, – хмыкнул Феоктистов.
– Тогда запоминай… Триста семнадцать, двадцать четыре… Ладно, Потап, мне нужно поторапливаться. Есть встречи, на которые опаздывать нежелательно. Даже аристократам…
Вышли вместе. Феликс заторопился к «Роллс-Ройсу» представительского класса, а Потап зашагал к предусмотрительно распахнутой калитке. Сразу за деревьями, посаженными по периметру усадьбы, проходило шоссе, шум от которого, прорываясь через высокие кроны кипарисов, проникал и на ухоженную территорию участка.
– Значит, договорились, – крикнул ему Феликс, устраиваясь в мягком кожаном кресле автомобиля. – Завтра у меня… – Но тут же, поморщившись, поправился: – Лучше послезавтра… Завтра не могу.
Интересно, что же такого у него запланировано на завтра? Наверняка рандеву с какой-нибудь сексапильной сотрудницей. А может быть, его ждет очередная игра в крикет в каком-нибудь элитном клубе, куда должен заявиться кто-нибудь из членов правительства? Феликс никогда не пренебрегал нужными знакомствами.
– Договорились.
Ворота неслышно разъехались, и «Роллс-Ройс», выехав со двора, мгновенно вписался в плотное уличное движение.
Ненастье понемногу закрывало город серой мглой. Перистые облака плотным слоем медленно плыли над улицами, едва не цепляя рыхлыми брюшинами небоскребы. С Темзы, чуть не сорвав шляпу, ударил порыв ветра. Повертев головой, Феоктистов поморщился – никакого просвета! Затянуло километров на двести.
Приподняв воротник, он вышел на улицу. Эту часть города Потап знал весьма неплохо. До предоставленной ему квартиры всего-то рукой подать, но идти туда пока не хотелось. На аукцион «Кристи» тоже уже не поедешь, вряд ли в послеобеденное время можно отыскать нужных людей. Большая их часть разбрелась по пабам да по ресторанам, а те немногие, что еще оставались, были безнадежными трудоголиками или, проявляя невиданное усердие, рассчитывали в ближайшее время получить надбавку к жалованью.
Залы, где могли выставляться картины, тоже закрыты. Оставались антикварные лавки. Благо, что их в Лондоне несметное число.
Прозвеневший звонок отвлек от невеселых мыслей. Кто бы это мог быть?
– Слушаю.
– Потап, старик, это я! – услышал он обрадованный голос.
– Кто я?
– Крачковский… Семен!
– Крачка?
– Он самый!
– Знаешь, не узнал. Это совсем неплохо, будешь богатым.
– Уже не буду, – весело рассмеялся Семен. – Когда-то я был богатым. Знаю, что это такое. Теперь мне этого не нужно.
– Отчего так?
– Считаю, что все беды от больших денег.
– Возможно, что ты и прав… Хотел тебе позвонить, так ты меня опередил. Откуда у тебя мой телефон? Феликс дал?
– Он самый. Я ему звонил несколько минут назад, хотел занять у него тысячу фунтов стерлингов, так он меня ошарашил, сказал, что ты здесь. Я даже про деньги забыл.
– Как тебе живется без денег?
– Честно?
– Хотелось бы.
– Не хочу сказать, что плохо. Спокойнее, что ли… И потом, я не совсем без денег. Получается сшибать кое-какую копейку: кого-то консультирую, кого-то с кем-то свожу…
– И за это платят.
– Бывает, что и неплохо… Так что ты не подумай, что я нищий и роюсь в мусорных баках.
– А как с личной жизнью?
– Опять честно?
– Не настаиваю.
– А никак! – беззаботно воскликнул Семен. – У меня ее и не было никогда. Чего мне на старости лет личной жизнью обзаводиться? Поздно уже!
– Но как-то плохо без женщины…
– Ха-ха, не смеши меня! Почему без женщины? Тут борделей на каждом шагу, так что без ласки не остаюсь. И скучать тоже не дают. Есть девушки понимающие, в основном из России, с ними как-то попроще. Вот одна из них, Амелия, я у нее постоянный клиент. Знаешь, она чем-то похожа на мою бывшую жену. Даже по темпераменту… Ты ее помнишь?
– Видел пару раз. Помню, она была симпатичной, – сдержанно ответил Феоктистов.
– У тебя хорошая память. У моей бывшей такие же черные волосы, глаза очень похожи, даже фигурой напоминает.
– Случается… Выходит, ты ее так и не забыл?
– Забудешь тут! Мне даже денег не жалко, что она у меня сперла… Первый год после женитьбы мы с ней прожили красиво, как настоящие аристократы. Целое состояние на нее спустил! Такого уже точно не будет. Эх, Потап, знаешь, хочется увидеть хотя бы одну родную физиономию, выговориться до конца, излить из себя весь тот гной, что у меня на душе накипел. Авось, как-то полегчает. Так ты не против?
Помнится, Семен был весьма интересным парнем, с крепким характером: колючим, задиристым, угловатым, всегда имеющим собственное мнение. Неужели заморская жизнь так сильно его пообтерла, поотбивала все выпирающие углы?
Феоктистов невольно хмыкнул: в ближайшие три часа предстояло выслушать интереснейшее повествование о семейной жизни, где будут слезы, сопли и все сопутствующие компоненты, что бывают на душе у каждого пьяного человека. Видно, держать переживания в себе ему более невмоготу.
– Какие могут быть возражения! – весело воскликнул он. – Давай встретимся. Только постарайся без слюнтяйства. Знаешь, в нашей жизни было немало такого, о чем мы можем вспомнить и над чем посмеяться.
– Ты прав, Потап, договорились. Подъезжай ко мне в район Хакни, на Викторию Парк, четырнадцать… Запомнил?
– Ты живешь в Хакни?
– Тебя что-то смущает?
– Собственно, нет, – неопределенно повел плечами Феоктистов. – В жизни и не такое бывает.
Хакни исторически являлся одним из самых неблагонадежных районов в Лондоне. Обычно в этот район селятся по социальной программе, а в последние годы он прослыл худшим местом для проживания во всей Великобритании. Грабежи и кражи в этом местечке обычное дело, так что следует кошелек спрятать куда-нибудь поглубже.
Вот занесла нелегкая его приятеля!
– Давай лучше сделаем по-другому. Феликс дал мне ключи от одной из своих квартир на Челси, улица Чейни-уок.
– Ого!
– Я ему сказал то же самое. Подъезжай сюда.
– Мне он таких квартир не оставлял… Ладно, хорошо, подъеду, какой дом?
– Двадцать третий.
– Договорились. А хочешь, я тебе анекдот расскажу? Приезжает как-то Иван Васильевич…
– Прибереги его до нашей встречи.
Глава 10
Понимающий полицейский, или Щенячий восторг
Двенадцать лет Джонатан Смит прослужил в двадцать втором полку SAS. Или иначе, в 22‑й специальной аэродесантной службе. Пришел он в полк будучи совсем юнцом, в твердой уверенности, что полк – безусловный лидер в мире контртеррористических организаций. Собственно, так оно в действительности и было.
Двадцать второй полк всегда оставался ядром боевой силы Ее Королевского Величества, а потому попасть в его состав хотели очень многие. Джонатан Смит был всего лишь одним из двухсот пятидесяти молодых человек, пришедших на призывной пункт, совершенно не догадываясь о том, что последующие два месяца он должен будет пройти круги физического ада: отправиться в малазийские джунгли, чтобы на собственной шкуре прочувствовать все прелести курса выживания. А потом, если удастся остаться в живых, его будет ожидать плен с тридцатишестичасовым беспрерывным допросом с пристрастием, где разбитые губы и заплывшие от побоев глаза – самое безобидное из того, что ему придется пережить. Это не говоря о прочих предварительных испытаниях в виде марафона с полным вооружением или бесконечных поединков с мастерами рукопашного боя.
Оказавшись в плену, Джонатан не однажды хотел попросить пощады, закричать, что игра закончена, но честолюбие, продолжавшее жечь его изнутри, заставляло лишь плотнее стискивать челюсти. И вот когда он готов был потерять рассудок от многочисленных побоев и бессонницы, сержант, проводивший допрос, неожиданно широко улыбнулся и добродушно произнес:
– Поздравляю тебя, Джонатан. Ты выдержал испытание.
– Вот как… Не ожидал. Неужели все позади?
– Теперь уже да. Ты геройский парень, Джонатан.
– А как остальные? Нас было тридцать пять, – прошелестел окровавленными губами Джонатан, стараясь смотреть прямо в глаза сержанту. Теперь он не казался ему злым, каким был предыдущие тридцать шесть часов. Просто у каждого своя работа, и парень старался выполнять ее на совесть. Что поделаешь, у каждого в этой жизни свой жребий. – Сколько человек выдержало испытание?
– Трое… ты – третий, – поправился сержант. – Хочу заметить, что никто не держался так стойко, как ты. За десять лет службы это впервые. Уверен, у тебя большое будущее, сынок. Ну, чего глазеете? – прикрикнул он на спецназовцев, стоявших рядом. – Развяжите бойца двадцать второго полка Ее Королевского Величества!
