— Можно предложить тебе что-нибудь? Стакан пива? Сигару? Что-нибудь еще?
— Как раз после того, как я в последний раз пил пиво, — сказал Клинг, — меня и подстрели.
— Ну, здесь в тебя никто стрелять не собирается. Выпей стаканчик. У нас найдется холодное.
— Спасибо, все-таки нет, — вежливо ответил Клинг.
В комнату вошла Молли Белл, вытирая руки посудным полотенцем.
— Должно быть, вы Берт, — улыбнулась она. — Питер рассказал мне о вас все.
Молли окончательно вытерла правую руку и, протянув ее, направилась к Клингу. Он подал ей руку, и она тепло ее пожала. Описывая ее, Белл сказал: «Молли не дурнушка, даже сейчас, когда она беременна и все такое». Клинг не хотел бы с ним спорить, но нашел Молли Белл женщиной малопривлекательной. Когда-то она, возможно, и была красоткой, но эти дни прошли навсегда. Даже не принимая в расчет дополнительную округлость на талии будущей матери, Клинг смог увидеть лишь утомленную блондинку с потускневшими голубыми глазами. В ее глазах читалась усталость, от их уголков расходились морщинки. Волосы не блестели и выглядели довольно непривлекательно. Улыбка не могла поправить положение, поскольку ее сияние лишь контрастировало с желтовато-серым лицом. Клинг был несколько шокирован отчасти из-за предварительного ее восхваления Беллом, отчасти потому, что понял — если этой женщине больше двадцати четырех или двадцати пяти лет, то ненамного.
— Здравствуйте, миссис Белл, — произнес он.
— О, зовите меня Молли, пожалуйста.
В Молли была удивительная сердечность, и Клинг чувствовал, что она ему чрезвычайно нравится, но зато не нравится Белл, который так расхваливал жену, что встреча с ней не могла не вызвать разочарования. Действительно ли Джинни такая «красотка», подумал Клинг, как говорил Белл? Теперь и в этом появились сомнения.
— Принесу тебе пива, Берт, — вмешался Белл.
— Нет, правда, я…
— Ну ладно, ладно. — Белл не принял отказа и направился на кухню.
Когда он вышел, Молли сказала:
— Я так рада, что вы пришли, Берт. Думаю, ваш разговор с ней будет очень полезным.
— Надеюсь, — сказал Клинг. — Где она?
— У себя в комнате. — Молли кивнула в сторону другого конца дома. — Заперлась там. — Она покачала головой. — Вот об этом и речь. Она так странно себя ведет… Когда-то и мне было семнадцать, но я не вела себя так. У девочки какие-то неприятности.
Клинг молча кивнул.
Молли села, близко поставив ступни и сложив руки на коленях.
— В семнадцать лет я любила повеселиться, — сообщила она немного задумчиво. — Можете спросить Питера. Но Джинни… Не знаю. Она девушка с секретами. Сплошные секреты, Берт. — Она снова покачала головой. — Я пытаюсь быть ей и сестрой, и матерью, но она ничего не хочет мне говорить. Между нами выросла стена, которой никогда прежде не было, и я не могу этого понять. Иногда мне кажется… кажется, что она меня ненавидит. Но почему бы ей меня ненавидеть? Я никогда не делала ей ничего плохого, ничего. — Молли тяжело вздохнула.
— Ну, вы знаете, каковы бывают дети, — дипломатично заметил Клинг.
— Да, знаю, — согласилась Молли. — Я еще не забыла. Мне всего двадцать четыре года, Берт. Знаю, что выгляжу гораздо старше, но от забот о двух детях сильно устаешь, а скоро появится еще один ребенок. Это нелегко. И еще пытаться справиться с Джинни… Но мне тоже было семнадцать, и не так давно, так что я помню себя в ее возрасте. Джинни что-то беспокоит, Берт. Я много читаю о подростках, попадающих в банды, и тому подобном. Мне страшно. Я думаю, что она могла попасть в плохую компанию, где ее заставляют делать дурные вещи. И это ее беспокоит, мне кажется. Не знаю. Может быть, вам удастся что-то выяснить.
— Попытаюсь, конечно.
— Я очень вам благодарна. Просила Питера нанять частного детектива, но он сказал, что мы не можем себе этого позволить. Безусловно, он прав. Того, что Питер приносит домой, едва хватает, чтобы свести концы с концами. — Она снова вздохнула. — Но главное — это Джинни. Если бы я только поняла, что привело ее в такое состояние. Раньше она не была такой, Берт. Это продолжается только… не знаю… около года, наверное. Она внезапно стала молодой женщиной и так же внезапно ускользнула от меня.
Белл вернулся в комнату с бутылкой пива и стаканом.
— А ты хочешь, милая? — спросил он Молли.
— Нет, мне лучше воздержаться. — Она повернулась к Клингу: — Доктор сказал, я слишком пополнела.
Белл налил пиво для Клинга. Протягивая ему стакан, он сказал:
— В бутылке есть еще. Я поставлю ее для тебя здесь, на краешке стола.
— Спасибо, — отозвался Клинг. Он поднял стакан. — Ну, пью за нового ребенка.
— Спасибо, — улыбнулась Молли.
— Кажется, стоит мне только повернуться, а Молли опять беременна, — заявил Белл. — Просто фантастика.
— Ох, Питер, — укоризненно произнесла Молли, продолжая улыбаться.
— Мне достаточно лишь сделать глубокий вдох, и Молли беременна. Она отнесла мой образец — ну, ты понимаешь — в больницу. Врачи сказали ей, что у меня хватит, чтобы оплодотворить все женское население Китая. Как тебе это нравится?
— Здорово, — сказал Клинг, несколько сконфуженный.
— О, он такой мужчина, — с сарказмом произнесла Молли. — А мне приходится их вынашивать.
— Молли рассказала тебе о Джинни?
— Да, — ответил Клинг.
— Через несколько минут я приведу ее. — Белл посмотрел на часы. — Скоро мне нужно выводить машину, заодно подброшу Молли в кино. Тогда ты сможешь поговорить с Джинни без помех — во всяком случае, пока не придет няня.
— Много приходится работать по ночам? — спросил Клинг, чтобы поддержать беседу.
— Три-четыре раза в неделю. Зависит от того, насколько хорошо дела идут днем. Это мое собственное такси, и я сам себе хозяин.
— Понятно, — сказал Клинг и отхлебнул пива. Оно оказалось не таким холодным, как обещал Белл. Клинг стал сомневаться во всем, что говорил ему Белл, и ожидал встречи с Джинни с неосознанным скептицизмом.
— Схожу за ней, — объявил Белл.
Клинг кивнул. Молли напряглась, сидя на краешке дивана. Белл вышел из комнаты и направился в глубь квартиры. Клинг услышал, как он постучал в дверь, затем позвал:
— Джинни? Джинни?
Послышался приглушенный ответ, разобрать который Клинг не смог, потом Белл сказал:
— К нам зашел мой друг, и я хочу тебя с ним познакомить. Очень приятный молодой человек. Давай-ка выходи.
Последовал еще один приглушенный ответ, затем Клинг услышал щелчок замка, звук открываемой двери и голос девушки, которая спросила:
— Кто он такой?
— Мой друг, — ответил Белл. — Пойдем, Джинни.
До Клинга донеслись приближающиеся шаги, и он занялся пивом, а когда поднял голову, в дверном проеме стояли Белл и рядом с ним девушка. Увидев ее, Клинг перестал сомневаться, что Белл может говорить правду.
Девушка была немного выше Молли. Ее белокурые, коротко остриженные волосы были самыми светлыми из тех, которые Клинг встречал в жизни, — почти желтые, цвета созревшего зерна, и он моментально понял, что это их натуральный цвет. Волосы выглядели такими же естественными, как ее лицо, совершенной овальной формы, с чуть вздернутым носиком и большими, ясными голубыми глазами. Черные брови удивительно красиво изгибались арками, висящими между голубыми глазами и желтыми волосами. Полные губы, на которых не появилось даже подобия улыбки, она подкрасила бледно-оранжевой помадой.
На ней была прямая черная юбка и голубой свитер с подтянутыми до локтей рукавами. Стройность этой девушки замечательно сочеталась с красивыми бедрами и крепкой, полной грудью, туго натянувшей свитер. Ноги тоже были хороши, с красивой линией икр, и даже простенькие туфельки не портили их естественное великолепие.
Да, это была женщина, по-настоящему прекрасная женщина.
Питер Белл не солгал. Его свояченица была настоящей красоткой.
— Джинни, это Берт Клинг. Берт, рад тебе представить мою свояченицу Джинни Пейдж.
Клинг встал с дивана.
— Здравствуй, — сказал он.
— Привет, — ответила Джинни, не двигаясь с места.
— Берт работает в полиции, — сообщил Белл. — Возможно, ты читала о нем. Он был ранен в баре в центре города.
— Перед баром, — поправил его Клинг.
— Да, конечно, — согласился Белл. — Милая, сейчас мы с Молли должны уйти, а Берт только что пришел, а ты, наверное, не против немного с ним поболтать — пока не придет няня.
— А куда вы идете? — поинтересовалась Джинни.
— Я должен немного поработать, а Молли собралась в кино.
Джинни с подозрением взглянула на Клинга.
— Договорились? — спросил Белл.
— Конечно, — отозвалась Джинни.
— Пойду сниму фартук и причешусь, — сказала Молли, вставая.
Клинг посмотрел на нее и заметил сходство между ней и Джинни. Теперь он поверил, что Молли тоже когда-то была чертовски привлекательной женщиной. Но замужество и материнство, работа и тревоги многого ее лишили. И если раньше двух сестер можно было сравнивать, то теперь такое сравнение стало невозможно. Молли вышла из гостиной и прошла в помещение, которое, как подумал Клинг, вероятно, было ванной комнатой.
