Меня кольнула в сердце ревность, которую я немедленно подавил.
Анна привела меня к такому же неказистому и запущенному домишке, как и ее хибара. «Стало быть, они надеются поправить материальное положение за счет королевских бриллиантов, – не без сарказма подумал я, прижимаясь спиной к каменному забору. – Романтические мечтатели! Увы, сказка становится былью только в песнях. Жизнь не в пример жестче и прозаичнее».
Я выждал минуту, нащупал рукой ржавый крючок и открыл калитку. Собаку Джо не держал, ему бы себя прокормить. К дому вела самодельная железная арка, увитая виноградом. Из окна на крыльцо падал желтый свет.
К сожалению, окно было завешено портьерой. Дом не походил на обиталище «графа Калиостро». Аферист питал слабость к роскоши, насколько я помнил, и умудрялся жить на широкую ногу.
– Что ж, господа, простите за поздний визит, – прошептал я, поднимаясь по щербатым ступеням. – Сил нет, хочется подглядеть за вами в замочную скважину. Раньше я за собой не замечал столь порочных наклонностей. Благодаря вам я познаю скрытые стороны своей натуры.
Дверь Анна не заперла. Видимо, очень торопилась сообщить бой-френду о том, что столичный гость спит мертвецким сном, и самое время его обчистить. Впрочем, она могла бы позвонить, а не тащиться в такую даль.
«Ты непоследователен, дружище, – съязвил мой внутренний критик. – Собирался спасать женщину от неминуемой гибели, а сам подозреваешь ее в преступных замыслах. Ты уж определись!»
Я сообразил, что ни разу не видел у Анны сотового телефона. Вероятно, бедняжке не хватало денег для пополнения счета. Я устыдился своей скупости и тихо переступил порог маленькой веранды.
Внутри пахло сыростью и лежалыми вещами. Я замер, прислушиваясь и вглядываясь в полумрак чужого жилища. Где-то в недрах дома играла музыка. Меня здесь не ждали, и я испытал мимолетную неловкость.
В глубине тесного коридорчика брезжил свет. Я почему-то продолжал стоять, ругая себя за нерешительность. Вдруг я застану голубков прямо в постели? То-то будет потеха!
Внутренне я расхохотался, но внешне оставался настороженным и готовым к любой ситуации.
Сдавленный женский крик, заглушаемый пошлой попсовой песенкой, заставил меня забыть о правилах приличия и ринуться на звук. Я в три шага преодолел коридорчик и увидел душераздирающую картину, обрамленную дверным проемом. В обветшалой гостиной на полу лежал мужчина… рядом на коленях стояла Анна с безумными глазами.
Она не шелохнулась, когда я застыл на пороге, уставившись на труп Джо. То, что игрок был мертв, не вызывало сомнений. В его груди торчал нож. Скорее всего, кухонный.
– Зачем ты это сделала? – вырвалось у меня.
Анна даже не повернулась в мою сторону. У нее был шок. Я понимал, что вляпался в дрянную историю, но не смог оставить ее наедине с мертвецом. Воспитание не позволяло.
Руки у Анны были в крови, и я готов был поспорить, что на рукоятке ножа есть отпечатки ее пальцев.
Я подошел к ней, наклонился и ударил по щеке. Ее голова мотнулась, словно тряпочная, потом она вскрикнула и дернулась. Наконец она меня увидела.
– Вставай, надо уходить отсюда, – процедил я, хватая ее за плечо.
Она вырвалась и села на пол, закрывая лицо окровавленными ладонями.
– Если нас здесь застукают, нам крышка, – воскликнул я, почему-то причисляя себя к ней и тому, что она совершила. – Бежим!
Она сидела в прострации, не понимая, чего я требую и вообще откуда я взялся. На ее щеках подсыхала кровь любовника, которой она измазалась. Похоже, они с Джо поссорились, и тот накинулся на нее. Анна убила его в состоянии аффекта. Кухонный нож нередко является орудием бытового убийства. Но когда они могли успеть повздорить? Ведь я вошел в дом всего на пару минут позже нее… и не слышал голосов.
Стоп! Я забыл, что в комнате играет музыка. Включенная магнитола стояла на тумбочке в углу. Ошарашенный увиденным, я перестал замечать звуки. Мое внимание приковали к себе труп и совершенно невменяемая женщина.
– Нас не догоня-а-ат… – выводило радио. – Нас не догоня-а-аат…
Слова никчемной песенки вдруг приобрели животрепещущую актуальность. Я достал из кармана носовой платок и тщательно вытер рукоятку ножа, стараясь не смотреть на мертвеца. Его полуоткрытые глаза словно наблюдали за мной, и меня передернуло. В комнате висел запах крови и сигаретного дыма. Пепельница на столе была полна окурков. Откупоренная бутылка крымского коньяка «Коктебель», блюдце с ломтиками лимона и два стакана говорили о том, что Джо ждал свою подружку. Они успели выпить совсем немного.
На всякий случай я протер еще и стаканы. Неизвестно, из какого пила Анна. А мне она твердила, что не употребляет спиртного. Маленькая наглая лгунья.
– Вставай! – зарычал я на сестру, силой поднимая ее на ноги. – Встряхнись же! Идем отсюда!
Она покорно побрела за мной, молчаливая и безвольная. В моем уме происходил напряженный диалог между двумя Нико. Один убеждал другого, что все подстроено, и Анна каким-то образом хочет меня подставить. Сначала у них с Джо был договор одурачить приезжего москвича и раскрутить его на деньги, но потом что-то пошло не так. Сообщники разошлись по ключевому вопросу, и Анна…
Я запутался и отбросил всякие мысли до лучшей поры.
Мы вышли из дома в сырую темноту ночи. Завывал ветер, бросая нам в лицо мелкие брызги. Дождь! – догадался я, радуясь тому, что на улице непогода. Меньше шансов встретить любопытного соседа или случайного прохожего.
Я шагал впереди, увлекая за собой Анну. Слава богу, никто не попался нам навстречу. Дождь усиливался.
– Это не я, – выдавила она мне в спину.
– Конечно, не ты!
– Кто-то убил его…
– Ага, – равнодушно подтвердил я. – Я видел.
Ее рука в моей ладони была холодной, как лед. Я обернулся и заметил, что она раздета и дрожит. Черт!..
– Где твоя ветровка?
– Там…
Разумеется, она сняла свою унылую курточку перед тем, как войти в комнату. Я бросил взгляд на ее ноги. В туфлях! Уже легче. Видимо, в халупе у Джо не было принято снимать обувь.
– Постой здесь, – приказал я Анне, не особенно рассчитывая на послушание.
Сбежит – так тому и быть. У меня гора с плеч упадет. Я не обязан возиться с ней. Мы знакомы всего ничего, а она уже втянула меня в серьезные неприятности.
– Ты куда? – жалобно пискнула она.
Но я уже бежал к домику игрока. Скользнуть внутрь, сорвать с вешалки куртку Анны и вернуться обратно было делом нескольких минут. Я удивился, застав даму на том же месте, где оставил ее. Она стучала зубами от нервного озноба.
– Одевайся!
Анна безропотно натянула на себя ветровку, но это не помогло ей согреться. Пока мы добрались до Верхней улицы, где она жила, оба промокли до нитки.
– Не хватало только простудиться и слечь, – бурчал я, стаскивая мокрую одежду. – Чего стоишь? Снимай все! Надо переодеться в сухое и выпить чего-нибудь.
Она застыла в ступоре, судорожно сжав руки. Ее губы посинели, волосы прилипли к щекам, взгляд был тусклым, потухшим.
Я принудил Анну сесть, снял с ее ног туфли, потом летние брюки. Она не сопротивлялась. Но когда я добрался до кофточки, она вдруг запротестовала.
– Мы брат и сестра, – сказал я. – Тебе нечего меня стыдиться.
Она упрямо оттолкнула мои руки. Мне ничего не стоило справиться с ней, но я счел насилие неуместным и сдался.
– Ладно, раздевайся сама, побыстрее. Я принесу полотенце и какой-нибудь халат. У тебя есть теплый халат?
Она не ответила. Кажется, до нее начало доходить, что произошло в домике Джо. Я со вздохом отправился в ее комнату, нашел в шкафу застиранный махровый халат и принес ей.
– Так дело не пойдет, – рассердился я, увидев ее в той же позе и в мокрой кофточке. – Воспаление легких нам ни к чему, детка. Как я повезу тебя в Москву больную?
Анна то ли не поняла моих слов, то ли ей было не до этого. Возможно, она все еще мысленно находилась там, в неопрятной гостиной своего бойфренда, и переживала содеянное.
– Теперь тебе придется уехать со мной, – заявил я. – У тебя нет другого выхода. Я знаю, ты не хотела убивать Джо. Он довел тебя. Ты защищалась. Нож лежал на столе… – Я вспомнил блюдце с ломтиками лимона и сообразил, как нож оказался у нее под руками. – Кто резал лимон? Ты или Джо?
Она опустила голову и застонала, не разжимая губ. Мне стало жаль ее. Я почувствовал себя сильным и брякнул:
– Не бойся. Я помогу тебе выкрутиться. Джо был плутом, а таких не любят. Любой, кого он обжулил в карты, мог прийти и свести с ним счеты. Думаю, здешние менты усердствовать не будут. Спишут его смерть на бытовую драку, и вся недолга. Подозреваемых будет половина мужского населения городка.
Я вспомнил об украденном у меня мобильнике. Оставалось надеяться, что Джо успел загнать его по дешевке. Иначе…
«Ничего страшного, – успокоил я себя. – В случае, если мой телефон обнаружат на месте преступления, скажу, что вчера проиграл его убитому в карты».
