— Не густо! — по одутловатому лицу Эргашева промелькнула тень недовольства. — Неужели нет никакой зацепки?
— Зацепка есть, — майор достал из папки пакетик с радиодеталью и протянул его подполковнику. — Обнаружил на месте преступления. Это микросхема. Эксперты дали заключение, что она применяется в импортных телевизорах.
Эргашев повертел в руках пакетик, вернул Белоглазову.
— Это уже кое-что. Значит, один из нападавших телемастер?
Майор удрученно кивнул:
— Напрашивается именно такой вывод.
— Я не слышу в твоем голосе оптимизма, — улыбнулся Эргашев. — В чем дело, майор?
— Видите ли, товарищ подполковник, — неохотно признался Белоглазов. — У нас в районе около двухсот тысяч жителей. Среди них наверняка найдется несколько сот телемастеров. Если прибавить к ним любителей, то список увеличится вдвое. Это непростая задача найти среди такого количества людей нужного нам человека. Я не справлюсь с этой работой и за год.
Эргашеву стало ясно, куда клонит майор.
— Я тебя понял, Володя, — произнес он с усмешкой. — Можешь взять себе в помощники сколько угодно людей. Это дело поставлено на контроль в Министерстве внутренних дел и в Министерстве обороны, а они с нас не слезут до тех пор, пока мы его не раскроем.
— Разрешите идти? — повеселевшим голосом спросил Белоглазов.
Наклоном головы начальник РОВД отпустил подчиненного.
Весь день Макс провозился с взрывным устройством. К вечеру он завершил работу и направился к Манекенщику с отчетом. Славка встретил приятеля подозрительным взглядом. Пригляделся внимательнее — так и есть: в глазах блеск, на губах то и дело проступает идиотская улыбка.
"Опять пьян, мерзавец, — зло подумал Манекенщик. За Генку Славка был спокоен, а вот Бутырин вызывал опасение. Он мог нализаться и завалить все дело. — Придется еще раз прочистить этому кретину мозги", — решил Манекенщик и кивнул Максу:
— Заходи!
Через веранду и темный коридор прошли в Славкину и Генкину комнату. Макс поставил на письменный стол портфель и извлек из него широкий пояс с пряжкой. Славка взял его в руки, принялся придирчиво разглядывать. Пояс был из толстой кожи. К нему широкими мужскими стежками были приторочены четыре выпуклых кармана с клапанами. Видимо, Макс сломал не одну иглу, пришивая их. Пряжка была массивной, необычной, с рычажком наверху. По одну сторону от нее к поясу крепилась батарейка, по другую — крохотная кнопка. За подкладкой пояса прощупывались провода.
— Рассказывай! — потребовал Манекенщик.
— В общем, так. Карманы предназначены для взрывчатки. В них вставляем бруски, присоединяем детонаторы и закрываем клапаны. Провода подведены к батарейке. При замыкании цепи образуется искра, которая воспламенит детонатор, а он, в свою очередь, подорвет взрывчатку.
— Сработает?
— Будь уверен. Бабахнет так, что в городе будет слышно.
Славка приставил один конец пряжки к другому, легонько нажал. С сухим щелчком пряжка соединилась.
— Давно дома валялась, — пояснил Бутырин, имея в виду пряжку. — Все не знал, к чему приспособить.
Длинные нервные пальцы Манекенщика еще раз прошлись по поясу.
— И ты все это хочешь на себя надеть?
Бутырин кивнул:
— Так будет удобнее.
— Камикадзе, — усмехнулся Славка и указал на кнопку. — А это что?
Макс усмехнулся в ответ:
— Это мой шанс спасти свою шкуру. При нажатии на кнопку взрыв произойдет пятнадцать секунд спустя.
— Замедлитель?
— Вот-вот. Видишь это?.. — Макс дотронулся до рычажка на пряжке. — Если его поднять, пряжка расстегнется. В случае чего я нажму на кнопку, скину с себя пояс и выпрыгну из машины. Но это на крайний случай.
Макс замолчал, а Славка еще некоторое время продолжал задумчиво кивать головой. По его лицу нельзя было определить: нравится ему изобретение Бутырина или нет.
— Пояс, это, конечно, пижонство, — наконец изрек он, — но выглядит внушительно. Ладно, сгодится… У меня, между прочим, тоже есть что тебе показать.
Манекенщик вернул Максу пояс и повел его в сарай. При виде машины Бутырин ахнул:
— Откуда у вас тачка?
— По наследству досталась, — пошутил Славка.
— Я говорю серьезно, — обиделся Макс.
Манекенщик не хотел посвящать Бутырина в историю похищения машины. Он соврал:
— Напрокат один приятель дал. Нравится?
— Еще бы! — Макс обошел машину и влез на место водителя. — А дверца где?
— В ремонт отдали. Завтра навесим.
Бутырин подмигнул:
— Покатаемся?
— Накатаешься еще! Ты, Макс про машину никому ничего не говори. Сам понимаешь…
— Не маленький! — солидно отозвался Бутырин.
… Перед тем как проводить Макса Манекенщик в течение получаса читал ему нотацию.
— Когда возьмем деньги, — сказал он на прощанье, — можешь пить, сколько влезет, а пока — ни-ни! Ясно?!..
— Да ясно, ясно!.. — отмахнулся Макс и хлопнул калиткой.
В сгущавшихся сумерках Бутырин подошел к дому. У ворот, дымя сигаретой, топтался человек. В коренастой низкорослой фигуре Макс признал Назарова. Тот казался крайне возбужденным. Заметив Бутырина, Алик кинулся к нему.
— Ну как, нашел?
Бутырин, будто бы запамятовав, переспросил:
— Чего нашел?
— Микросхему.
— Ах, да, — Макс пожевал толстыми губами. — Короче, я сегодня звонил в три места, спрашивал. Ни у кого такой микросхемы нет. Завтра позвоню еще одному приятелю. Узнаю…
— Ты думаешь, у него найдется? — надежда посмотреть очередную серию "Санта Барбары" все еще не оставляла Алика.
— Все может быть… — философски заметил Макс.
— Ты уж постарайся, Максим, — умоляюще произнес Назаров. — Я в долгу не останусь.
Глазки Макса описали по земле полукруг и остановились на носках туфель Алика.
— Да ладно… Чего уж там… — пробормотал он. — Микросхема-то — копеечная. Я же так, по-соседски хлопочу, — размахивая портфелем, Бутырин прошел мимо Назарова.
Дома ужинали. Мать была в отпуску и баловала детей изысканными блюдами, рецепты которых вычитывала из поваренной книги. Сегодня было нечто экзотическое: мясо в ореховом соусе с большим количеством зелени и приправ. Брат и сестра с аппетитом уплетали тягучий соус, вылавливая кусочки мяса, и то и дело макая в тарелку хлеб. Макс подсел к столу. Ужин Бутырин не оценил. Он съел пару ложек, отодвинул тарелку и уставился в телевизор.
Мать исподтишка наблюдала за сыном. Не нравился ей в последнее время Максим. Стал чужим, колючим, много пил. С парнем творилось что-то неладное. Узнать бы. Да разве расскажет — молчун! Очевидно, взгляд ее стал слишком пристальным — Макс обернулся. Его улыбка была грустной и какой-то обреченной.
— … Тебе Танька звонила… Не слышишь, что ли, Макс! — громко сказал Сергей.
Бутырин повернулся к брату.
— Тебе Танька звонила, — повторил тот.
Таня — девушка Макса, но в последнее время ему было не до нее. Бутырин равнодушно поинтересовался:
— Что ей нужно?
— Хотела узнать, когда ты на ней женишься, — ехидно вставила старшеклассница Ленка — самая младшая и самая зловредная в семье Бутыриных. — Говорит, невтерпеж замуж хочется, а ваш Макс все вокруг да около ходит, а предложение сделать не решается.
— Помолчи, балаболка! — цыкнула на дочку мать. — В этом вопросе как-нибудь без тебя разберемся.
— У твоей подружки билеты на какой-то концерт или спектакль, — продолжил Сергей. — Она просила тебя позвонить ей.
— Ладно, позвоню, — рассеянно произнес Макс, встал и вышел из столовой.
В своей комнате он разделся, лег на кровать, уткнувшись носом в стену. Несколько минут спустя дверь неслышно отворилась, вошла мать. Макс чувствовал, что это именно она, однако не оборачивался, притворяясь спящим. Надежда Ивановна потопталась, потопталась, однако не ушла, спросила:
— Что происходит, Максим?
Бутырин нехотя повернулся, открыл глаза.
— Ты это о чем?
— О тебе, Максим. В последнее время ты сильно изменился, ходишь сам не свой. У тебя какие-то проблемы?
Макс покривил лицо, изображая недоумение.
— Да нет вроде.
— Сердце матери не обманешь, Максим. Я вижу, у тебя не все в порядке. Приходится говорить прописные истины, но поверь мне, в этом мире никто не отнесется к твоим заботам с большим пониманием, чем я. Поэтому, сынок, если ты попал в беду, расскажи мне, и кто, как не я, постараюсь тебе помочь.
"Чем? — подумал Макс, с тоской глядя на мать. — Продашь дом, заплатишь мой долг, а потом мы все будем жить на улице?"
— Ты очень мнительная, мама. У меня все о" кей! — сказал Макс беззаботно и вдруг ляпнул: — Прости, если что не так. Может быть, я действительно не очень хороший сын.
Надежда Ивановна посмотрела удивленно.
— Что ты хочешь этим сказать? — она не поняла, что Макс таким образом прощался с ней.
