class="p1">— Выходной.
— Так в кафе не бывает выходных.
— Но он ведь не работает в кафе. Он — хозяин.
— Вот именно! В будни он какими-нибудь другими делами занимается. Ты же не знаешь, может, у него этих кафе… Или он каким-нибудь заводом владеет. Или вообще — банкир.
— Егор — банкир? Да не смеши меня.
— Что, не потянет?
— Да он простой, как… Он автослесарем работал.
— Так это когда было! Может, он теперь большой начальник.
— Нет. Он, конечно, неглуп, но начальником никогда не станет.
— Как же он тогда хозяином кафе стал? Да ещё такого крутого?
— Не знаю. — Вера пожала плечами. — Странно.
— Выходит, ты его совсем не знаешь, — сделала вывод Марина.
— Возможно.
Марина припарковала машину на соседней улице, поскольку Почтовая, где находилось кафе «Глория», была пешеходной. Выбрав небольшое заведение напротив «Глории», подруги заняли столик на открытой веранде, заказали по чашке кофе и по пирожному и приступили к тому, зачем, собственно, сюда и прибыли, — к слежке. Ждать пришлось долго. После двух чашек кофе, большой порции чая и четырёх съеденных пирожных на каждую Вера взглянула часы — половина второго.
— Похоже, сегодня он не появится, — заключила она. — Пойдём уже.
— Да ладно, посидим ещё, — возразила Марина, закуривая очередную сигарету.
— Опять ты на меня дымишь! — Вера замахала рукой перед собой. — Сколько в тебя этой дряни влезает?
— Ты про дым? Так я ж его выдыхаю.
— Но никотин же остаётся.
— Ой, да что там остаётся! Они же лёгкие. — Марина покрутила пальцами сигарету, показывая, что она действительно лёгкая. — Тут и капли не наберётся.
— Да ты уже полпачки засадила.
— И в полпачке не наберётся.
— А ты откуда знаешь? Мерила?
— Капля никотина убивает лошадь, помнишь? А я, как видишь, до сих пор жива.
— Потому что у тебя здоровья, как у трёх лошадей.
— Завидуешь?
— Было б чему… Погоди!
Вера напряглась и инстинктивно втянула голову в плечи, при этом напряжённо глядя на противоположную сторону улицы, где в это время из кафе «Глория» вышли трое мужчин. Один — высокий, солидный, лет пятидесяти, совершенно лысый, на нём был серый деловой костюм и жёлтый галстук. Второй — коренастый, приземистый, стриженный под бобрик, в чёрном костюме, который на нём едва сходился. Третий, стройный шатен с безупречной модельной стрижкой, был в чёрных брюках и синем клубном пиджаке с золотыми пуговицами. И это был он. Вера сразу узнала Егора, у неё даже дыхание перехватило. Марина заметила резкую перемену в подруге и тоже посмотрела туда, куда был направлен застывший взгляд Веры.
— Это он? — спросила она.
Вера молча кивнула.
— Который? — на всякий случай уточнила Марина.
В ответ Вера только фыркнула, даже не удостоив подругу взглядом, — как она вообще могла такое спросить?
— Понятно, — сказала Марина. — Красавчик в синем блейзере? А вон тот, лысый, в костюме, — что-то физиономия его мне кажется знакомой. Где я его видела? Ладно, потом вспомню. Потихоньку встаём и идём за ними.
Но Вера сидела как приклеенная, не в силах пошевелиться. Она даже не услышала, что сказала подруга.
— Эй! — Марина, которая уже стояла у Веры за спиной, отвесила ей лёгкий подзатыльник. — Упустим.
Оцепенение слетело с Веры, она принялась судорожно рыться в сумке.
— Ну, что ещё? — сердитым шёпотом спросила Марина.
— Сейчас.
Вера наконец извлекла из сумки бумажник.
— Да я уже заплатила! — зашипела Марина.
Вера только сейчас заметила лежавшие на столике деньги. Она вскочила и растерянно посмотрела на подругу, продолжая держать сумку в одной руке, бумажник — в другой. Марина схватила её за локоть и поволокла за собой.
— Так, хорошо, они идут куда нужно, — комментировала она.
— А куда нужно?
— Туда, где наша машина.
— А-а, — протянула Вера и налетела на прогуливающуюся в обнимку парочку малолеток — парня с ярко-жёлтыми волосами и тощую брюнетку с лицом, утыканным множеством колец — в ушах, в бровях, в губах и в носу.
— Э, аллё! Смотри, куда прёшь! — взвизгнул парень.
— Извините, — пробормотала Вера.
— Сам зенки раскрой, чучело! — крикнула Марина парню и потащила Веру дальше. — Ты тоже хороша, — проворчала она. — Идёшь, как муха сонная.
Вера действительно плохо соображала и плохо видела, происходившее вокруг казалось неестественным, туманным и размытым. И люди, которых на улице было много, и дома, мимо которых они проходили, и звуки — они как будто доносились откуда-то издалека. Даже голос подруги звучал приглушённо, словно в ушах у Веры была вата. Вот опять Марина что-то сказала, а она ничего не разобрала.
— А? — переспросила Вера.
Они уже шли по соседней улице, Маринина машина осталась позади.
— Да проснись ты уже! — в сердцах воскликнула Марина. — Кому это надо, тебе или мне?
— Прости, я…
— «Прости, прости». Убери ты свой бумажник, что ты им трясёшь?
Вера повиновалась.
— Иди за ними, а я — за машиной.
Вера кивнула, и Марина, отпустив наконец её локоть, засеменила обратно к своему «логану».
Егор и те двое, солидный мужчина и крепыш, прошли ещё шагов пятьдесят и остановились возле чёрного «мерседеса». Вера тоже остановилась на некотором отдалении и притворилась, будто ей что-то попало в туфлю, — сняла её и демонстративно потрясла, с трудом удерживая равновесие на одной ноге. В это мгновение рядом затормозил серый «рено».
— Садись! — зловещим шёпотом приказала Марина сквозь открытое окно.
Вера чересчур усердно дёрнула за ручку и нырнула в машину. Закрыв дверь, она вся съёжилась, стараясь спрятаться.
— Да не увидит тебя никто, — проворчала Марина. — Вон, гляди, садятся. Нехилая тачка.
Тем временем крепыш открыл заднюю дверь «мерседеса», и солидный мужчина сел в машину. Егор, обойдя кругом, сел с противоположной стороны, а крепыш занял место за рулём. «Мерседес» плавно покатил по улице.
— Ну, погнали! — объявила Марина и резко надавила на педаль газа.
Взвизгнув покрышками, «логан» рванул с места. Вера испуганно схватилась за рукоятку над головой. Сзади раздался пронзительный гудок. Марина мельком взглянула в зеркало заднего вида.
— Что там? — с тревогой в голосе спросила Вера.
— Да ничего! Ездят всякие, дороги им мало…
В это мгновение слева со страшным рёвом их стал обгонять какой-то видавший виды автомобиль. Сидевший за рулём мужик открыл правое окно и принялся что-то кричать Марине, постукивая при этом себе по лбу.
— Женщинам надо уступать, козёл! — открыв, в свою очередь, окно, крикнула ему Марина и повернулась к Вере: — Правильно? Так ведь в школе учили? Ну, этот, видать, не в той школе учился.
Мужик, устав орать, решил прибавить газу, видимо чтобы обогнать и в отместку подрезать наглую водительницу, но двигатель его развалюхи вдруг захлебнулся и заглох. Марина, бросив взгляд в зеркало бокового вида, высунула
