— Жаль. — Женька сел в салон моего «Мини-Купера».
— Ты сказал, что Аристотель ведет с кем-то войну, — напомнила я, расположившись за рулем.
— Ведет, — подтвердил адвокат, не называя никаких имен.
— С кем?
— Да хотя бы с Морозом. Это тоже вор в законе. Казалось бы, они одного поля ягоды, но находятся друг с другом в непримиримых контрах.
— Из-за спорных территорий? — сумничала я.
— Не только. Каждый из них строго охраняет свою сферу криминальной деятельности, не пуская туда посторонних.
— А если конкретней? — Я задалась целью выжать из Крючкова максимум информации за отведенный мне минимум времени.
— Аристотель курирует весь наркобизнес, а Мороз — все, что так или иначе связано с машинами, — авторынки, СТО. Ну и, разумеется, ни один угон без ведома Мороза не проходит… Полина, ты извини, мне пора, — Женька потянулся к двери, но, перед тем как ее открыть, добавил: — Аристотель и его люди стольких людей подсадили на наркоту! У моей матери близкая подруга есть, так вот недавно ее младший сын умер от передоза… Знаешь, я сам с большим удовольствием отправил бы Истомина если не на зону, то хотя бы в психушку.
— Так в чем же дело?
— Его одинаково сложно осудить или свести с ума. Бороться с Аристотелем значит бороться со всей криминальной системой. Подумай об этом, Полина, — назидательно произнес Крючков, пересел в свой автомобиль и, мигнув мне фарами, тронулся с места.
Я же никуда уезжать пока не спешила. Женька, сам того не подозревая, подсказал мне идею, которую следовало хорошенько обмозговать. Действительно, бросать вызов Аристотелю было бы слишком самонадеянно с моей стороны. Но зачем же это делать лично, если есть возможность как-то использовать вражду горовских воров в законе? Пожалуй, для начала надо найти у Аристотеля и Мороза точки соприкосновения. Может быть, спорная территория на севере города? Нет, не годится. Если б это был такой уж лакомый кусочек, они бы уже давно сожрали друг друга из-за него. Похоже, раздел промзоны — это для них всего лишь один из рабочих моментов. При этом у каждого из этих воров своя «работа». Аристотель делает деньги на наркотиках. Мороз — на автомобилях… Ну как тут было не вспомнить о «Феррари»! Я, разумеется, вспомнила об этом спортивном купе вызывающе красного цвета и позвонила своему знакомому гаишнику.
— Алло! — ответил тот.
— Витя, привет! У меня есть к тебе один серьезный разговор…
— Слушаю, — заинтересованно произнес Копылов.
— Не по телефону. Когда мы можем с тобой встретиться?
— Если разговор недолгий, то хоть сейчас. Можешь ко мне подъехать?
— Могу, жди в ближайшее время моего звонка. — Я отключила связь и поехала к городскому управлению внутренних дел. Минут через двадцать я набрала тот же номер: — Витя, я на месте. Выходи.
Копылов не заставил себя долго ждать.
— Вот и я, — широко улыбнулся он, подсев в мою машину. — Что в этот раз тебя интересует?
— Красный «Феррари Фиорано».
— Есть такая тачка, — кивнул Виктор, — около месяца назад она появилась в Горовске. Я даже знаю, кому она принадлежит.
— Кому? — на всякий случай уточнила я.
— Константину Аркадьевичу Полетаеву. Авто страшно дорогое, поэтому я ради любопытства посмотрел, на ком оно числится, — пояснил Копылов, — и очень удивился, что имя владельца не на слуху. Полина, ты случайно не знаешь, кто это?
— Пока нет, — слукавила я, — но собираюсь это выяснить. Ты говорил, что по долгу службы просматриваешь записи с камер видеонаблюдения, установленных на горовских улицах.
— Все так и есть, — подтвердил гаишник.
— Это очень хорошо. Значит, ты можешь сообщать мне о передвижениях «Феррари»? — осторожно поинтересовалась я.
— Полина, я не знаю, зачем тебе это нужно, но, наверное, нужно… Только то, о чем ты меня в этот раз просишь, может стоить мне места работы, а я не готов с ним расстаться. Вдруг мое начальство узнает, что я способствую утечке информации, предназначенной для внутреннего пользования?
— Сколько ты хочешь в качестве страховки?
Виктор немного подумал и назвал сумму, в которую он оценил свой профессиональный риск. Цифра эта была немаленькая, но я согласилась на нее без всяких колебаний и даже выдала аванс.
— Ой, Полина, что-то ты серьезное замышляешь! — Копылов убрал деньги в карман.
— Это всего лишь невинное дамское развлечение.
— Оно дорого тебе стоит, — добавил гаишник с непонятным мне сарказмом, вылез из моего авто и направился в свою контору.
* * *
Домой я вернулась к ужину и первым делом проверила работу строителей. Сегодня они меня порадовали. Вчерашние недочеты были исправлены, а новый объем работ был выполнен в точном соответствии с дизайн-проектом.
— Полина Андреевна, — обратился ко мне Олег, отделившись от своих товарищей, — мне надо с вами поговорить.
— Пойдемте, — я спустилась на первый этаж и распахнула дверь в гостиную кантри. — Проходите.
— Полина, — Михайлов остановился на пороге, — я хотел вас спросить, где можно приобрести такую же камеру, как та, на которую вы меня сняли. Понимаете, я хочу проследить за няней моих детей…
— Понимаю, — кивнула я. — Это дельная мысль — установить дома видеонаблюдение. Знаете что, у меня есть лишняя камера…
— Я готов купить ее у вас. — Олег произнес это так, что я поняла — подачки он не возьмет.
— Договоримся.
* * *
— Полетт, что у тебя за дела с Михайловым? — поинтересовался у меня дедуля, застукав его выходящим из гостиной.
— Он интересовался, где купить камеру, чтобы следить за няней своих детей.
— И ты ему поверила? Он, наверное, замыслил новую кражу, а ты решила по доброте своей душевной ему поспособствовать, — Ариша осуждающе покачал головой. — Полетт, я тебя не узнаю…
— Дедуля, я проверила. Михайлов действительно отец-одиночка, и ему хронически не везет с няньками. Правда, о последней няне его соседка неплохо отзывалась, но Олег уже столько раз обжигался, что уже никому не верит…
— Все равно, не нравится мне этот рабочий. Скользкий какой-то, — Ариша озадаченно тряхнул бородкой.
В начале седьмого мне позвонил Копылов.
— Короче, я как вернулся в дежурку, сразу поискал «итальянца». Он на проспекте Молодых Энтузиастов стоял на парковке около длинного углового дома. У нас как раз там камера видеофиксации висит, вот он на ней и засветился.
— Это пересечение с улицей Горького? — уточнила я.
— Оно самое, там раньше такое хорошее рыбное место было, — ностальгически вздохнул Витек. — Теперь нарушителей камера ловит…
— Спасибо за сигнал.
После завтрака я позвонила Ярцеву.
— Слушаю, — ответил он не сразу и сонным голосом.
— Привет, Антон! — бодро крикнула я в трубку. — Я тебя разбудила?
— Ага, — признался журналист. — Чего так рано звонишь? У тебя что-то экстренное?
— Нет, я просто хотела поговорить с тобой о деле. Извини, что нарушила твой сон. Просто я не знала, что ты сова…
— Никакая я не сова! Я ночью работал, домой вернулся только под утро, — стал оправдываться мой одноклассник, — мобильник забыл отключить, а тут ты…
— И где же ты, интересно, по ночам работаешь? Уж не в стриптиз-шоу случайно?
— Вот не надо этого сарказма! Чтобы писать о тех, кто ведет ночной образ жизни, иногда нужно и самому ночку-другую не поспать. — Ярцев звучно зевнул. — Сегодня я, например, был за городом на Студеном шоссе. Там молодежь автогонки устраивает в духе американского экшена «Форсаж». Жители Колонтаевки, чьи дома находятся вдоль трассы, прислали нам в газету коллективное письмо с жалобой. Вот мне шеф и поручил разобраться со всем этим на месте.
— Скажи, Антоша, а красное спортивное купе ты там случайно не видел?
— Было «Феррари Фиорано», — подтвердил журналист, — как раз красного цвета. В одной из отборочных гонок эта тачка сошла с дистанции. Ее водитель — совсем зеленый пацан.
— Надеюсь, он не сильно пострадал?
— Совсем не пострадал.
— А его тачка?
— С ней тоже все в порядке. «Феррари» сильно занесло на повороте. Пока неопытный гонщик возвращал его на трассу, время было безнадежно упущено. Полина, а ты почему вдруг пилотом «Феррари» интересуешься?
— Антон, ты не поверишь, но этот зеленый пацан — сын Аристотеля.
— Шутишь?! — Судя по этому экспрессивному возгласу, моя информация развеяла у Ярцева последние остатки сна.
— Какой мне резон шутки шутить? — парировала я. — По моим данным, Костик его внебрачный сын.
— Точно, девчонки водителя «Феррари» Костиком называли! Они так и вились вокруг него стайкой! Только Костян вел себя слишком скромно и для владельца такой нехилой тачки, а тем более для сына Аристотеля.
