— Это что-то жесткое, да? — Антон пошуршал пальцем по таблеткам. — Если столько лет…
— Раньше — да. Сейчас более щадящее, поэтому-то я и вижу сны. Они просто запускают механизм, заставляют тело хотеть спать. А то, что пил в прошлом, было хуже намного, да… Но раньше-то другого и не было. Всем выписывали одно и тоже, — улыбнулся Богданов и погладил Антона по щеке. — Так что переживать нечего.
— Значит, потихоньку научим тебя спать и без таблеток. Но сегодня — выпей. Не будем рисковать. А я сейчас принесу тебе воды и поставлю чай.
Коробочка легла Льву на грудь, а Антон, ловко соскочив с постели, скрылся за поворотом. Он хлопотал с Богдановым, будто тот и впрямь болел. Суетился, размышлял вслух на ходу, как провести завтрашний вечер, если удастся освободиться пораньше, обещал приготовить пирог (хотя и каялся заранее, что никакими десертами не занимался уже четыре года) и даже договориться с соседями, чтобы во внутреннем дворе дома для «крузака» освободили местечко хотя бы на время отъезда одного из постоянных жильцов-автомобилистов — тогда бы Лев смог беспрепятственно парковаться под окнами, навещая Антона.
— Для тебя я всегда дома. Мне бы не забыть ключ тебе сделать, чтобы ты мог прийти… — приговаривал Горячев, разминая плечи. Богданов улыбался.
— Где ты, там и дом, Антон. Хочешь, буду ездить сюда. Хочешь, поедем ко мне. Я все равно приду к тебе, Горячев.
— Тогда я заеду к тебе после работы. Поужинаем вместе. А потом заберу тебя с собой.
Антон опустил руки, а затем первым, уже окончательно, упал на подушки. Наконец он зевнул, признавая тяжесть врачебной работы. Лев ощутил, насколько глубокую нежность Горячев в нем будит в такие моменты и, повернувшись на бок, подмял Антона под себя; приткнувшись теснее, с удовольствием смежил веки. Ночь несла с собой прохладу и обещание, что завтрашний день не будет легче сегодняшнего. Но Богданов обрел тайное знание — нашел причину и цель. Нашел свою силу.
Комментарий к XXX
ДА, МЫ ОПЯТЬ ЗАДЕРЖАЛИ ГЛАВУ. Без паники! Это время мы потратили на кое-что, что в обозримом будущем вы также сможете прочитать или даже увидеть - если подписаны на паблик, конечно (повод это сделать, если еще не).
Следубщая глава - планово на следующей неделе.
========== XXXI ==========
8-21.05. Две недели войны
Неделя стартовала для Богданова бодро. Каждый новый день приносил с собой новые, еще более извращенные проблемы. Валентин смеялся из динамика телефона, иногда названивая Богданову, но в какой-то момент Лев просто перестал поднимать трубку. К концу недели почти все резервы Багратионовского извращенного ума были вскрыты: весь состав начальников среднего звена — за редким исключением — оказался подставными птицами. Первыми с тонущего корабля побежали крысы, а за ними начали напряженно подпрыгивать на стульях и простые работяги с семьями и кредитами в попытках подыскивать варианты. Лев балансировал между удержанием лояльности покупателей к продукции и работников к работодателю, но с каждым днем это выходило все сложнее. Лихо выкручивая душу народной любви, которую дарила Алена и ее блогерская элита да Горячев с новой маркетинговой стратегией, Богдановы могли сохранять позиции и прибыль даже в рамках откровенно неблагоприятной ситуации. Лев признавался себе только в зеркале, насколько тяжело давалось ему смотреть, как болеет и умирает от лихорадки собственное детище, как тяжело вздымаются прокуренные легкие ранее самого экологически чистого производства на национальном косметическом рынке, как захлебывается кровью Nature’s Touch. У Богданова сердце сжималось от этого зрелища, мерещились бульканье и гул в канализации, но душу да чувства надежно хранил и врачевал на исходе каждого божьего дня Горячев.
Елена боролась разъяренной львицей, вскрывая острым словом сердца оставшихся верными людей. Она подчиняла и направляла, стучала кулаком по столу и руководила, как того требовали обстоятельства — жестко и хлестко. Платить Богдановы продолжали хорошо, говорили складно — и люди верили. Верили, получая под конец второй недели почти все новые и новые сообщения о том, что очередной отдел получил удар под дых, поставка не пришла, производство приостановилось, очередной подрядчик отказался от сотрудничества без видимой причины, а точка реализации была прикрыта невидимой рукой. В конце концов, Богданов заключил выгодное сотрудничество все с теми же блогерами, встав на скользкий путь распространения товара исключительно на онлайн-площадках. Продажи, конечно, упали. Но Богдановы боролись, и это начало давать результаты. Они держались на плаву и даже умудрились нанять рекомендованных Лехой и Владом людей, чтобы закрыть образовавшиеся в коллективе дыры. Nature’s Touch на костылях, со шрамами, перебинтованная продолжала стоять даже под острыми зубами конкурентов Льва, которые в тот же миг обратили все свои взгляды в сторону ранее сильного противника. Бизнес куда хуже законов природы: здесь тебе никто не даст никакой гарантии, что правила не изменятся в самый неподходящий момент. Но одно из них работало всегда — слабого бьют.
22.05. Понедельник. В шутку
Звонок с незнакомого номера заставил Богдановых вздрогнуть. Ответить все же пришлось, но худшие опасения оправдались.
«Левушка! — шипел Валентин придавленной ботинком гадюкой. — Что-то не понимаю, почему ты перестал мне отвечать».
— Не о чем нам с тобой разговаривать, — отрезал Лев под одобрение Елены. — Все обсудили. Ты гадишь. Я — вычищаю. Сомневаюсь, что я смог бы так, если бы все мои поступки контролировались тобой. Как-то логически нескладно выходит, а?
Лев отчетливо услышал, как скрипнули зубы на том конце звонка. Богданов хотел было уже закончить неудавшуюся беседу, как смешки болотным бульканьем разорвали монотонный шелест в динамике телефона.
«Разжирел ты на вольных хлебах, Богданов. Разжирел и стал наглым, борзым. Весь в меня, — усмехнулся Валентин. — Удивительно легко ты держишься. Знаешь, вынужден предположить, что бью не в то место. Не здесь твое сердце… А я удивлен. Думал, деньги — наше все. А тут вот оно как вышло…»
Звонок прервался. Лев посмотрел на Елену, которая только неуверенно пожала плечами, скрестив руки на груди.
— Не надо было его дразнить, Лев, — вздохнула она. — Все равно что на костер дуть, чтобы затушить…
— Нет разницы, когда горит нефтяная лужа. Здесь все равно.
День, однако, прошел куда спокойнее предыдущих. На несколько минут Лев даже почувствовал, как Багратионов отпустил его горло, но вместе с тем ощущение тревоги слабее не стало. Казалось, что теперь происходящее — это лишь оттяжка перед новым внезапный ударом. Крупным козырем на поле, который вдруг выпадает из руки противника после того, как партия сыграна почти целиком.
Несколько раз Лев списывался с Антоном, но в ответ получал только поцелуи на расстоянии и сообщения о том, что все хорошо. «Еду сдавать проект. =)» — писал Горячев и признавался в любви на самые разные лады. И только в обед вдруг начал отвечать меньше. Реже. Потом, прочитав сообщения, на час замолчал совсем. Лев ощутил легкую паранойю, но гнал от себя черные мысли и все оправдывал Антона занятостью, но сердце стучало не на месте. Богданов стал звонить. И только на третий подряд звонок Антон откликнулся. На заднем плане стоял городской шум.
— Да… Прости, я живой, просто не мог ответить, — прокричал Антон в трубку. Интонации его были тяжелоразличимы, но что-то слышалось в них Горячеву совершенно несвойственное. Плохо (по меркам Богданова) замаскированная под безмятежность паника. Лев выдохнул и решил, что вечером спросит все досконально.
Антон сдался уже на пороге квартиры. Едва открыв дверь, он встретил Льва дерганой улыбкой, поприветствовал, раздраженно потирая запястья. Сдержанности ему хватило ровно до накрытого в комнате за мягкими пуфами стола.
