Хотя лично для меня вопрос женского превосходства в возрасте плавно разрешился сам собой – по мере нарастания моего. Я, признаться, боялся, что с ходом лет со мной случится обратный процесс и меня в один прекрасный день пробьет на молоденьких. Но нет! Вкусы мои остались прежними. Как мне нравились женщины бальзаковского возраста – так и продолжают (слава богу) нравиться. Нет, я, разумеется, пробовал налаживать тесные связи с молоденькими – порой чисто из спортивного интереса. Конечно, у них есть определенные преимущества по сравнению со зрелыми дамами. Главное из них (и, пожалуй, единственное) – упругость. По части эластичности всяких там частей тела (и кожи в целом) молодые козочки, конечно, выигрывают. Все-таки ни пластическая хирургия, ни массаж, ни физические упражнения не обеспечивают в полной мере той пружинистости, какую способна придать молодость. Впрочем, и здесь дело вкуса. Недаром в Германии огромной популярностью пользуется вино из чуть подвядшего винограда, слегка тронутого морозцем. Оно отменно сладкое, играет и сносит крышу так, что никакому божоле и не снилось. Поэтому и мне более по сердцу, честно говоря, чуть провисшие и слегка дряблые прелести женщин в самом соку. А чем еще, помимо тугих ляжек и груди, могут похвастаться юные особы? Какие у них преимущества перед созревшей и даже слегка перезрелой дамой? Малолетки (то есть девушки с восемнадцати до тридцати) глупее, капризнее, самонадеяннее, требовательнее, утомительнее, болтливее, алчнее, бескультурнее, вульгарнее, высокомернее, жестокосерднее, избалованнее, ленивее, лживее, несдержаннее, нахальнее, невоспитаннее, несговорчивее, норовистее, равнодушнее, разболтаннее, стервознее, самонадеяннее, тупее, фальшивее и холоднее, чем женщины за сорок.
Опять-таки с молодыми просто скучно. Перегреешься, пока с ней наладишь контакт. Скажешь ей, например, о законченной работе: Мы строили-строили и, наконец, построили» – она обязательно спросит: «Ты о чем это?» Бросишь: «Походка плавная, от бедра» – снова смотрит недоуменно.
Иное дело, девушки пожившие и созревшие. С ними всегда легче договориться. Ты с ними на одной волне. У них нет дурацких иллюзий. Они не с одним мужчиной имели в своей жизни дело (многие из встреченных ими мужиков оказывались, конечно, подлецами и стервецами), не одну слезинку пролили и не одно препятствие преодолели – вот они умеют ценить любовь. И надежного мужчину рядом. У них нет ложных иллюзий и завышенных притязаний, они не разводят тебя на дорогие подарки, не утомляют болтовней и не бравируют собственными недостатками. Они умны, чутки и способны тебя услышать, они могут приготовить ужин чуть не из топора и устроить романтическое свидание хоть на заброшенной поляне. К тому же современные достижения физкультуры и спорта, моды, косметологии, массажа и пластической хирургии делают из них и внешне настоящих конфеток. Взять вышеупомянутых Мадонну или Деми Мур. Или Шэрон Стоун. Или новую звезду Робин Райт из сериала «Карточный домик» – сорок семь лет, а сама, ах! Да хотя бы взять наших! (Я прошу меня правильно понять: я стольких женщин перечисляю не потому, что они лично мне нравятся – отнюдь! Просто это пример: как можно одновременно иметь богатую биографию и шикарно выглядеть.) Наши очень подтянулись и в прямом и переносном смысле, я сейчас называю фамилии почти наугад только тех, кто мелькает в телевизоре: Лолита, Навка, Заворотнюк, Орбакайте, Светлана Журова, Анжелика Варум… А ведь всем им, за малым исключением, хорошо за сорок. Или уж, в крайнем случае, сильно под сорок, как Навке. Да что там! До сих пор еще очень даже хороши, на мой вкус, бабушки Лариса Долина и София Ротару, а также политик Хакамада.
Да и общий уклад жизни поменялся. Евгению Онегину было двадцать с небольшим, а он на фоне Ленского, Ольги, Татьяны почти старик. Люди в девятнадцатом веке до тридцати могли многое успеть, а потом умирали. Сейчас предлагается тинейджерский возраст, то есть подростковый, распространить до двадцати пяти. И правильно! Бальзак дал определение одноименному возрасту в своем романе «Тридцатилетняя». Сейчас «бальзаковки» начинаются с сорока пяти и кончаются (наверное) в семьдесят.
Вдобавок никто, я надеюсь, не сомневается, что те, кому около сорока, а то и пятидесяти, в постели зажигают так, что никакой малолетке, топорной и замороженной, и не снилось! Женщины в летах получают от секса истинное удовольствие – и это очень приятно мужчине, которому посчастливилось оказаться рядом!
…Я проснулся в своей постели ближе к четырем дня и решил, раз пошла такая пьянка, объявить сегодняшний день выходным. Я не спеша пообедал. (Готовлю я себе сам, и, как говорят, довольно прилично. А если нет охоты кашеварить, хожу в кафе или рестораны.) Потом сделал себе тарелку сыров, открыл бутылочку бордо и пошел кайфовать на диван в гостиной перед своей полутораметровой плазмой. Любое супружество – искусство компромисса, а оба моих брака заключались в том, что постоянно приходилось уступать и отступать именно мне. И лежать в собственной квартире с бутылочкой красного перед зомбо-ящиком мне наотрез и напрочь запрещали обе супруги. Первая оттого, что художник должен работать, семью обеспечивать; вторая – потому что алкоголь вреден, а от сыра растет живот. Однако, я подозреваю, суть заключалась в том, что ни одна женщина просто не может терпеть расслабленно валяющегося на диване мужчину. Лежать ты должен только рядом с ней – или, в крайнем случае, во имя ее!
И вот я смотрю про тигров на «Нешнел Джеографик» и смакую «медок» и сыр бри, когда раздается телефонный звонок. Звонит Лена – а ведь я не оставлял ей никакого своего телефона, ни мобильного, ни домашнего. Однако это она, и я сразу узнал ее голос. Голос у нее очень кокетливый – с похожими интонациями некогда разговаривала Лидия.
– Приве-ет, – пропела девушка, – ты у меня ничего не забыл?
– А как ты мой номер узнала?
– Кто рано встает, тому бог подает.
– Ты что, мой мобильник ночью прошерстила, пока я спал?
– Бинго! – засмеялась она. – Кирилл Баринов получает первый балл.
– Ты и фамилию мою знаешь?
– А вот не надо разбрасывать по чужой квартире документы на машину. Как ты теперь без них, бедненький? ГИБДД не тормозит?
– О, черт! Я оставил их у тебя.
– Вот именно. Подъезжай, заберешь.
– Не могу, я выпил.
– Хочешь, я к тебе сейчас приеду?
– Нет!!
– А что ты так напрягся? – засмеялась она. – Ты мне наврал? Ты женат?
– Просто нет настроения сейчас ни с кем встречаться.
– Даже со мной? – промурлыкала она.
Я чуть не передумал, но твердо молвил:
– Даже с тобой.
– Тогда придумай сам, как заполучить назад свои документы. Если тебе нужна информация для размышлений, я люблю средиземноморскую кухню. А мой номер у тебя сейчас определился. Созреешь, звони!
Воистину человек предполагает, а бог располагает.
Я не собирался больше с Еленой видеться, но пришлось назавтра позвонить ей и назначить встречу в таверне «Венето» – что поделаешь, раз я оказался такой шляпой. А Лена в ходе встречи была столь милой, что вскоре мы переместились ко мне домой. Ей понравилась моя берлога, вся увешанная картинами – непроданными, либо теми, что мне жаль было продавать, либо подарками друзей. Она остановилась у самой первой, которую я сохранил, – были ведь очень неплохие предложения, невзирая даже на то, что работа юношеская, карандаш не слишком уверен, замечу, выполнен набросок с большим чувством. Запруженная площадь перед театром на Таганке, большая фотография Высоцкого, выставленная в окне, очередь, уходящая вдоль белорубашечных милиционеров вдаль, к Котельникам, – и перед входом, в центре седовласый Любимов, что-то втолковывающий милицейскому генералу. Мы видим сцену, словно воспарив над нею, и рядом, в вышине, плавает ангел с женским лицом.
– А это кто? – спросила Лена, указав на портрет Лидии.
– Одна моя знакомая тех времен.
– Это похороны Высоцкого?
– Да. А как ты догадалась?
– Мне мама рассказывала. Она тоже на них была.
И в этот самый момент – вы не поверите, но в жизни и впрямь бывают странные сближения! – у меня зазвонил мобильник. Номер был незнакомый, и я взял трубку.
– Добрый вечер, – сказал женский голос, – Кирилл? – Эту интонацию я узнал бы из миллиона, хотя не слышал ее тридцать с лишним лет. Мне, наконец, позвонила Лидия.
– Рад тебя слышать, – сказал я, отошел к окну и отвернулся от Лены. Мое подсознание тщательно отгораживало Лидию от нее.
– Как ты поживаешь? – спросил голос в трубке.
– Все неплохо.
– Ты хотел со мной встретиться.
– Да, хотел и хочу.
– Завтра в обед тебя устроит?
– Запросто.
Мы договорились с Лидией о рандеву. Я знал, что с ней виделся Данилов, но специально не расспрашивал его о ней, потому что не терял надежды с Лидой повстречаться и составить собственное впечатление. И вот шанс представился.
