– Он горевал?
– Да. Хотя они и не были особенно близки, – кивнул Рязанцев. – Я имею в виду душевную общность, а не телесную.
– Вася, – добавил Чабрецов, подцепляя креветку, – это такой человек, который все помнит. Даже если он с кем-то не виделся десять лет, то при встрече он ведет себя так, словно лишь десять минут назад с ним расстался.
– Угу, – согласился полковник, разморенный сытным обедом и теплом кафе. – У нас в психологической характеристике Юдина тоже все это записано.
Когда Чабрецов и Рязанцев закончили обед, уже совсем стемнело. Телефоны у них зазвонили одновременно. Минуту спустя Денис и Владимир уже бежали к своим машинам.
– Вася звонит, – сказала Даша, прижимая мобильник к уху.
Ее лицо озарилось счастливой улыбкой. Из трубки слышался шелест, скрежет и стук. Несколько секунд Гусева прислушивалась. Ее круглая физиономия постепенно вытягивалась.
– Что это? – спросила Дарья.
– Это Вася? Точно? – спросила Ева, подходя поближе и прислушиваясь.
– Это с его телефона звонок, – ответила невеста Юдина.
Скрип и скрежет продолжались. Девушки обменялись непонимающими взглядами. Мимо них по лестнице ходили люди, но Ева и Дарья никого не замечали, глядя на шелестевший, гремевший и жужжавший телефон.
– Он, наверное, не заблокировал клавиатуру, а потом дважды случайно нажал на кнопку в кармане, – сказала Гусева. – С ним это бывает. Я помню несколько таких случаев.
– Где у него лежит телефон? Ты не знаешь? – спросила Ева.
– Конечно, знаю. Там же, где и всегда. В переднем правом кармане джинсов, – ответила Даша.
Ершова прислушалась. Звуки не менялись. Те же скрежет, шум, стук, жужжание.
– Где он? – спросила Ева. – Если в магазине, то что это шумит и почему нет звука голосов?
В этот момент в трубке что-то засигналило.
Гусева оторвала от уха телефон и удивленно на него посмотрела.
– Это что? – спросила Ева.
– Вроде сигналит машина какая-то, – округлила глаза Дарья. – Мне вообще почему-то кажется, что он едет в машине. Но этого не может быть! Он же за печеньем пошел. В магазин «Русь», тут рядом. Или… или его… Тогда понятно, почему он не отвечает!
От волнения и ужаса Гусева начала глотать слова.
– Он мог выронить телефон на улице, – сказала Ева. – От удара он включился, а теперь лежит где-то на дороге, а рядом ездят машины.
Глаза Дарьи стали огромными, круглыми и испуганными.
– Побежали в «Русь», проверим! Я знаю, какой дорогой он обычно ходит и где в магазине кондитерский отдел, – сказала Гусева.
– Пошли, только телефон не отключай, – сказала Ева.
Девушки ринулись вниз по лестнице. Чайник остался сиротливо стоять на ступеньках.
Они сразу увидели на улице небольшую толпу. Дул ветер. Даша была одета в легкую блузку, а Ева – в тоненький жакет, но они не почувствовали холода. В окружении зевак на асфальте сидел человек и что-то говорил по телефону. По его лбу струилось что-то черное. Время от времени человек вытирал глаза рукой, и на руке оставались пятна.
– Окулов! Миша! – взвизгнула Ева, узнав агента.
К Ершовой тяжело привалилась Гусева. Лаборантку не держали ноги.
– Дашка, не падай, держись, – пробормотала Ева, поддерживая девушку, которая начала тихонько подвывать.
Миша поднял глаза и встретился с Евой взглядом. В глаза ему опять попала кровь, и он вытер ее ладонью.
– Его увезли на грязной «копейке», в багажнике, – прохрипел агент. – Юдина усыпили хлороформом. Я все видел, но не смог предотвратить.
Где-то вдалеке послышался вой милицейской сирены, потом еще один и еще. Милицейские машины приближались к НИИ с разных сторон. Повинуясь наитию, Ершова прижала трубку Дашиного телефона к уху. Связь все еще была. Сирена в телефоне слышалась лучше. Значит, Юдин в данный момент находился где-то совсем недалеко!
Стараясь не упустить ни звука, Ева набрала телефон мужа.
– Я уже еду, – ответил Рязанцев вместо приветствия и отключился.
Ершова опять набрала номер.
– Я сказал, уже еду, – повторил полковник.
– Володя, у меня есть с ним связь! С Юдиным, – быстро заговорила Ева, – он в багажнике грязной «копейки». Когда его бросили туда, у него, видимо, в кармане кнопка телефона дважды нажалась, я слышу все, что происходит вокруг него, он где-то рядом, я слышу милицейские сирены!
Даша рядом закивала так сильно, что, казалось, у нее вот-вот оторвется голова. В глазах невесты Юдина появилась надежда.
– Я включаю сирену. Слушай! – сказал полковник жене.
Рязанцев выставил на крышу мигалку и включил сирену. У нее был низкий звук с особым тембром.
– Слышишь? В трубке есть сигнал? – спросил Рязанцев.
– Есть! – воскликнула Ева, уловив в трубке знакомый звук. – Юдин где-то неподалеку! Только бы его телефон не выключился!
– Грязная «копейка»? – переспросил Владимир.
– У них еще номера заляпаны глиной, – подсказал раненый агент.
Рязанцев вынул второй телефон и набрал номер Чабрецова.
– Понял, – быстро сказал Денис.
Ева прижала телефон к уху так сильно, что у нее голова заболела. Даша стояла рядом и смотрела на Ершову с надеждой. Из ее глаз непрерывно текли слезы.
«Только бы у Васи на счету оказалось достаточно денег», – подумала жена полковника.
Тем временем звук сирены в трубке нарастал.
– Володя, ты приближаешься. Он где-то рядом! – сказала Ева.
Сирена начала удаляться.
– А теперь ты удаляешься, – добавила Ершова.
«Это игра в холодно – горячо», – подумала она.
– Я понял, тут перпендикулярно есть дорога, только не знаю, выезжать мне на нее налево или направо? – сказал полковник.
В трубке появился новый звук. Кто-то застонал и зашевелился.
«Вася… Он без сознания, но живой», – поняла Ершова.
Звук сирены удалялся.
– Володя, ты свернул не в ту сторону! – воскликнула Ева.
В ту же секунду грязную «копейку» подбросило на ухабе, тело Васи изменило положение в багажнике, нажав через карман на кнопки, и связь прервалась.
План «Перехват» не дал никакого результата. Грязная «копейка» с заляпанными глиной номерами и астрономом в багажнике как сквозь землю провалилась.
– Если они двинулись дворами, не выезжая на большие магистрали, мы никак не сможем их найти, – покачал головой Чабрецов. – А эти люди наверняка наметили маршрут отхода заранее. У ГИБДД нет возможности поставить патруль на каждую дорогу города.
Даша рыдала в голос, не стесняясь окружающих. Ее круглое лицо покраснело и опухло. Все собрались в помещении лаборатории. Настроение было похоронным.
– Зачем он им нужен? – в сотый раз спросил Рязанцев.
Вопрос этот был просто сотрясением воздуха. Ответа на него никто не знал.
– Мы недооценили ситуацию, – сказал Чабрецов. – Он не просто им нужен. Он нужен им быстро!
Даша, заливаясь слезами, вышла из лаборатории в отдел, находившийся в смежной комнате, и вернулась с рюкзачком.
– Прибор здесь, – икнула она.
Ева глубоко вздохнула.
– Васе придется надеяться только на себя, – сказала Ершова, – но вероятность того, что он опять справится… в четвертый раз…
Ее голос прервался. В груди у Евы заболело.
Рязанцев глубоко вздохнул.
– Нам надо решить несколько вопросов, – сказал он, – и первый из них состоит в том, что только сотрудники отдела знали, что Вася идет за печеньем. Его ждали у пешеходного перехода в магазин. Значит, был сигнал.
– В принципе, и раньше было ясно, что кто-то из отдела причастен к нападениям, – сказал Чабрецов, – но мотив при этом совершенно неясен. Я не могу представить, зачем кому-то нужен Вася Юдин. Да, он блестящий ученый, да, он владеет секретами космической навигации, имеющей огромное научное, техническое и экономическое значение. Но тут весь отдел такой! Весь! Все владеют почти идентичными знаниями!
Рязанцев глотнул горячий чай, обжегся и поморщился.
– А мы сейчас со всеми сотрудниками отдела поговорим, – сказал он. – Пусть ответят на наши вопросы.
– Хорошо, – кивнул Денис. – Начинаем. – Он посмотрел на зареванную Дарью. – С вас и начнем, – сказал он Гусевой.
Чабрецов встал и поставил стул на середину комнаты.
– Прошу вас, Даша, – сказал он. – Садитесь и попытайтесь ответить на наши вопросы как можно полнее.
Гусева вытерла слезы и села.
– Как вы, учительница начальных классов, вообще попали в этот НИИ? – спросил Денис. – Вы тут единственная, кто работает не по специальности, и, опять же, единственный человек, который не владеет информацией о космическом навигаторе. Ответьте в двух словах.
– В двух словах? – переспросила Дарья. – Это просто. В вузе я училась в чисто женском коллективе. У меня была пара-тройка романов, но ничего серьезного. Меня распределили в школу, и там я сразу же влюбилась в директора. В общем, я написала ему письмо, признаваясь в любви, а он поднял меня на смех. Я уволилась и, так как мне было все равно, куда идти, взяла газету, закрыла глаза и ткнула пальцем в ряд объявлений о наборе секретарей. Попала в объявление от НИИ. Но, когда пришла туда, оказалось, что секретаршу уже нашли. Взамен, правда, мне предложили должность лаборанта. Я согласилась.
