думать об этом. Валя на секунду представила Петю, оставшегося одиноким, и слезы брызнули мгновенно из глаз. Она тут же собралась с мыслями, успокоилась и приняла решение пойти на любую сделку с врачом, лишь бы остаться в живых. Не ради себя, а ради единственного, любимого сыночка. Она ещё не понимала, что ей придётся делать. Она и представить себе не могла, на что ей придётся пойти. Но это было не важно. Главное – это выжить и заботиться о ребёнке.
Лёша проснулся от головной боли, вызванной повышенным давлением. Он прекрасно знал, что так будет, но всё равно мешал вино с пивом, вливая в себя их по очереди. При этом курил одну за другой сигареты, добивая каждую до фильтра, обжигая при этом кончики пальцев, как если бы он курил в последний раз.
Горло пересохло как почва, не видевшая дождей в течение нескольких недель в жаркий летний месяц. Обе губы полопались, нос почти не дышал. Лёша жадно потянул остатки тёплого «медового» из жестяной банки, но, забыв, что сам тушил в ней бычки, втянул один в рот, и его чуть было не вырвало на пол.
– Тьфу ты, блин, зараза, что за на?
– О, алкаш проснулся! Головка бо-бо?
– Марина, не гони, дай попить, и без тебя тошно.
– Марина, дай попить! Что тебе ещё дать? Нам за хату платить через четыре дня, ты в курсе, Алёша? – Марина встала, упершись одной рукой о косяк двери, а второй себе в пояс. – Ты долго так жить собираешься? Я так уже не могу. Каждый день на грани фола. И так денег нет, ты ещё и на работу не выходишь.
– Если пьянка мешает работать, бросай нахрен работу! – Лёша, хоть и чувствовал себя полуживым, но находил в себе силы шутить. – А который час?
– Два часа дня!
– Ух, блин, – Лёша привстал и потянулся к тумбочке, проверять содержимое других банок с пивом. Зацепив неосторожным движением две из них, свалил все на ковёр как доминошки.
– Свинья! Лёша, я ушла к Оле. Проспишься, придёшь в себя, наберёшь.
– Мариша, ну что ты, как эта самая? Ну как его? Ну, Мариша, я сейчас поем и покачу за машиной. Радослав звонил?
– Какая машина? Ты с дуба упал? Вонь от твоего перегара в комнате как на свалке. Ну почему от мужиков так воняет?! Я всю ночь из-за тебя не спала. Всё. Минус рабочий день. Ты смотри, доиграешься, и Саныч тебя выгонит из службы. Вот тогда можно будет бухать сутками, только за какие деньги? Телефон твой разрывался. Тебе все звонили. Ну, когда же ты повзрослеешь?
– Ой, ну всё, хватит. Ты как мама моя. Всё будет чики-пики. Родя сам с удовольствием «побомбит». Ему бабки нужны. Он там какую-то мадам срезал недавно. Думаю, влюбился. Уши мне про неё прожужжал. Так что, не кипятись, Марыша.
– Пока, алкаш, конченый.
Марина вышла, громко хлопнув дверью, предварительно стукнув ногой Лешину сумку и забрав из кошелька три купюры по сто, отложенные им на заправку.
– Дура.
Собрав силы в кулак, Алексей поднял своё тучное волосатое тело с кровати и заставил себя пойти в душ. Две таблетки парацетамола пришлось запивать водой из-под крана, так как в доме никаких жидкостей кроме подсолнечного масла и уксуса не было. Немного освежившись, он почувствовал себя легче, взял телефон и стал разбираться в нескольких десятках пропущенных звонков.
«Радослав звонил только вечером, значит, понял, что я забухал, и уже что-то придумал», – подумал Лёша и принялся считать остатки денег в кошельке, вспоминая, на что тратил и с кем пил.
Помимо звонков с неизвестных ему номеров, было также несколько сообщений в Viber. Но Лёша их заметил только вечером, когда «поправлял здоровье» со своими бывшими одноклассниками в гараже у одного из них. Чувствовал он себя уже превосходно. Голова уже почти не болела, осталась лишь лёгкая тяжесть в затылке. «Раз Марина сказала, что ушла к Оле, значит, ночевать будет у мамы, как всегда, а значит, никто не будет пилить ему мозг. А значит, можно не париться, что в холодильнике мышь повесилась, а значит, ещё один вечер без проблем в компании хороших и весёлых ребят». Проверяя заряд в вечно разряжающемся телефоне из-за использования мобильного приложения такси, Лёша решил, что пришло время проверить сообщения. Несколько было от Марины и мамы, ну тут всё было понятно. А вот одно его заинтересовало немного, но он тут же забыл, ведь уже было налито.
Утром его разбудил телефонный звонок от диспетчера. Оказалось, что Радослав не вышел на работу вместо него, а значит, Лёша должен ему деньги, и просто выйти вместо него в его смену не получится. Лёша расстроился, но его смутило то, что напарника и сегодня не было на карте. «Ну, могли быть дела вчера, – размышлял Алексей, – ну мог загулять со своей новой подругой, ну мог меня так проучить, но чтобы в своё дежурство не выйти и никого не предупредить, такого просто не могло быть. Что-то произошло».
Лёша стал обзванивать всех коллег и рассылать сообщения. Ни один из их общих знакомых не видел Радослава уже со вчерашнего дня. Диспетчер сообщила, что последний заказ он взял в сторону Кировского рынка позавчера ближе к вечеру и после этого снялся с карты. В голову лезли плохие мысли, коллеги перезванивали друг другу, пытаясь понять, кто последний виделся с Радославом. А директор службы такси был спокоен и сказал, что если нужно, приложит все усилия и связи, чтобы найти машину. Но он уверен, что Родя просто загулял или ещё какая чепуха случилась. Сказал, что будет разбираться и вынесет вопрос о таком халатном отношении к работе на собрании в понедельник.
«Машину он искать будет, видите ли, козёл! Не Родю, а машину. Нет, что-то определённо случилось, – не давал себе покоя Лёша, – телефон отключен, никто не видел второй день. Если бы знать хоть номер подруги или родителей».
Лёша стал листать «пропущенные» за вчера и обнаружил, что один и тот же неизвестный номер звонил ему несколько десятков раз за последние два дня. Он тут же набрал его. Трубку взяла мама Роди:
– Алло, Алексей?
– Да, вы мне звонили. А вы кто?
– Алексей, ну слава богу, я мама Роди. Он пропал. Второй день как на связь не выходит. Дома не ночевал. Я места себе не нахожу. Он куда-то уехал, Алексей?
Лёша встал со стула и зашагал по комнате взад и вперёд, при
