Я дал команду готовить встречу с Романовским. Через неделю Петкин, с помощью своих коллег по службе, встретился с ним в подземном паркинге в его же доме. Один из охранников стоял на страже, второй отключил камеры видеозаписи.
Место для встречи Романовский выбрал сам. У него на Байкале была небольшая частная гостиница, где гарантированно не было прослушки. Там же у него были легкие яхты для рыбалки и прогулок.
Мы сняли номера и оплатили полный комплекс — рыбалки, бани и экскурсий. Пятидневная прогулка по озеру была неожиданно шикарной. Нам показали Байкал в его лучшем виде, в прекрасную погоду. Мы прошли до северной части острова Ольхон, ловили рыбу — правда почти ничего не поймали. Капитан яхты каждый день, либо у рыбаков прямо с лодок на озере, либо заходя в деревни. покупал нам свежую рыбу.
Готовили на берегу — коптили в специальной сборной коптильне, навроде мангала, запекали на решетке, варили уху. Ночевали в палатках, вечером у костра сидели в куртках — с озера дул ледяной ветер. Вода для купания была не просто холодной — обжигающей. Леха, выпив водки, начал бахвалится
— Я сибиряк, я в Енисее купался, — разбежался и нырнул с борта. Через секунду выскочил с воплем.
— Бл… дольше летишь! Протрезвел сходу, наливайте скорее — ему налили, дали бушлат.
Местные ухмылялись. Им такие лихие туристы были знакомы, каждый второй лез в воду и вылетал как ошпаренный — вода то 16 градусов в июне, немного прогреется к июля-августу, но и то местами, в мелководных заливах.
Утром мы зашли в небольшой порт, на яхту неожиданно поднялся Романовский, один, без охраны, в рыбацкой робе.
— Ну, здравствуй Петр Сергеевич, вот и свиделись…
— Здравствуй, Лев Александрович, зови как прежде — Петром, чай не на приеме. Я ждал, что ты приедешь еще восемь лет назад… Где поговорим?
Для разговора нас высадили на пустынном берегу. Нам раскинули тент от солнца, накрыли столик, поставили складные походные шезлонги. Яхта ушла от берега. Мы налили виски, молча выпили.
— Так как вышло Петр, что алмазы повез Игорь, ты предал нас, и себя в том числе? Рассказывай, хочу понять.
Петр сгорбился, потер руки.
— Давление было на меня со стороны местной власти, я думал справлюсь, не говорил тебе. А здесь прихожу домой, а моей дочери нет, — он помолчал, — а ей было 12 лет. Я не знал куда бежать, а мне в дверь звоночек — кассету привезли. А там моя девочка, полураздета, и кабан перед ней штаны снимает. У меня седина полезла, сердце чуть не взорвалось. Жена в обмороке. Через пять минут звонок на домашний, а там это быдло отвязное:
— Ну что папаша, кино понравилось? Хочешь продолжение? Нас здесь много, твоя лялька пойдет по рукам, — голос мерзкий.
— Что вы хотите? Я заплачу, не трогайте мою дочь!
— Заплатишь папашка, куда ты денешься. Готовь 200 тыщ баксов. А пока бабло собираешь, сделай, о чем хорошие люди просили. Сразу бы сделал, и твоя малолетняя сучка была цела, и бабло бы был цело. Теперь с тебя штраф. И молчишь, понял, козлина? Если предупредишь своих корешей, твою ляльку пропущу через всю бригаду.
На следующий день с утра ко мне пришли. Ты же видел первый состав? Товарищи из серого дома говорили кратко. Курьера не посылать, три дня сидеть дома, телефон и телевизор не включать.
О том что планы поменяются, и решено отправить твоего Игоря, я не знал. Кейс подменил не я. Только, Лев Александрович, это ведь не все.
Был запасной вариант. Мы с начбезом просчитывали варианты, и он сделал «куклу» где алмазы были на самом деле. В кейсе их не было изначально. Я не смог дать отмашку отменить запасной вариант. Когда они обнаружили что кейс пуст, Лев, мою девочку … мою дочь… в 12 лет, насиловали пять мужиков… Ты знаешь, что моя жена покончила с собой после этого? Дочь до сих пор не пережила, живет под охраной в Германии.
Куклу, как мне сказал начбез, он отдал Игорю в аэропорту. Прямо сказать, что это такое он не мог, когда обнимались на прощанье — он сунул ему во внутренний карман куртки игрушку. Детскую игрушку, которые вешают младенцам на колыбель, мягкий голубой медвежонок, сантиметров 12 всего.
Он похлопал его по плечу и сказал — а это тебе самое дорогое. Думал, что догадается, ведь если хорошо прощупать, можно было понять, что в силиконе что-то есть. Начбез пропал через неделю. И труп не найден.
Внутри, Лев, было десять камней. Все крупные и чистые, но редких только два — большой желтый с лесной орех, и продолговатый голубой. Это был спецфонд, для подарков бонзам из страны советов, знаешь еще в восьмидесятых любили это дело — и Щолоков, и Галина, да и потом жены первых, да и вторых — все хотели что-то необычное. Они никогда не учитывались. Но документы есть, у меня есть копии.
Так что, Лев, мы пострадали оба. Я за свое предательство заплатил. Да и кого я предал? Тех, кто просрал страну, схватил что мог, да и сбежал за границу? Ты понимаешь, ты видишь теперь — нас с тобой все равно бы кинули. Я знаю, ты налаживал каналы для вывода «золота партии» — ну и где оно? Ты аптекарь, тебе уже семьдесят скоро, а ты крутишься как пацан, бабло косишь.
Дальше я рассказал, что знал. Что понял Игорь, уже не узнать. Но явно, что он не допер. По логике, если игрушка и он подумал, что это не «самое дорогое», а «для самого дорогого» — для сына. Игрушка должна была быть у ребенка, в Еланской. Но там все перетрясли через сито.
Я опять был в тупике, и в самом начале. Душа ныла, это конец, думал я. Найти нелепую детскую игрушку через 8 лет? В целой стране?
Однако Петр был уверен, что игрушка цела и алмазы там:
— Пойми Лев, два камня уникальных, они бы все равно всплыли где-то на черном рынке. Раз не всплыли — значит «кукла» цела, ищи.
До сумерек мы сидели у костра, пили и смотрели на волны бескрайнего озера. Говорить было не чем.
Расставаясь, я отдал Петру компромат. Не моя забота, тем более я не уверен, что за этим не стоят иные лица. То, что Петр сломлен, и работает на кого то, было ясно.
Катерина. Тихая жизнь
Глава 13. Катерина. Тихая жизнь.
Первый класс дети закончили на отлично. Оценки ставили только во втором полугодии, но мои пацаны учились ровно и успешно. Я каждый день вечером после работы проверяла уроки, слушала чтение и стихи, смотрела тетради. После этого шла готовить на завтра еду, проверять и гладить одежду ребятам на завтра.
Дети видели, как я устаю, старались помочь. Они уже ходили в магазин — хлеб и молоко это была их обязанность. Мыть посуду за собой. Даже пылесосить научились.
Потом меня перевели из филиала в центр, зарплата выросла, жить стало полегче. На работе за мной начал ухаживать один «крендель», как звала его Лиза. Мы встречались изредка, выходили куда-то. Большого оптимизма эти отношения не вызвали, так, «для здоровья», как тетки говорят.
Надо было думать куда отправить детей летом. Вариантов как бы и не было — в деревню к бабушке. Тут неожиданно мой приятель пригласил нас поехать с ним в Крым, у него в Судаке были родственники. Учитывая, что планов на совместную жизнь у меня не было, знакомится с родственниками не хотелось.
Билеты на самолет были дороги, прямой рейс в продаже не появлялся, выбор был — через Москву или через Питер. И так, и так перелет на троих был мне не по карману. Поэтому, я обещала подумать, зная результат заранее. Очень хотелось отвезти детей на море, вот просто до ужаса.
Детей отвезла к родителям, сейчас они переехали поближе, теперь всего 3 часа езды на автобусе. Деревня махонькая, название ужасное — Черная, зато в доме вода и электроотопление, что для стариков важнее всего. На участке соток в 30 стоял почти целый старый домик, который стал детям игровой комнатой.
По рассказам местных жителей, недалеко был пруд, куда мы отправились в надежде найти место для купания. До пруда вела заросшая грунтовка, вокруг смешанный лес. В начале июня поляны в лесу были ярко-оранжевыми от цветущих жарков. Я любовалась природой, дети торопили меня — им хотелось купаться. Пруд обнаружился вскоре, он был построен давно, и ни разу не чистился, зарос водорослями. Вода была буро-зеленой, и к купанию непригодной. Разочарование мальчишек было катастрофическим. Мордашки грустные, идти назад не хотят, еле-еле нога за ногу. Пришлось для поднятия настроения сперва организовать бег наперегонки, и потом большую экспедицию по окрестностям.
