— И сильно погорела? — вопросом на вопрос ответил Гвоздь.
— Да не так чтобы уж очень… В основном пристройке досталось, а сам особняк не пострадал.
— Ишь ты!.. Не пострадал, значит? — заулыбался собственным мыслям Гвоздь. — Интересное кино… Эх, узнать бы, где работает этот самый Браслет… Где находится его контора, — неожиданно вырвалось у него.
— А чего тут узнавать? — как бы между прочим произнес санитар. — На Нахимовском проспекте его офис расположен. Неподалеку от пересечения с улицей Профсоюзной…
— Откуда знаешь? — вскинулся Гвоздь, подскакивая к Тимуру и подсаживаясь на кровать рядом с ним.
— Девушка там моя проживает. Как раз в доме напротив. У Браслета там трехэтажка из красного кирпича, в которой прежде детский садик находился. Ну а потом, когда детей заводить стало слишком большой роскошью, этот особняк в аренду сдали. Может, Браслет его уже даже приватизировал… Этого я не знаю. Во всяком случае, фирма, которой руководит Браслет, точно там обосновалась. Я его случайно возле того особняка раза три встречал, когда к своей девушке направлялся. Он всегда на шикарной тачке разъезжает, одетый с иголочки, по последней моде. Ну и, конечно, с охраной…
— Здорово! — потер враз взмокшие от волнения ладони Гвоздь. — По этому случаю надо выпить!
— Прямо с утра пораньше? — усмехнулся санитар. — Скоро отдыхающих на завтрак позовут…
— Война — фигня, главное маневры! — вскричал Гвоздь, лихорадочно натягивая старенькие поношенные брюки прямо на пижамные штаны. — Пошли к «Кирюхе»!
— Опять на кладбище переться? Нет, в другой раз. У меня срочная работа, — наотрез отказался Тимур.
— Ты меня беспокоишь. Случаем, не болен? — положив руку на плечо санитара, участливым тоном спросил Гвоздь.
— Да нет, все путем! Но сам пойми, работа есть работа, — вставая с кровати Кирпича, произнес Тимур, делая вид, что с огромным трудом отказывается от дармовой выпивки.
— Ну и черт с тобой! Дураков работа любит, — хохотнул Гвоздь, надевая пиджак не менее затрапезного вида, чем брюки. — Постой! — остановил он уходящего санитара. — А ты не помнишь номер дома, где находится контора Браслета?
— Не, у меня на числа вообще память слабая, с самого детства, — обернувшись, ответил Тимур. — Да и ни к чему мне было номер того дома запоминать…
— Это очень плохо! — назидательно заметил Гвоздь. — Память надо тренировать… В наше рыночное время всякая информация денег стоит. Больших денег!
— Ну да, конечно, — согласился Тимур, выходя из палаты.
— А я пойду выпью! — сказал самому себе Гвоздь. — За такое дело нельзя не выпить, а то оно не выгорит…
Гвоздь не любил откладывать исполнение задуманного в долгий ящик. Вот и сейчас он решил действовать быстро и решительно. Поэтому до «Кирюхи», как называли могилу вора в законе все окрестные любители выпивки, он так и не добрался. Резко повернув в сторону, Гвоздь зашагал к железнодорожной станции, даже не подумав о том, что забыл испросить разрешения на отлучку у главврача санатория «Зеленая роща». А это было чревато для него большими неприятностями…
Трехэтажку из красного кирпича Гвоздь разыскал на Нахимовском проспекте около часу дня. И сразу же направился к железным входным дверям. Найдя кнопку звонка, он принялся названивать в него.
— Вам кого? — спросил мужской голос из динамика, вмонтированного в стену рядом с дверью.
— Я в фирму… Как ее? Забыл название. Ну, мне к самому главному директору надо! — волнуясь, прошептал Гвоздь, заговорщицки приложив губы к динамику.
— Здесь таких нет! — отрезал голос того же охранника, принявший Гвоздя за обыкновенного попрошайку.
— Да нет же, вы не поняли! Я к самому главному директору! — уже громко закричал Гвоздь.
И дверь почти сразу открылась. На пороге стоял, заслонив вход широкой спиной, здоровенный детина в камуфляжной форме и поигрывал резиновой дубинкой.
— Слушай, ты! — сказал он. — Вали отсюда подобру-поздорову! А то плохо будет…
— Друг! — вскричал Гвоздь, пытаясь втолковать охраннику, что ему нужно. — Меня тут ждут! Я, можно сказать, очень и очень нужен вашему главному!
— Считаю до трех! — мрачно проговорил охранник. — Если за это время не уберешься отсюда, пеняй на себя! Раз!..
— Ты не понимаешь! — махнул рукой Гвоздь.
— Два!
— Позови кого посообразительней!
— Три! Ты еще здесь, бомжатская морда? Тогда заполучи! — охранник занес дубинку над головой Гвоздя, но ударить не успел.
— Погоди! — одернул его моложавый господин с усиками, только что подъехавший к зданию на машине и какое-то время наблюдавший за тем, как помятый мужичонка самого затрапезного вида пытался прорваться в офис фирмы «Арктур». — Пропусти его! Я сам с ним разберусь.
— Но, Альфред Афанасьевич? — пожал плечами охранник, засовывая дубинку за ремень. — Это же бомж, пустая трата времени!
— Я сказал «пропустить»!
— Слушаюсь! Проходите, — подчеркнуто любезно поклонился Гвоздю охранник.
— Так-то вот! — гордо прошествовал мимо него Гвоздь.
Моложавый мужчина провел Гвоздя на второй этаж и пригласил в шикарный кабинет, обставленный мягкой мебелью, укрытой идеально белыми чехлами. Но больше всего Гвоздя поразил огромный аквариум, занимавший почти половину кабинета, и портреты каких-то людей, изображенных возле разных музыкальных инструментов.
— Садитесь! — пригласил моложавый Гвоздя к письменному столу, усаживаясь на хозяйское место.
— А! — догадался Гвоздь. — Значит, вы и есть Браслет?
— Вообще-то моя фамилия Суров, а зовут Альфред Афанасьевич… А откуда, собственно, вы знаете о Браслете? — как-то сразу насторожился хозяин кабинета.
— Я вам все расскажу! — поспешно заявил Гвоздь. — Ей-Богу! Только давайте сразу договоримся о моральной компенсации…
— В каком смысле? — не понял Браслет.
— Ну, в том самом! Вы меня понимаете…
— Говорите, — кивнул Браслет.
— Только не забудьте про моральную компенсацию! — напомнил Гвоздь. — В общем и целом дело обстоит так. Я знаю по крайней мере двух человек, которые хотят вам сделать плохое. Очень плохое! Главаря кличут Кирпич. Я мог бы помочь вам его поймать.
— Ваше стремление к сотрудничеству весьма похвально! — произнес Браслет. — Кто такой Кирпич и где его можно разыскать?
— Кирпич — это авторитетный вор! — с плохо скрытым уважением в голосе сказал Гвоздь. — Двадцать пять лет лишения свободы — это не хухры-мухры! А найти его можно очень даже просто. Он сейчас обитает в санатории «Зеленая роща»…
— Это что в Талдомском районе? — быстро уточнил Браслет.
— Правильно. Недалеко от вашей дачи…
— А! Вам и о моей даче известно… Любопытно! Хорошо! Спасибо! Я все понял! — сразу заторопился куда-то Браслет. — Вот вам за труды…
Гвоздь радостно заулыбался, поправляя рваную подкладку на внутреннем кармане пиджака, но тут же улыбка сползла с его физиономии.
— Примите! — произнес Браслет, протягивая Гвоздю литровую бутыль с какими-то замысловатыми иностранными наклейками и этикетками, вынутую из бара, встроенного в книжный шкаф по левую от хозяина руку. — Это очень хороший спирт. Девяносто семь градусов.
— Спасибо, конечно, но… — начал было Гвоздь, запихнув бутыль в тот самый карман, куда хотел положить большую пачку денег.
— Вы свободны! Дальше я сам во всем разберусь… Не сомневайтесь!
Сказав это, Браслет нажал на кнопку, вмонтированную в письменный стол, и в кабинет сразу вошел здоровяк, у которого плечи были еще шире, чем у охранника.
— Жбан, проводи человека до выхода! — приказал он.
Гвоздь тяжело вздохнул и зашагал за Жбаном. Он понял, что здесь ему ничего больше не обрыбится.
* * *
Исполнение обязанностей санитара в санатории-профилактории «Зеленая роща», как я уже говорил, не отнимало у меня много времени, и потому я мог целиком и полностью сконцентрироваться на выполнении своих основных обязанностей, что меня вполне устраивало. А в эти самые «основные обязанности» входило вести слежку за дачей Браслета и за всем, что происходило либо на ней самой, либо вокруг нее. Так я стал свидетелем сборища весьма почтенных с виду людей в субботний и воскресный день. Кое-кого из гостей Браслета я даже сумел опознать по тем фотографиям, которые ранее мне показывал мой шеф Владимирский. Это были депутат областного законодательного собрания Василий Степанович Щербанюк и генеральный директор ЗАО «Перегон» Осип Валерьянович Носкин. Оба, насколько я понял из ориентировки Владимирского, являлись ближайшими деловыми компаньонами Альфреда Сурова, или попросту Браслета, как я уже привык называть его про себя. Остальных же гостей я попытался получше запомнить, чтобы потом подробнее описать их внешность в своем отчете. И особенно того гостя, который прибыл самым последним. Впрочем, его внешность описывать мне не придется, поскольку я сразу узнал в нем Максуда Ибрагимова, проходившего в ориентировках Владимирского под кличкой Верблюд. Появление этого «фигуранта» здесь стало для меня такой большой неожиданностью, что я тут же отправился в ближайшее почтовое отделение, откуда можно было связаться с Москвой, и позвонил Владимирскому.
