– Валера тебя очень поддержал тогда?
– Да. Благодаря ему я поняла, что есть мужчины, которые способны полюбить меня искренне и бескорыстно. Это в то время для меня было самым важным. Я дружила с ним год. И продолжала бы дружить. Но ему нужен был секс, да и мне тоже. Я же не железная. С Савелием у нас были полноценные, полные страсти отношения. Мне не хватало плотского. Вот я и отдалась Валере. И он, в принципе, меня устроил как любовник. До Савелия ему было далеко, но на безрыбье, как говорится…
Раньше Милана никогда не заводила подобных разговоров. Свете было немного не по себе. Особенно когда речь зашла о сексе. Но Черемушкина и сама не привыкла на эту тему откровенничать, поэтому быстро свернула разговор:
– Мне было хорошо с Валерой. Честно, хорошо. Вот только со временем я стала понимать, что чего-то мне все же не хватает.
– Быть может, страсти?
– Да. Именно ее. Я лишь сейчас поняла, что жила как амеба какая-нибудь. Исправно функционировала, и только. А вот Лешу встретила, и глаза открылись. Я не хочу жить, как амеба. Мне хочется любви. Страсти…
Света кивнула. Она понимала Милану. Но вести разговор на эту тему почему-то больше не хотела. Она вообще с удовольствием бы сейчас осталась одна. Такое смятение в душе возникло, что требовалось одиночество…
– Милана, можно, я домой поеду?
– Сейчас?
– Да.
– Ты плохо себя чувствуешь?
– Да, – пришлось соврать Свете. – Нанервничалась, и теперь голова болит.
– Поезжай, конечно. Если хочешь, я попрошу Игоря тебя подбросить.
– Не надо, я на метро. Сейчас пробки. Простоим два часа. На метро быстрее.
– Нечего нетрезвой женщине в метро делать, – отрезала Милана. – Игорь тебя довезет. Или другой вариант могу предложить.
– Какой?
– Помня о том, как ты любишь ночами любоваться своей машиной, смею предположить, что ты не хочешь оставлять ее здесь.
– Не хочу, – не стала спорить Света.
– Ты ведь Аллочку вписала в свою страховку?
– Да.
– Пусть она тебя до дома и довезет. На твоей же машине.
– Да неудобно как-то ее напрягать…
– После она может смело ехать домой.
– А кто будет в приемной сидеть? Если мы обе уедем.
– Посадим кого-нибудь из экономисток. Они все равно без Рамиля не работают, а только вид делают… – Лана щелкнула пальцами. – Кстати, завтра не забудь позвонить в кадровое агентство. Нам нужен новый начальник экономической службы.
– Я уже сделала это. Сегодня.
– Какая же ты молодец!
– Да, я такая, – улыбнулась Света. – А еще я поручила Аллочке связаться с вдовой Рамиля. Чтобы она узнала, какая помощь нужна в организации похорон. Я бы сама это сделала, но ты понимаешь…
– Конечно, понимаю.
– А теперь я пойду, ладно?
– Давай, пока! – Милана поднялась со стула, шагнула к Свете, чмокнула ее в щеку. – Как я рада, что ты у меня есть, – улыбнулась она на прощание. – Хочу верить, что наша дружба пройдет все испытания!
Зарубина тоже на это надеялась. Поэтому обняла подругу и поцеловала. И твердо для себя решила выкинуть капитана Назарова из головы. Если он так сильно нравится Милане, она уйдет в сторону. Дружба важнее!
Назаров выбрался из машины, закрыл ее и направился к подъезду. Не дойдя до двери пары шагов, чертыхнулся, развернулся и зашагал обратно к «ласточке». Он заехал по дороге в супермаркет, купил продуктов, а сумку забыл на заднем сиденье.
Взяв ее, Леша поднял глаза на окна Насти. В них горел свет. Во всех трех: и кухонном, и комнатных. Значит, дома не только Настин сын, но и она сама. Выходная сегодня, похоже. И наверняка сейчас лепит пельмени, о которых вчера завела речь. Увидев, что в квартире Леши зажегся свет, прибежит. А ведь он соврал ей, что будет дежурить. Придется снова что-то придумывать, Настя обязательно спросит, почему он не на работе.
Поднявшись на свой этаж, Леша унюхал чудесный запах пельменей, сваренных в бульоне со специями. Рот сразу наполнился слюной. Сглотнув ее, Назаров шагнул к своей двери и отпер ее.
Привычная маленькая прихожая, в которой не развернуться. Совмещенный санузел. И наконец кухня! Такая же микроскопическая, как все в его квартире. В ней даже не нашлось места стандартной, четырехкомфорочной плите, стояла маленькая, с двумя горелками. Назарову ее хватало, но как Настя умудрялась готовить свои вкусности на такой, он не представлял. Хотя вполне возможно, она давно поменяла ее на четырехкомфорочную. Говорят, сейчас выпускают компактные, идеально подходящие для хрущевских кухонок.
Назаров поставил на маленькую, «ушастую» плиту кастрюлю с водой. Сейчас он тоже себе пельмешек отварит! С бульончиком. И пусть они покупные, а бульон «Магги», все равно это лучше, чем гренки.
Вода закипела, Леша собрался запустить в нее пельмени, но услышал звонок.
Выругавшись сквозь зубы, пошел открывать. Сомнений в том, что это явилась Настя, у Назарова не было. Караулит она его, что ли?
– Привет, сосед! – прочирикала Настя, едва перед ней распахнулась дверь. – Глазам не поверила, когда свет в твоем окне увидела. Ты ж должен был дежурить.
– Подменился по состоянию здоровья.
– А что с тобой?
– Давление подскочило.
– О, я тебя понимаю! У меня тоже частенько подскакивает. Я знаю, как с этим бороться, и могу помочь.
– Не надо, Настя, я сейчас поем и лягу.
Но она не собиралась отступать. Вчера она проявила понимание и решила, что хватит, не каждый же день!
– Давай я хоть накормлю тебя?
– Настя, я не ребенок, чтоб меня кормить, – сухо проговорил Леша. Он не хотел обижать соседку, но что ему оставалось? Он устал, плохо себя чувствовал, жрать хотел, но больше всего – остаться в одиночестве.
– Хорошо, я не навязываюсь, – поджала губы Настя. – Спокойной ночи.
– И тебе. – Он хотел уже закрыть дверь, но соседка, как оказалось, не собиралась так просто уходить:
– Вот, значит, как, да? – взвилась она. – Трахнул, и все? Стало неинтересно?
Напоминать Насте о том, что инициатором секса была именно она, смысла не было. Назаров молчал. Но это Настю разозлило еще больше.
– Чего онемел-то, сердешный? Скажи уж что-нибудь!
– Иди домой, Настя, не позорься.
– О как! – Она подбоченилась. – Я, значит, позорюсь? А ты нет? Так вот знай, горе-любовник, что как мужчина ты полный ноль. Слабачок! Вот я и решила тебя подкормить, вдруг, думаю, сила появится…
Назаров даже не обиделся. Во-первых, потому, что понимал – в Насте говорит обида, это она заставляет женщину унижать мужчину, который ее отверг, а во-вторых, он был уверен в себе. Леша знал, что он если и не искусен в сексе, то вынослив. Никак не слабачок.
– Спасибо тебе, Настя, – не смог сдержать улыбку Леша. – За все. А теперь прощай.
И захлопнул дверь.
На миг ему стало легче – отделался. Но потом плохое настроение вернулось. Пельмени Леша засыпал в воду нервно, если не сказать, зло. Причем про кубик забыл, пришлось кидать его после. А он почему-то плохо растворялся, и Назаров уже не хотел этих чертовых пельменей…
Тут затрезвонил мобильный. Леша зарычал. Когда Настя попросила его дать ей свой номер, он проявил слабость и дал. Теперь придется пожинать плоды этой слабости.
– Да! – рявкнул он, взяв трубку. Номер был незнакомый, и звонить мог кто угодно, поэтому пришлось ответить. Но Леша почему-то был уверен, что звонит Настя.
– Здравствуй, Леша, еще раз, – услышал Назаров.
– Привет, только что расстались. Что ты еще забыла мне сказать?
– Ты меня с кем-то перепутал, Леша. Это Милана Черемушкина.
– О, Милана… Прости. Добрый вечер.
– Судя по твоему тону, не такой уж добрый.
– Еще раз извини.
– Я рада, что мы снова встретились.
– Взаимно. – Леша отправился с телефоном в кухню. Как и ожидалось, пельмени переварились. Одни распухли, другие уже развалились.
– Чем занимаешься?
– Собираюсь ужинать.
– То есть ты отработал?
– Ага.
– Что на ужин?
– Переваренные пельмени, – хмыкнул Леша.
– Божественно! – рассмеялась Милана. – А может, ну их, пельмени? Пойдем в кафе поужинаем?
– Извини, не хочу. Устал.
– Я заеду за тобой. Тебе останется только выйти из подъезда и сесть в машину. Или пригласи меня к себе. Я привезу китайской еды. Или ты любишь итальянскую?
И что Назарову оставалось делать? Он не мог отшить еще и Милану. Тем более что она не навязывала себя в качестве любовницы, а предлагала дружбу. А дружбой он всегда дорожил!
«А еще мне ее по-прежнему жаль, – поймал себя на мысли Леша. – Для меня она почему-то остается той толстой девочкой, нуждающейся в понимании…»
– Если хочешь, приезжай, – сказал он. – Но везти ничего не надо. Ты, как я думаю, в это время не ешь, а с меня хватит и пельменей.
– Говори адрес.
Леша продиктовал.
– Отлично, буду через полчасика. Жди!
Назаров отключился, бросил телефон на подоконник (широченный, только он радовал его). Вылив в тарелку содержимое кастрюли, Леша сел за стол. Смотреть на пельмени было страшно. Да и бульон выглядел странно. Но Назаров заставил себя похлебать его и съесть «фрикадельки».
