Ветер наполнил парус, и катамаран заскользил по водной глади. Вскоре Мокси скинула лифчик-бикини, оставшись в одних трусиках, но уселась в тени паруса.
– Поговори со мной, – обратилась она к Флетчу.
– О чем?
– Скажи что-нибудь приятное.
– Эдит Хоуэлл утверждает, что не говорят только мертвые.
– Если Эдит Хоуэлл вдруг перестанет говорить, умрут все. От изумления.
– Она положила глаз на миллионы твоего отца.
Мокси фыркнула.
– Миллионы пустых бутылок из-под коньяка. Пусть забирает их все, – она легла на бок, опустила пальчики в лазурную воду. – Давай поговорим о другом. Расскажи, как тебе удалось стать таким богатым?
– Ты полагаешь, что я богат?
– Ты же не работаешь. И у тебя прекрасная вилла в Италии.
– Мне представляется, это бестактный вопрос.
– Я знаю, но все равно хочу услышать ответ.
– Это долгая история.
– У нас впереди целый день.
– Рассказать ее невозможно. Тем более, в подробностях.
– Ты сделал что-то противозаконное, Флетч? Ты – преступник?
– Кто, я? Нет. Не думаю.
– Так что все-таки случилось?
– В общем-то, ничего особенного. Однажды вечером я оказался в одной комнате с большой суммой денег. Наличными. Деньги попали туда, потому что меня попросили совершить нехороший поступок. Я его не совершил. Но то, о чем меня просили, произошло. В силу случайного стечения обстоятельств.
– Слушай, а почему бы тебе не поделиться со мной подробностями?
– Говорю тебе, история длинная.
– Значит, ты взял деньги...
– Мне пришлось. Оставить их я не мог. Они вызвали бы вопросы, ответов на которые лица заинтересованные предпочли бы избежать.
– Грабеж, как доброе деяние?
– Именно из этой мысли я и исходил.
– И что ты сделал с деньгами?
– Я не знал, что с ними делать. В деньгах я не силен.
– Я знаю. Это я испытала на себе.
– Когда же?
– Забудем об этом. Я все еще злюсь на тебя.
– В дружеских отношениях места деньгам нет.
– Случается, что нет и самих денег. Помнится, ты пригласил меня в один из самых дорогих ресторанов Лос-Анджелеса.
– А, в тот раз.
– Да, да. В тот самый.
– Понятно.
– Я бы не стала возражать, если б получила обратно мои часы. Которые пришлось оставить в ресторане в залог.
– »Пьяже», не так ли?
– С маленькими бриллиантиками.
– Который теперь час? – спросил Флетч.
Мокси перевернулась на живот.
– Какая разница?
– Именно это я и хотел сказать.
Мокси глубоко вдохнула, шумно выдохнула.
– Флетч, ты никогда не меняешься.
Флетч широко улыбнулся.
– Отнюдь, я становлюсь лучше.
– Хуже. Так что ты сделал с деньгами, которые украл?
– Я их не крал.
– Они просто свалились с неба тебе в руки.
– Что-то в этом роде. Длинная история. Деньги держали путь в Латинскую Америку, так что я отправился вместе с ними.
– Потому-то ты не сумел закончить биографию Эдгара Артура Тарпа?
– Я все еще работаю над ней. Попав в Латинскую Америку, я все еще не знал, что делать с деньгами. Может, их наличие мучило мою совесть. Может, я просто пытался избавиться от них. Короче, я купил золото.
– О, нет.
– Да, купил.
– И цена на золото поднялась?
– Кто-то сказал мне об этом. В баре. Совесть совсем меня замучила. Я продал золото. Тут же. Я ненавидел нефтяные компании, полагаю, что они эксплуатируют весь мир, а потому должен придти час расплаты...
– И ты вложил деньги в акции нефтяных компаний?
– Да.
– А их стоимость взлетела вверх?
– Вроде бы да. Но настроение у меня лишь ухудшилось.
– Могу себе это представить.
– Я незамедлительно продал все акции.
– И где же теперь твои деньги?
– Я решил, что моя инвестиционная политика в корне ошибочна. Ты понимаешь, что я имею в виду? Я покупал то, что мне не нравилось.
– А потому ты решил перестроиться и покупать только то, что тебе нравилось?
– Я решил помогать деньгами тем, кто этого заслуживал. Прослышал, что «Дженерал моторс» <Одна из трех ведущих автостроительных корпораций Соединенных Штатов.> переживает тяжелые времена, что никто не покупает ее акции.
– И ты купил акции «Дженерал моторс»?
– Я купил акции «Дженерал моторс». А так же компаний, производящих электронику, будущее которых представлялось очень проблематичным.
– Святой Боже! Флетч, да ты просто невежа в подобных делах.
– Я же говорил, что не силен в деньгах.
– Тебе следовало пойти на курсы «Как вкладывать деньги». Там тебя бы всему научили.
– Наверное, следовало.
– Просто ты никогда не придавал деньгам особого значения.
– Твоя правда. Не придавал.
Потом Флетч спустил парус и они долго плескались в теплой воде, пока вновь не залезли на палубу.
– Раз уж мы заговорили о деньгах... – начал Флетч.
– По-моему, прекрасная тема.
– Хочу напомнить тебе о «Джампинг коу продакшн, инкорпорейтед».
Они вернулись к Ки-Уэст, нашли пустынный пляж, вытащили катамаран на белоснежный песок. Перекусили зачерствевшими на солнце сэндвичами и фруктами, запив еду теплым лимонадом.
Потом улеглись на песок. Набежавшие облака оберегали их загоревшую кожу от палящих лучей солнца.
– Скажи мне Мокси, – продолжил Флетч. – Через что прыгает эта корова?
– Через луну, – без запинки ответила она, и тут же лицо Мокси исказилось, словно он ударил ее. – Муни <Фамилия Мокси, Муни, – производная от мун (Moon) – луна (англ.). >, – простонала она, прикрыв глаза рукой.
– Правильно. Мокси Муни, – рука ее по-прежнему прикрывала глаза. – Ты – единственный владелец «Джампинг коу продакшн, инкорпорейтед». Марти Саттерли звонил мне сегодня утром.
Со спины Мокси перекатилась на живот.
– Хорошо. А потому первым делом я прекращу съемки этого паршивого фильма.
– »Безумие летней ночи»?
– »Безумию летней ночи» капут. Вместе с Эдит Хоуэлл, Саем Коллером, Джеффом Маккензи, Джерри Литтлфордом, Толкоттом Кроссом. Прощай, дурацкий сценарий. Прощай, дорога 41.
– Как я понимаю, ты не знала, что «Джампинг коу продакшн» принадлежит тебе?
– Нет. Разумеется, нет.
– Мокси, что ты узнала, побывав в конторе Питермана? Из-за чего, собственно, ты так расстроилась, что начала разыскивать меня?
– Я не могла найти налоговых деклараций. Просила сотрудников принести их мне. А они тащили бесконечные папки с договорами о ссудах с банками Гондураса, Швейцарии, Мексики. Я не понимала, что все это значит, а потому медленно зверела, – тут ее голос упал. – И я испугалась.
Улегся на спину и Флетч, заложив руки за голову.
– Марти не смог досконально изучить все финансовые документы. В четыре утра явилась полиция и забрала их.
– О, Господи! Полиция забрала мои финансовые документы?
– Ты знаешь...
– Ничего я не знаю, Флетч! – оборвала его Мокси. Ударила кулачком по песку. – Черт!
Она вскочила, прошла к кромке воды, зашагала вдоль берега. Флетч еще погрелся на солнышке, потом поднялся, собрал оставшийся после них мусор, отнес на борт. Сдвинул катамаран в воду, приготовившись к отплытию. Сел на один из корпусов, дожидаясь возвращения Мокси.
– Мокси? – они вновь плыли под парусом. Солнце катилось к горизонту у них за кормой. Она сидела, положив подбородок на прижатые к груди колени. – Ты знакома с парнем, которому принадлежит Голубой дом?
– Нет. Откуда?
– Его зовут Тед Стилл. Вчера ты сказала, что не знаешь его.
– Не знаю.
– Однако вы на пару владеете фермой по разведению лошадей во Флориде.
Она скорчила гримаску.
– Владеем чем?
– Ферма «Пять тузов». В Окале, штат Флорида.
Она пожала плечами.
– Для меня это новость.
– Полагаю, он был приятелем Стива Питермана.
– Послушай, Флетч, – в голосе Мокси слышались злость и усталость. – Почему бы тебе не разобьяснить мне, что к чему?
– Если б я мог. Как я уже говорил, с документами Марта поработать не дали. Но два твоих главных опасения он подтвердил. Во-первых, у тебя далеко не все в порядке с уплатой налогов. Во-вторых, ты должна громадные суммы банкам разных стран.
Мокси Муни оглядела водную гладь.
– Так в какой стороне Куба?
– В той, – указал Флетч.
– Ты хочешь плыть со мной, или мне добираться вплавь?
– От твоего имени велась активная, но малопонятная финансовая деятельность.
– Малопонятная... и ты думаешь, я смогу ее объяснить?
– Марта не смог.
– И по мнению твоего друга Марта деятельность эта противозаконная?
– Он старался не высказывать своего мнения.
– Но ему это не удалось?
– Именно так, – Флетч чуть развернул парус. – Он полагает, что ты просто не могла не знать о том, что делалось от твоего имени.
Мокси молча смотрела на Флетча, освещенная красными лучами заходящего солнца.
– Другими словами, Мокси, – продолжил Флетч, – судья скорее всего придет к выводу, что ты лжешь.
– Лгу, – повторила она.
– Во всем.
Она посмотрела на пустые банки в картонной коробке.
