ГЛАВА 29
Он проснулся, как от толчка. Занималась заря. Флетч полежал, прислушиваясь к тишине. Зловещей тишине.
Он выбрался из кровати, прошел на балкон. Двое полицейских во дворе. Они посмотрели на него снизу вверх.
Синие маячки патрульных машин на улице.
– Черт, – пробормотал Флетч и по балкону бросился к комнате Литтлфордов.
Джерри спал в гамаке, свернувшись калачиком. Флетч потряс его за плечо.
– Джерри. Просыпайся. У нас будет обыск.
Литтлфорд приоткрыл один глаз.
– Что? Где?
Или полиция собирается арестовать кого-то из них по обвинению в убийстве. Нет. Едва ли. Во дворе стояли уже трое полицейских. Может, они пришли, чтобы предотвратить еще одну демонстрацию? Нет, они же во дворе. Значит, кто-то из судей дал им соответствующий ордер.
– Похоже, нас ждет обыск, – прошептал Флетч.
– Обыск?
– Замолчите. Поднимайтесь. Избавьтесь от того, что у вас есть, – Джерри, как пантера, мягко спрыгнул с гамака. – Спустите все в туалет. Быстро.
Вернувшись в спальню, Флетч надел рубашку и шорты.
– Что случилось? – сонно спросила Мокси.
– Пора одеваться. Полиция.
Она разом села, мгновенно проснувшись. На ее лице отразился испуг.
– Я знаю, что ты не убивала Стива Питермана. Не волнуйся.
Трое полицейских стояли и на крыльце. Они, похоже, удивились, когда Флетч открыл дверь. Без звонка или стука.
– Доброе утро, – приветствовал их Флетч. – Милости прошу в обитель звезд.
Полицейские смущенно переглянулись. Вдоль тротуара выстроилось пять патрульных машин. На трех мерцали синие маячки. Улицу почистили, так что от вчерашней демонстрации следов не осталось.
Флетч протянул руку к одному из полицейских, ладонью вверх. Положив на нее сложенный лист бумаги, полицейский, тем не менее, спросил: «Можно нам войти?»
Флетч указал на врученный ему лист.
– Полагаю, там написано, что войти вы можете.
В холле полицейский, от которого Флетч получил бумагу, представился: «Я – сержант Хеннингс». Флетч пожал ему руку.
– Флетчер. Жилец этой обители.
– Мы должны обыскать этот дом.
– Естественно. Кофе?
Сержант огляделся. Другие полицейские уже сновали по комнатам, поднимались по лестнице на второй этаж.
– С удовольствием.
На кухне Флетч поставил на плиту кастрюльку с водой, вытащил из буфета две чашки.
– Благодарю за вчерашнее содействие.
– Откровенно говоря, не очень-то мы вам помогли, – покачал головой сержант. – Поздно приехали. Дело зашло слишком далеко. Обычно в Ки-Уэст такого не бывает.
– То есть массовые драки случаются не каждый день?
– Мы не очень-то знали, что и делать. Эти люди тоже граждане. И имеют право выйти на демонстрацию.
– Кого-то посадили? – Флетч положил в чашки по ложечке растворимого кофе. Сверху доносились звуки сдвигаемой мебели. Затем их перекрыл недовольный голос Эдит Хоуэлл.
– Нет. Утром всех отпустили.
– Никто не бросал ту бутылку с ромом в миссис Литтлфорд?
Вода в кастрюльке закипела.
– Никто из тех, кого мы арестовали, – сержант печально улыбнулся. – Мы спрашивали каждого. Разумеется, вежливо.
Флетч разлил воду по чашкам и пододвинул одну сержанту.
– А сахар есть? – спросил сержант. Флетч кивнул на стоящую на буфете сахарницу. Сержант насыпал в чашку три ложки сахара. – Кофе и сахар. Что бы я без них делал.
В кухню вошли двое других полицейских. Начали раскрывать дверцы шкафов.
– Надеюсь, вы тут не напачкаете? – спросил Флетч. – Вы знаете миссис Лопес?
– Конечно, – ответил один из полицейских.
– Убирать придется ей, – и Флетч вышел на заднее крыльцо с чашкой кофе.
Сержант последовал за ним.
– Скажите, пожалуйста, чем вызван обыск?
Сержант пожал плечами.
– Хранение веществ, запрещенных законом.
– Это понятно, но почему? На основании каких улик вы получили ордер?
– Судья нашел наши улики достаточно убедительными. Какой красивый баньян. Давненько я не был в этом доме, – он улыбнулся. – Вы тоже киноартист?
– Нет.
– Один из тех, кто вечно крутится рядом с киношниками, так?
– Да. Прихлебатель.
– Приятного, полагаю, мало. Видеть этих людей вблизи. Когда никто не пишет им произносимый текст, не показывает, что и как надо делать. Я бы предпочел общаться с ними через экран.
– Полагаю, и они хотели бы, чтобы вы общались с ними только в кинотеатрах или по телевизору.
– Этот мистер Муни большой любитель выпить. Видел его в центре города. Ему нужен поводырь.
– Он – великий артист.
– Один из моих патрульных привез его домой. В ту ночь, когда вы приехали.
– Благодарю.
– Чак говорит, что он все время что-то декламировал, – сержант хохотнул. – Надо бы приглядывать за ним, – сержант выпил кофе. Наверху все еще возмущалась Эдит Хоуэлл. – Вся страна пьет. Или курит, нюхает да колется всякой дрянью.
– Весь мир.
– Люди открыли для себя наркотики. Делать им особенно нечего. Всю тяжелую работу взяли на себя машины. А наркотики, видите ли, дают им возможность расслабиться. Раньше расслаблялись бейсболом... ловили рыбу. Теперь говорят, что на это уходит слишком много времени.
– Не все могут играть в бейсбол. Не все могут ловить рыбу.
– Весь этот чертов мир пристрастился к наркотикам, тем или другим.
В проеме двери черного хода возник полицейский.
Сержант последовал за ним на кухню. Поставил пустую чашку на стол. В кухне царила идеальная чистота.
Джон Мид стоял посреди холла. В компании полицейского. В серых брюках, коричневых туфлях, синей рубашке и наручниках.
Он улыбнулся Флетчу.
– »Колеса».
– Извините, Джон, – ответил Флетч. – Я как-то не подумал о вас.
– Привез их из Нью-Йорка.
Сержант взял у полицейского жестяной тюбик.
– Барбитурат. Выдается по рецепту врача. У вас есть рецепт, мистер Мид?
– Мой доктор умер, – ответил Джон Мид. – Одиннадцать лет тому назад.
– Очень сожалею. Вы мне понравились в «Летней реке».
– Я и себе понравился.
Сержант разглядывал жестяной тюбик.
– Вы уверены, что получили его не у врача, мистер Мид? В противном случае получается, что вы нарушили закон.
В холле появились другие полицейские.
– Эй, сержант, так ли необходимо увозить с собой мистера Мида?
– Другого выхода нет, – вздохнул сержант Хеннингс. Слишком много свидетелей.
– Слишком много копов.
Флетч ретировался в маленький кабинет-библиотеку Голубого дома.
На лестнице Эдит Хоуэлл на все лады крыла полицию. Она требовала от Фредерика Муни незамедлительных действий, дабы воспрепятствовать копам увести Джона Мида. Фредерик Муни не отвечал. Вполне возможно, что его не было в доме. Эдит Хоуэлл выскочила на лестницу в синей пижаме, синих шлепанцах, синем халате. С бигудями на голове и с белым от ночного крема лицом. Над ограждением площадки второго этажа виднелась голова Сая Коллера. Происходящее в холле, похоже, заинтересовало его. Во дворе Лопес и Джерри Литтлфорд перебрасывались теннисным мячом. На кухне миссис Лопес готовила завтрак. Джеффри Маккензи и Мокси оставались в своих комнатах наверху.
Столь ранний звонок на ферму «Пять тузов» не смущал Флетча. Лошадники поднимались ни свет, ни заря.
К телефону долго не подходили, Флетч даже сел на стол.
Наконец, ему ответил мужской голос.
– Это Флетчер. Могу я поговорить с мистером Стиллом?
– Его нет, мистер Флетчер. Это Макс Фриззлевит.
– Доброе утро, Макс. Чего это Тед уехал так рано? Где-нибудь скачки?
– Да, скачки будут, но он поехал не туда. Я уже садился за руль трейлера, но телефон все звонил и звонил. Будет участвовать и одна из ваших лошадей, мистер Флетчер. Алый Платочек. Хотите пожелать ей удачи?
– У нее есть шанс выиграть?
– Нет. Будь у нее такой шанс, мы бы отвезли ее на ипподром вчера. Она не стоит тех денег, которые пришлось бы уплатить за аренду конюшни.
– Так зачем выставлять ее?
– Ей надо поразмяться.
– Понятно.
– Пусть набирается опыта.
– Толк от нее будет, Макс?
– Нет.
– Зачем тогда я ее покупал?
– Понятия не имею. Возможно, она неплохо выглядела в ту неделю, что вы провели у нас.
– А потом – нет?
– И до того, тоже.
– Может, уехав, я увез с собой ее боевой дух.
– Возможно. Вам надо почаще бывать у нас.
– Чтобы покупать новых лошадей?
– Вам надо посещать скачки.
– Зачем мне лишние разочарования, Макс?
– Может, если вы появитесь на скачках, Алый Платочек сотворит для вас чудо и будет смотреть на финиш, а не на лошадиные задницы.
– У этой лошади анальная фиксация?
– Я не уверен, что она склонна к извращениям, мистер Флетчер. Дело в том, что она не видела практически ничего, кроме лошадиных задниц.
– Вы прекрасно разбираетесь в лошадях, Фриззлевит.
– Приходится, раз уж я занимаюсь этим делом. Лошади, они как люди.
– А куда поехал мистер Стилл?
