– Ты его уже потеряла, – строго проговорила Элинэ. – В тот день, когда открыла ящик стола и нашла бумаги мужа. Тогда начался твой путь, который привел тебя в наш мир.
Старая шаманка тяжело вздохнула.
– Я знала, что это будет, – сказала она сокрушенным голосом. – Знала, что ты придешь. Но я надеялась, что духи передумают. Если бы не та злая змея в золотых очках… Если бы она все не подстроила…
– Змея в золотых очках? – Брови Дины дрогнули. – Постойте… Вы говорите про помощницу моего мужа Ингу?
Старуха кивнула:
– Да. Она сделала так, чтобы ты нашла бумаги мужа. Она нарочно оставила дверь открытой. Она приоткрыла ящик, зная, что ты не справишься с любопытством и откроешь его. Эта женщина – не простая. Тебе нужно ее остерегаться. Даже здесь, в пауле.
Теперь Дина смотрела на старуху с изумлением и страхом.
– Откуда вы все это знаете? – спросила она тихо.
Старуха пыхнула дымом и ответила:
– Да уж знаю. Я путешествовала с тобой. И видела всю твою жизнь.
– Всю мою жизнь? – прошептала Дина.
– Да. С пяти лет. Что было до этого – я не знаю. И это пугает меня больше всего.
Старуха затянулась своей глиняной трубкой и выпустила изо рта клубок дыма, похожего на голову неведомого чудовища. Голова медленно расплылась в тяжелом, пропахшем звериными шкурами и печным жаром воздухе избы.
– Что, если я и правда останусь здесь? – спросила Дина после паузы.
– Оставайся, раз хочешь, – невозмутимо ответила старуха. Покосилась на Дину узкими слезящимися глазами и добавила: – Только помни: если ты выйдешь замуж за Пакина, ты не сможешь быть шаманкой. Духи будут ревновать и отвернутся от тебя. Таков закон.
– Я не собираюсь выходить замуж за Пакина, – сказала Дина.
– Да ну? – Старуха снова затянулась трубкой, а затем выдохнула вместе с дымом: – Пакин любит тебя. И ты его тоже, я ведь вижу.
Дина молчала, кусая губы.
– Решать тебе, – проговорила Элинэ. – Не жалей Пакина. Он сильный и храбрый мужчина. Если ты не захочешь стать его женой, он это переживет.
Дина долго молчала. А потом вздохнула и устало произнесла:
– Пусть все будет, как будет. Я не хочу ничего загадывать.
– Это правильно, – согласилась старуха, посасывая мундштук трубки. – Пусть все будет, как будет.
Новенькая секретарша, излишне суетливая и любопытная, по мнению Инги Александровны, сунулась в кабинет и пролепетала:
– Инга Александровна, там вас спрашивают! Вернее, не вас, а Руслана Маратовича! Но вы сказали, чтобы все, кто хочет с ним встретиться, сначала встречались с вами! Поэтому я…
Инга оторвала взгляд от бумаг, которые просматривала, взглянула на секретаршу сквозь кристально чистые стекла очков и перебила:
– Кто спрашивает?
Секретарша глупо хихикнула.
– Какая-то чокнутая. Похоже, никак не может выйти из сценического образа.
– Артистка?
– По-моему, да.
– И что ей нужно?
– Она хочет поговорить.
– Хорошо. Приведи ее сюда.
Инга опустила взгляд на раскрытую папку. Вскоре дверь снова распахнулась, и секретарша ввела в кабинет девушку. Выглядела юная гостья весьма странно. Во-первых, она была смуглая, во-вторых, глаза у нее были черные и раскосые, как у якутки или бурятки, но при этом копна волос, венчающая ее голову, была обесцвечена до снежной белизны. Одета странная девушка была в белую куртку, а на ногах у нее сверкали белоснежные сапожки, украшенные стразами.
– Здравствуйте! – сказала девушка со странным акцентом.
– Добрый день, – ответила Инга. – Кто вы? Что вам нужно?
– Вы тут главная? – спросила девушка.
Слова она произносила правильно, но акцент по-прежнему чувствовался.
– А вы, собственно, по какому вопросу? – осведомилась Инга у гостьи.
– Мне сказали, что здесь можно найти мужа Дины Васильевой! Если вы тут главная, то отведите меня к нему!
По лицу Инги пробежала тень. Она слегка нахмурилась.
– Я личный помощник Руслана Маратовича, – отчеканила она. – Скажите мне, по какому конкретно вопросу вы хотите его видеть, и я…
Девушка шагнула к столу и положила на него пятисотрублевую бумажку. Инга изумленно уставилась на купюру, потом подняла взгляд на девушку и спросила:
– Что это значит?
– Я знаю, что в Москве за все нужно платить! – сообщила с улыбкой девушка. – Это вам! Чтобы вы провели меня к мужу Дины Васильевой!
Инга хотела было обидеться, но поняла, насколько глупо это будет выглядеть. Девушка явно приехала в столицу из какой-то глухой-преглухой провинции, а значит, действовать надо вежливо и терпеливо. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснится, какого черта эта девица сюда пожаловала.
– Спасибо, – сказала Инга с вежливой улыбкой, – но ваши деньги мне не нужны.
– Как? – удивилась девушка.
– Просто. Если я действительно могу вам помочь, то сделаю это бесплатно.
Девушка озадаченно почесала тонкими смуглыми пальцами щеку, потом пожала плечами, сгребла пятисотенную бумажку со стола и убрала в карман курточки. Затем бодро сообщила:
– Меня зовут Тайча Бахтиярова. По-русски будет Танька.
Инга едва удержалась от улыбки.
– И чем же вы занимаетесь, Танька? – вежливо поинтересовалась она.
Девушка приосанилась.
– Я артистка! – с гордостью сообщила она. – Танцую в ночном клубе!
– Вот оно что.
– Да! – Девушка улыбнулась и добавила: – Уже двадцать дней. А до этого жила на вокзале. Очень плохо жила, но встретила нужных людей, и они мне помогли.
– Что ж, нужные люди – дело большое, – согласилась Инга. – Ну, а от Руслана Маратовича-то вам что понадобилось?
Девушка огляделась по сторонам, чуть наклонилась вперед и произнесла:
– Хочу сказать ему один секрет!
– Какой?
Девушка удивленно хлопнула черными ресницами.
– Не скажу. Это же секрет.
– Ах да, – с улыбкой кивнула Инга. – Хорошо, я отведу вас к Шуравину.
Она встала из-за стола.
– Идемте со мной!
Они вышли из кабинета (Тайча кивнула и улыбнулась секретарше, как старой знакомой) и пошли по широкому светлому коридору.
– Надеюсь, вы от него не беременны? – с легкой иронией уточнила Инга.
– Что вы! – возмутилась девушка. – Конечно, нет. Я вообще не беременная.
– А хотели бы?
– Нет. В Москве дети не нужны. В Москве нужны деньги. Много денег.
Инга смотрела на девушку с сочувственным интересом. «Вот и еще одной дурехе Москва затуманила голову, – подумала она. – И все же интересно, что ей надо от Шуравина?»
– Это в тайге без детей не выжить, – продолжала рассуждать провинциальная дикарка. – Старой станешь – никто не поможет, только дети. И воду принесут, и зверей настреляют, и пушнину продадут. Далеко еще идти?
– Нет. Мы уже пришли.
Инга остановилась возле кабинета Шуравина и постучалась.
– Да! – отозвался тот из-за двери.
Инга распахнула дверь и посторонилась, впуская девушку в кабинет.
– Входите, – сказала она.
Девушка смело вошла в кабинет, взглянула на Шуравина, хмыкнула и сказала:
– Теперь я понимаю, почему она от вас убежала. Вы же старый.
Руслан Маратович уставился на Тайчу обескураженным, недовольным взглядом, потом перевел глаза на Ингу, явно требуя объяснений.
– Это Тайча, – представила Инга. – С недавних пор она танцует в ночном клубе. До этого обитала на вокзале, пока не встретила «нужных людей». А еще раньше жила… Где ты жила, Тайча?
– В лесу, – бодро ответила девушка.
Инга кивнула:
– Так я и думала. Руслан Маратович, Тайча хочет открыть вам какую-то тайну. И тайна эта связана с вашей погибшей женой Диной.
Услышав имя жены, Шуравин нахмурился, на скулах у него проявились желваки.
– Что ж… – произнес он, как бы с трудом открывая рот. – Присаживайтесь.
Тайча села в кресло, на которое указал ей Руслан Маратович. Покосилась на Ингу и сказала:
– А вам нужно уйти. Я буду говорить только с мужем Дины.
Шуравин исподлобья посмотрел на Ингу. Та пожала плечами, повернулась и, ни слова не говоря, вышла из кабинета.
– С чего начнем? – спросил Руслан Маратович у юной гостьи.
– У вас есть водка? – выпалила та.
– Водка?
– Да. Мне часто дают – там, где я работаю.
– В ночном клубе?
– Да.
Шуравин хмыкнул.
– Водки у меня нет, но есть хороший коньяк.
– Можно и коньяк, – разрешила Тайча.
Шуравин открыл верхний ящик стола, достал бутылку французского коньяка и два чистых стакана. Открыл бутылку и плеснул коньяк по стаканам. Один пододвинул к Тайче.
Девушка взяла стакан и выпила весь коньяк залпом. Поставила стакан, передернула плечами, сморщив смуглое личико, потом посмотрела на Шуравина влажно и мягко заблестевшими черными глазами и проговорила:
– Хочу сказать об одном деле. У вас есть интерес, и у меня есть интерес. Наши тропки пересеклись.
– И что же это за тропки? – уточнил Шуравин.
– У вас есть жена, у меня – парень. Пока он мне не муж, но станет мужем, когда я вернусь.
