у меня нет друзей.
— А твой коллега, который все тебе названивал?
— Зимин? — Олег от возмущения даже закашлялся.
— Ну я не знаю, как его там звать. Но он же явно расположен к тебе, раз столько звонит.
— Да он из-за корысти! Как ты не понимаешь?
— Слушай, по-моему, ты все усложняешь. С кем он живет? У него есть семья, дети?
— Нету. Только мать.
— А комнат сколько?
— Три, — уныло произнес Олег.
Ему уже было очевидно, что Наташа права. Как говорится, не до жиру, быть бы живу. Пусть Валерка приютит их на пару дней. По крайней мере, у них будет хоть какая-то передышка.
— Ладно, я сегодня же позвоню ему. Думаю, он не откажет.
Дверь приоткрылась, и в спальню заглянула тетка. Вид у нее был виноватый.
— Чего чай пить не идете? Я чайник уже два раза подогревала.
— Идем, теть Валь.
Олег пошел в гостиную. Наташа поколебалась и последовала за ним. Печка вовсю разгорелась, и было тепло. Печник, прилично захмелевший, сидел за столом, растопырив локти.
— Все мне ясно с вашей печуркой, — растягивая слова, произнес он, глядя на вошедшего Олега. — Завтра утром все сделаю. Переночую у вас и займусь. Ты вот что, парень, денюжку мне дай. У Валентины шаром покати. А ты обещал тетке подсобить.
— Сколько? — спросил Олег.
— Десятку. Я человек нежадный.
— Хорошо. — Олег покопался в борсетке, достал деньги и отдал их печнику.
Тот, довольный, повертел бумажки в руках и спрятал за пазуху. Старуха разлила в чашки чай.
— Пейте, не то заболеете. Шутка ли, в такую погоду купаться.
Олег выпил чай с удовольствием, а Наташа не стала:
— Слишком много жидкости, глаза отекут.
— Ишь ты, о глазах она волнуется, — проворчала тетка, впрочем, вполголоса.
На открытый конфликт идти она не решалась. Печник похрапывал, уронив на стол седую голову. Тетка принялась стелить в углу на раскладушке. Наташа, зевая, ушла в спальню. Олег вышел на крыльцо и набрал Зимина.
— О, Криволапов, привет! — обрадовался тот. — Долго жить будешь. Только что о тебе вспоминал.
— Опять о проектах? — Олег почувствовал тоску.
— О них. Не передумал?
— Нет. Валер, я по другому поводу.
— Интересно. Это по какому?
— Можно… можно у тебя пожить пару дней?
— Пожить? Криволапов, а что, собственно…
— Пожалуйста, не докапывайся, — взмолился Олег. — Просто скажи, да или нет. И все.
— Можно, конечно. У нас хата просторная. Мать гостям только рада будет, скучает она. Ты когда хочешь заехать?
— Завтра. Только… Я не один.
— В смысле?
— Девушка со мной.
— Девушка? — Валерка тихо свистнул. — Та самая, которую ты тогда в офисе искал?
— А ты откуда знаешь? — удивился Олег.
— Знаю. Разведка донесла.
— Та самая, — нехотя подтвердил он.
— Вот это да! Криволапов, а ты, оказывается, интриган. Не бойся, пущу я тебя к себе, с девушкой или без девушки. Хоть с юношей. — Валерка захохотал, довольный своим остроумием.
— Спасибо, — кисло поблагодарил Олег. — Завтра к обеду будем.
— Окей. Я на фирме, матери скажу, чтобы впустила. Адрес помнишь?
Олег был у Зимина всего лишь раз и адрес не помнил.
— Пришлю, — успокоил его Валерка. — До встречи.
— Пока.
Олег отключил вызов и вернулся в дом. Печник уже вовсю храпел на раскладушке, укрывшись цветным лоскутным одеялом. Тетка мыла посуду в тазике.
— Спасибо, Олежа. — Она обернулась и с благодарностью взглянула на племянника. — Если бы не ты, я б и дальше с этой печкой мучилась. А впереди зима.
— Не за что, теть Валь. — Олег подошел и обнял старуху. — Надеюсь, наш мастер сделает все на совесть.
— Сделает, Олеж, я его давно знаю. Золотые руки. Ты, может, голодный? Хочешь, картошку разогрею?
— Нет, теть Валь, я сыт. Спать пойду. Мы завтра уедем.
— Как? — Тетка всплеснула руками. — Вы ж только приехали!
— Так получилось. Нужно ехать. Ты уж прости.
Лицо старухи помрачнело.
— Вот что, милый. Учить тебя не буду, ты сам уже не мальчик. А только не дело это. Сам подумай, с кем связался. Она ж натуральная преступница, раз за ней бандиты охотятся. Мне Николай все обсказал: вас в озеро, как котят, сбросили, а он мокрых на дороге подобрал. Гляди, сейчас в воду кинули, в следующий раз подожгут или машиной переедут. Тебе за что страдать? За ее смазливую мордашку?
Олег решительно покачал головой.
— Все, теть Валь. Не будем на эту тему. Спасибо, что приютила. А за меня не волнуйся, я мужик, справлюсь.
— Справится он. — На глазах тетки показались слезы. — Хорошо, мамка твоя не дожила, не видит. А то было бы ей горе.
— Не надо, теть Валь, не плачь. — Олег погладил старуху по плечу.
— Да кто тут плачет. — Она досадливо махнула рукой. — Ладно, ступай. Ксанка моя тоже вот не послушалась меня, улетела на край света. Теперь мается там одна без помощи, с детишками. Муж пьет. Говорю ей: возвращайся домой. Не хочет. У всех своя голова.
Тетка отвернулась от Олега и с остервенением принялась домывать чашки. Он зашел в спальню. Наташа уже была под одеялом.
— Все, договорился. Завтра едем. — Олег принялся раздеваться.
Он уже окончательно согрелся после ледяного купания. В теле не чувствовалось ни малейшего недомогания. Наташа тоже перестала дрожать, порозовела. Едва Олег залез под одеяло, она прильнула к нему. Он захлебнулся счастьем. В эту минуту готов был драться за нее до последней капли крови, снова нырять в ледяную воду, взбираться на гору, прыгать с парашютом. Он чувствовал, как кровь бурлит в его жилах, ощущал вкус жизни, которая всегда проходила мимо него, и это было непривычно и головокружительно.
Утром они оба проснулись здоровыми и бодрыми. Было девять часов. Печник давно встал и что-то сверлил на чердаке в дымоходе. Тетка варила рисовую кашу. По избе распространятся сладкий аромат. Олег выглянул в окно — во дворе было пусто. На всякий случай он вышел из дома, обошел участок, посмотрел за калиткой — никого. Джипа с львиной мордой нигде не было видно. Значит, мерзавцы затаились или решили взять тайм-аут. А может, уверены, что Наташа утонула, а он не смог ее спасти.
От этой мысли руки сами собой сжались в кулаки. Олег вернулся в дом, где тетка уже накрывала на стол. Наташа не выходила, сидела в спальне как мышь. Он чуть не силой вытащил ее завтракать. Они поели каши, выпили чаю. Обратно решено было ехать на электричке, благо станция близко, всего в километре. Тетка, провожая их, не удержалась, снова пустила слезу.
— Ты уж не забывай меня, Олежа. — Она положила сморщенные руки ему на плечи. — А то как нет тебя. И не позвонишь никогда. За печку спасибо тебе, выручил.
