Когда я уверилась в том, что он действительно уехал вместе с Василием и телохранителями, я покинула гостиницу, взяла такси и помчалась в Каварну. Для полноты картины происшедшего мне не хватало главного звена. Я это чувствовала. Я не понимала, почему Николай с Розалией отпустили меня. А что, если я своим присутствием… У меня голова кружилась от самых невероятных предположений, сомнений… А еще — меня терзало любопытство.
Надо ли говорить, что я помчалась на их виллу! По пути я меняла машины такси. До самой виллы я добиралась уже пешком, старалась находить такие дорожки и тропинки, так срезать путь, чтобы меня увидело как можно меньше людей.
Моему удивлению не было границ, когда я, приблизившись к вилле, поняла, что в ней кто-то есть! Входная дверь была приоткрыта и словно звала меня зайти туда. Страха не было. Я понятия не имела, кого там встречу. Хотя скорее всего Николая или Розалию. Вот только непонятно, что им там делать. Ведь их цель — поймать убийцу Сабины на живца. То есть сделать так, чтобы преступника, вернувшегося на место преступления, схватили и разоблачили. Так, может, все это уже и свершилось? Предположим, Розалия, действуя по заранее намеченному ими плану, разгуливала целое утро по Каварне, и убийце об этом стало известно. И он, чтобы убедиться в том, что Сабина действительно жива, приходит на виллу, не обнаруживает ее труп… Может, он радуется этому обстоятельству, а может, наоборот, боится, что теперь она заявит в полицию на него, скажет, что ее собирались убить?
Я бесшумно вошла в дом, постояла некоторое время в холле, вслушиваясь в тишину. Потом мне показалось, что я различаю чьи-то голоса. И тут же я явственно опознала звук мотора подъезжавшей к дому машины! Она остановилась у ворот. Это было несомненно! И почти сразу же где-то в доме раздались чьи-то шаги, зазвучал прежде незнакомый мне голос. Он принадлежал женщине. Я забилась в темный угол за вешалку с пальто и дождевиками. Замерла.
Шаги приближались, голос стал громче.
— Иду, иду… — говорил кто-то.
И я увидела ворвавшуюся в холл из глубины дома женщину, говорившую по телефону. Красивая блондинка, во всем черном. Лицо бледное, ни грамма косметики. Глаза горят, губы сжаты. Она выбежала на крыльцо, и через мгновение до меня донесся ее радостный возглас, потом — голоса…
— Господи, наконец-то! Как же я рада тебя видеть, моя дорогая! Дай-ка я на тебя посмотрю!
А это — голос Розалии! Две женщины появились в холле. Они шли обнявшись. Розалия и блондинка.
— Сабина, как ты? Я чуть с ума не сошла! Главное, что ты жива, жива! Ты не представляешь себе, сколько тут всего произошло, пока мы с тобой не виделись!
— Почему же… Представляю! Эту девушку нам просто бог послал!
У меня волосы зашевелились на голове. Сгоревшая Сабина стояла в двух шагах от меня и обнималась со своей сестрой Розалией! Единственное, что роднило ее с той девушкой, чей труп я обнаружила в кладовке, были длинные белые волосы. Еще, правда, рост, фигура… Но в Болгарии почти все девушки — высокие и стройные.
Я была окончательно сбита с толку. Тогда чей же труп я здесь нашла?! Кто кого убил?! Непонятно! Там ведь действительно лежал труп! Уж я-то ошибиться не могла!
Я представила себе лицо отца в момент, когда я рассказываю ему об этом открытии! Сабина жива, значит, мне вообще больше не о чем волноваться.
Сестры прошли в дом, и я крадучись двинулась за ними, рискуя быть замеченной.
Меня чуть не обнаружили, когда Розалия неожиданно повернула обратно, выбежала из дома и вернулась уже с большой дорожной сумкой. Я успела проскользнуть в укрытие — это было небольшое углубление в стене короткого коридора, где стояла мощная монстера. Мясистые плотные листья огромного растения скрывали меня, я же могла оттуда видеть в приоткрытую дверь кухни все, что там происходило. И, конечно же, я слышала каждое произнесенное ими слово!
— Где Борис? — спросила Розалия. — В Каварне?
— Нет, он ждет меня в Варне. У нас самолет вечером.
— Ну и хорошо… Правда, я не одобряю вашего союза, но раз уж так все вышло… Желаю тебе, сестренка, счастья! Николай — хороший человек, и ты это прекрасно знаешь. Но раз нет любви, зачем мучиться? Ты и так сколько лет пыталась полюбить его…
Сабина, варившая на плитке кофе, вдруг села на стул и расплакалась.
— Не плачь, милая, — Розалия обняла сестру за плечи. — Не плачь… Все будет хорошо.
— Мне надо взять себя в руки. Расскажи мне все по порядку. Что здесь произошло после того, как я привезла Галю сюда?
— Думаю, это было твоей ошибкой… Хотя я тоже не представляю, где еще ты бы могла ее спрятать.
— Понимаешь, если бы я все рассказала Борису, он нашел бы в Варне укромное место. Но ее труп быстро обнаружили бы. Да и вообще, это было рискованно. Поэтому я решила действовать самостоятельно.
— Расскажи мне еще раз, как все это случилось.
— Она позвонила мне и попросила приехать в наш бар. Борис как раз был на работе. Галя заявила, что ей надо сообщить мне что-то важное.
— Мне кажется, я знаю даже, что именно. Вероятно, она поставила ультиматум Живко: или он остается с женой, и тогда Галя уезжает в Софию, или же он разводится с ней и женится на Гале.
— Да, думаю, именно об этом она и собиралась мне рассказать. Они с Живко встречались два года. Он постоянно кормил ее обещаниями. То говорил, что ему нужно подкопить денег, чтобы отремонтировать бар, то придумывал, будто бы его жена — беременная… Словом, время шло, а он так ничего и не предпринимал. И бар свой отремонтировал, и дела его пошли в гору. Он нашел таких отличных музыкантов, там каждый вечер звучала живая музыка…
— Да я знаю!
— Галя стала пить. Начала с мартини, потом перешла на более крепкие напитки. А потом, совершенно неожиданно, жена Живко купила ему новую машину! Ее отец дал им денег. Понятное дело — после такого подарка кто станет разводиться? Я говорила Гале — бросай ты этого Живко, он все равно никогда не женится на тебе. Но она хотела скандала, хотела разрушить эту семью, хотела…
— Да она просто хотела насолить Живко напоследок, перед тем как уехать в Софию и начать новую жизнь! А перед этим Галя решила с тобой посоветоваться, так? — спросила Розалия.
— Думаю, так. — Я увидела, как Сабина кивнула сестре.
— И что было потом?
— Ничего. Я приехала, хотела попасть в бар, но он оказался закрытым. Я обогнула здание и вошла через черный ход — через кухню. Я была уверена, что найду Галю без чувств, пьяную, и Живко попросит меня отвезти ее домой.
— Который час тогда был?
— Двенадцать.
— Так поздно?
— Да, она позвонила мне, когда уже пробило одиннадцать.
— Почему в баре никого не было?
— Думаю, Живко закрыл его пораньше. Возможно, он чувствовал, что назревает скандал. Люди, работавшие в баре, не промолчали бы, обо всем доложили бы его жене.
— И что потом?
— Когда я вошла в бар, там было очень тихо и как-то слишком темно. Только за стойкой горела лампа. Живко я нашла в подсобке, мертвецки пьяного. Он лежал на каком-то тюфяке, совершенно бесчувственный, и стонал. Я разбудила его. Спрашиваю: где Галя? И тогда он, открыв на мгновение глаза, сказал, что он убил ее! Бутылкой ударил ее по голове! И жизнь его теперь кончена. Он мямлил что-то о том, что он не мог допустить, чтобы супруга узнала о его связи с Галей, а Галя собиралась пойти к нему домой, поговорить с его женой… Словом, я думаю, дело было так: Галя напилась и накинулась на Живко. Вероятно, она кричала, что сейчас же пойдет к нему домой и все расскажет его жене. Она, мол, не намерена уезжать отсюда просто так, не отомстив Живко за его вранье. Возможно, Живко и сам тогда крепко принял на грудь, они оба распалились, Галя бросилась на него с кулаками, дала ему пощечину — она ведь раздавала пощечины налево и направо! Думаю, в один из таких моментов Живко схватил бутылку и ударил Галю по голове. И убил ее. А когда он понял, что натворил, — сам напился и начал прощаться с жизнью…
— А где же была Галя? — взволнованно спросила Розалия.
— Ее тело я обнаружила между столиками. Она была уже мертва.
— И что было потом?
— Потом я вылила на голову Живко ведро ледяной воды, чтобы он хоть немного протрезвел. Я сказала, что мне нужны деньги — я все-таки приняла решение уйти от Николая… Он знал нашу историю, знал, в каком аду я живу. Словом, я заявила, что избавлю его от трупа и буду обо всем молчать. А он за это отдал мне все наличные. Не так уж много, но около двух с половиной тысяч евро в его сейфе нашлось.
— И ты привезла Галю сюда?!
— Ну да! Положила ее в кладовке, потом собиралась найти какую-нибудь старенькую машину и сбросить ее на камни… Чтобы Николай подумал, что это я. Надела на нее свои украшения, куртку, сапоги…
Я чихнула. Тихо, но все равно — чихнула. И замерла.
— Тсс… Роза, ты слышала? Похоже, кто-то чихнул!
— Нет-нет, тебе абсолютно нечего бояться. Николай сюда не приедет. Я подсыпала в его липовый чай снотворное. Пусть он спокойно поспит. Вот, я привезла тебе твои вещи, даже консервы положила в сумку, мало ли что… Вы вообще-то куда направляетесь?
