– Успокойся, ничего такого я не думаю! – обернулась я к Вике. – Ложись, поспи, нам скоро ехать.
– Никуда я с тобой не поеду! Ты подлая! Ты меня чокнутой считаешь! – ревела несчастная, колотя меня кулаками в живот.
Я ретировалась в ванную, заперла за собой дверь и только тогда смогла снова вернуться к прерванной беседе.
– Дед, тут вот какое дело. У нас в двери зияет приличная дыра, а нам с Викой нужно уехать ко врачу. Я понимаю, что бабушку нельзя оставить одну, но, может, ты кого-нибудь попросишь посидеть в квартире?
– А Митя не может остаться?
– Митя не может.
– Что так? – удивился дед.
– Не может, и все, – отрезала я, не вдаваясь в подробности.
– Ну что же, будем искать выход сами. Утром я загляну к Петру Пронину, у него долго болела мама, и он купил ей инвалидное кресло. Коляска навороченная, с автоматическим приводом – шикарная вещь. Если Петр никому после смерти матери ее не отдал – считай, Агата, нам повезло. Я арендую на время каталку, и Ида прекрасно проведет сегодняшний день без меня. Ты сними пока размеры дверного проема, я закажу дверь – противопожарную, с сейфовым замком. Давно пора было это сделать.
– Во сколько ты приедешь? – уточнила я.
– Да часиков в семь загляну к Пронину и сразу к тебе. А ты ложись пока, поспи, тебе за руль садиться.
– Ладно, попробую.
Я вышла из ванной, прикрыла за собой дверь и уже в следующий момент увидела Вику, пытающуюся вытащить застрявшую в двери голову. Должно быть, девочка думала сбежать, но ключа не обнаружила и решила воспользоваться образовавшимся в двери отверстием.
– Что это мы делаем? – поинтересовалась я, наблюдая за попытками Виктории выбраться из ловушки.
– Помоги, чего смотришь? – всхлипнула она.
– Ну и зачем ты сюда полезла? – обламывая обгоревшие деревяшки и расширяя дыру по бокам, чтобы можно было вынуть голову, полюбопытствовала я.
– Достали вы меня! – завизжала девчонка, с силой рванувшись из плена и ободрав щеку и лоб.
Убежав в ванную, Вика заперлась изнутри и, включив воду, принялась рыдать и выкрикивать невнятные проклятия. Да я и не пыталась постичь смысл ее слов – я отправилась ставить чайник.
* * *
К Филатовской больнице мы подъехали к назначенному времени, хотя я и боялась застрять в утренних пробках. Пока Вика проходила обследование, я сбросила следователю Лисицыну адреса Марины Королевой и Нино Горидзе, не забыв присовокупить к посланию историю о ночном пожаре.
Отправив сообщение, я уселась у кабинета и стала ждать врача. А когда переговорила со специалистом, сделала вывод, что ничего ужасного с девочкой не происходит. Врач заверил меня, что патологий по его части не наблюдается, и проблемы неадекватного поведения девочки нужно решать психологическим путем. Сразу же после беседы я набрала номер кудрявого друга и услышала неизменное:
– Внимательно!
– Ты мне не верил, а мы этой ночью чуть не сгорели! – гордо сообщила я.
– Что, реально? – оживился кудрявый друг. – И кто же аффтор?
Честно говоря, я не знала, что ответить на этот вопрос. С одной стороны, Вика и в самом деле могла учинить пожар, ведь каким-то образом она сумела найти в задымленной прихожей мою сумку и в ней отыскать ключи, что, согласитесь, в условиях плохой видимости сделать крайне проблематично. С другой стороны, Ян Крестовский как раз вчера дал обещание Татьяне Юхновец разобраться с докучливой шантажисткой, то есть со мной.
– Слушай, Джуниор, почему тебе кажется забавным, что три человека чуть не отправились на тот свет?
– А третий кто? – заинтересовался Устинович-младший.
– Виктория, кто же еще? – пробурчала я. – Томография у нее хорошая, нужно поводить девочку к психологу, и все будет нормально. Кстати, у меня еще одна хорошая новость: журналу Пещерского спонсорская помощь больше не требуется. Можешь с чистой совестью отказаться от защиты Казенкиной.
– Что так? – присвистнул Борька. – Митя насмерть угорел? Или ты его разлюбила, ибо Рындин не проявил на пожаре должного геройства?
– Не смешно, – обиделась я. – Лучше скажи: ты много денег успел отвалить Пещерскому?
– Весь аванс за Казенкину отдал, а что?
– Тогда понятно, на что они закупили партию шмали, – заключила я.
– Это ты о чем? – не понял кудрявый друг.
– О бизнес-проекте Пещерского, – ответила я. И, не вдаваясь в подробности, уточнила: – Борь, ты скоро в Москве появишься?
– А где я сейчас, по-твоему, нахожусь?
– Понятия не имею, – пожала я плечами.
– Да будет тебе известно, Агата Львовна, – назидательно начал Борис, – что сижу я с самого утра в офисе и жду дальнейших распоряжений от господина сенатора. Ночью слез с самолета и даже не поспал – вдруг понадоблюсь Казенкиным, а меня на месте нет? Но теперь-то я уж возьмусь за их дело, только держись! Я тут ход один придумал и все не знал, как его к ситуации применить, но если ты Митю больше не любишь, тогда другое дело! В общем, пока я по уши занят, а ближе к вечеру заберу у тебя Вику и отвезу ее в Питер к двоюродной тетке. Она дама бездетная, пусть Викторией занимается. Водит по психологам и все такое.
– Понятно, значит, девчонка так со мной весь день и прокатается, – вздохнула я. – А мне, между прочим, еще к Лисицыну ехать. Может, закинуть ее в офис?
– Соображаешь, что говоришь? – возмутился Джуниор. – Казенкин и так на меня недобро косится, типа, я недостаточно крут для его жены, а если еще Виктория рот откроет! Ты отведи Вичку в наш «Макдоналдс» рядом с офисом, дай ей двести рублей, и можешь хоть весь день с Лисицыным шептаться. А я, как освобожусь, сразу же за ней заеду. Кстати, что там у вас с Хитрым Лисом за дела?
– Приеду в офис – расскажу, – оборвала я беседу, заметив, что Вика выходит из кабинета врача и озирается по сторонам в поисках меня.
Идея с «Макдоналдсом» показалась довольно удачной, и после больницы мы отправились в бигмачную. Усадив Викторию в центре зала, я, чувствуя вину за вчерашнее, вручила ей целую тысячу, велела ни в чем себе не отказывать, объедаться всяческими бургерами и дожидаться Бориса, а сама с чистой совестью отбыла в УВД. Поднявшись на этаж, я быстрым шагом миновала коридор и у кабинета следователя Лисицына увидела Марину Королеву. Напряженно держа спину, девушка сидела на краю банкетки и ждала, когда ее вызовут в кабинет. Постучав в дверь, я заглянула в приоткрытую щелку и застала Хитрого Лиса за утренним чаепитием.
– Тук-тук, к вам можно? – улыбнулась я, просачиваясь в кабинет и плотно прикрывая за собой дверь.
– Привет, мать, – жуя бутерброд, проговорил следователь Лисицын. – Рад тебя видеть живой и здоровой. Присаживайся, чего стоишь? Чай будешь? Или ты по утрам предпочитаешь кофе?
– Лучше чай, – ответила я. – И бутерброд с колбаской и сыром, как в прошлый раз.
– Накормить погорельца – это святое, – усмехнулся Илья. – Рассказывай, что у тебя стряслось.
– Обязательно расскажу, только сначала отправь девушку, которая сидит перед твоим кабинетом, в какое-нибудь укромное место. Я не хочу, чтобы Марина Королева раньше времени пересеклась с Нино Горидзе.
Лисицын придвинул к себе телефон и, сняв трубку, проговорил:
– Антипов, что же ты Королеву у моего кабинета скучать посадил? Ну да, ту самую, которую с утра пораньше в Управление доставил. Уведи ее к себе в комнату для допросов, просвяти насчет приемов добывания свидетельских показаний, которыми вы с Овчаренко владеете в совершенстве. Мне очень важно, чтобы свидетельница к моменту нашей беседы прониклась идеей сотрудничества со следствием, а то есть опасение, что она начнет утаивать факты. Ну, спасибо тебе, Олежек, за мной не заржавеет.
Лисицын опустил трубку на рычаг, собрал бороду в кулак и выжидательно взглянул на меня. Вот тут-то я принялась живописать подробности борьбы с огненной стихией, и на лице Хитрого Лиса отразился неподдельный интерес. Закончилось повествование на неопределенной ноте – дескать, до сих пор я не могу понять, кто бы это мог учинить поджог? Следователь выпустил бороду, с уважением покачал головой и проговорил:
– Значит, кого-то ты здорово разозлила, мать, раз против тебя принимают столь жесткие меры.
– Помнишь, вчера ты спрашивал про Юхновцов? После нашего с тобой разговора, Илюш, я поехала на квартиру к матери потерпевшей и достала из ее почтового ящика отправленное Диной письмо. Вот оно, взгляни.
Я вынула из сумки и протянула следователю конверт. Илья вытащил договор на оказание услуг агентством «Шико» и стал внимательно читать, не переставая слушать мой рассказ.
– Как видишь, договор на розыгрыш заключила гражданка Юхновец Татьяна Михайловна, и во время шутки Сергей Юхновец скончался от разрыва сердца. Татьяна Юхновец уверяет, что это вышло совершенно случайно, однако и заказчица, и актеры во избежание проблем с полицией договорились скрыть ото всех обстоятельства смерти погибшего. И все бы ничего, но недавно к заказчице пришла девица, по описанию очень похожая на Дину Муратову, и за кругленькую сумму продала ей точно такую же копию договора. Но это еще не все. Доставай статью про нелепую смерть Левона Горидзе.
