— Я — дипкурьер. Встречаюсь с разными… Буквами… в том числе с «В».
— Уже юмор прорезался. Это хорошо. В нашем деле без юмора — хана. Где конкретно?
— В дипломатическом корпусе.
— Где сейчас графиня?
— Дочь?
— Да.
— С рокерами.
— Она в курсе того, что касается «В»?
— Не думаю…
— Что она знает об ампуле?
— Тоже ничего. Я дождался, когда они отключились, влез в окно и сделал все, как было написано в инструкции.
— Будь теперь с графиней предельно внимателен. Она взбалмошная. Может мне все испортить.
— Я постараюсь.
Того, что произошло дальше, Принц никак не ожидал.
Старицкий нашел в видеотеке материал о господине «В». Это был бывший дипломат. Не состоял ни в одной организации. Ездил по всему миру как эмиссар крупных финансовых и промышленных структур, при этом не являясь официальным представителем зарубежных стран. Чаще других стран наведы-вал Францию. И уже оттуда делал вояжи в другие европейские государства. Излюбленное место отдыха «итальянские» озера в Швейцарии.
На видео Витольд Витальевич Волонский выглядел импозантно. Роговые очки придавали его лицу академическое выражение. Поверить в то, что этот «академик» возжелал крови своего соотечественника, было трудно.
Перед Принцем стояла трудная задача. Академик, судя по досье, уезжал и приезжал всегда внезапно. Поэтому отследить его суточный режим было чрезвычайно сложно.
Старицкий сидел у себя в кабинете. Чертил схемы всех известных географических маршрутов Академика, пытаясь понять закономерность его перемещений в пространстве.
Зазвонил телефон. В трубке раздался взволнованный голос Торса:
— Можно к тебе?
— Заходи.
Чуть не с порога Торс заявил:
— Летим в Кемерово?
— В Кемерово?
— Да! Нужна твоя помощь. Мне без тебя там не справиться.
— И что там?
— Крутая разборка, вылетаем немедленно. По дороге все объясню!
— Антон, не темни.
— С чего ты взял, что я темню?
— Я же тебя знаю. До этого прекрасно справлялся без меня.
— Но тут особый случай
— Вижу, что особый. Вот и выкладывай.
— В Кемерово…
— Да оставь ты его.
— Но я, правда, лечу туда! Вместе с отрядом.
— Я верю. И ты не хочешь оставлять меня здесь, так?
— Так…
— Почему?
— Потому, что тебе угрожает опасность!
— Вот с этого и надо было начинать. От кого?
— Я напал на след.
— Чей?
— Похитителей. А тут вдруг — Кемерово! Они следят за каждым твоим шагом!
— За каждым?
— Да! Представь себе! Уже и до «Центра» добрались!
— Может, мне… и в самом деле… в Кемерово лучше податься?..
— Смешно, да? А ты взгляни в окно… Только осторожно… И тебе будет не до шуток. Видишь, около парапета прогуливается?
— В плаще?
— Да!
— Не хотелось тебе выдавать служебную тайну, но придется, раз ты так нервничаешь…
— Так… Тайна, значит?
— Да. Это мои осведомители.
— Так что же она целый час напротив наших окон «светится»?
— У меня к каждому информатору индивидуальный подход.
— А дружки ее тоже осведомители?
— Будущие. Так что лети спокойно в Кемерово.
— Ну-ну…
. — Спасибо тебе за заботу… Не кривись, я серьезно. Уверяю тебя, пока никакой опасности нет.
— Насчет «пока» согласен. Торс с тревогой наблюдал за надевающим плащ Принцем.
— Оружие хоть взял?
— Взял, взял…
Кристина, увидев идущего по тротуару Принца, пошла к нему навстречу. На этот раз между полами ее незастегнутого плаща сверкало белизной нарядное платье. Подойдя к Старицкому, она спросила:
— Куда пойдем?
— А у нас что, свидание?
— Для меня — да.
— Тогда в кафе «Мороженое». Кристина, недоверчиво посмотрев на Старицкого, уточнила:
— "Мороженое"?
— А ты предпочитаешь бар?
— Предпочитаю.
— А я — «Мороженое». Как же нам быть?
— Куда прикажете, Принц. Просто я сегодня хочу чего-то необычайного. А что-И сама не знаю!
— К сожалению, я не волшебник.
— Но сегодня, если захотите, можете им стать!..
— Но я не знаю, как это делается.
— Я вас научу. А где ваш «мерседес»?
— "Мороженое" недалеко.
— Вы хотите от меня поскорее избавиться?
— Сегодня — нет.
— Тогда увезите меня куда-нибудь далеко-далеко…
— Хорошо. Ждите меня около того перекрестка.
— Буду ждать…
Возвращаясь в «Центр», Принц заметил Корноухого, рассматривающего витрину магазина.
Принц привез Кристину в Главный ботанический сад Академии наук, где и сам не бывал уже тысячу лет.
По пути, во Всероссийском выставочном центре, они полакомились мороженым. А потом пошли к озерцам, вытянувшимся вдоль центра, как стая перелетных птиц.
Сегодня Кристина выглядела женственной и привлекательной. «Пацанство» ее улетучилось. И теперь во всем ее облике было что-то возвышенно-грустное…
Идущие навстречу редкие прохожие невольно замедляли шаг, чтобы не вспугнуть молчание этой необычной пары. А Кристина даже не замечала этого. Мысли ее были далеко-далеко…
"Может быть, она кружится сейчас в вихре вальса на каком-нибудь балу, думал Влад, наблюдая за изящными движениями стройной девушки, — наверное, она и от меня ждала приглашения на бал, придя на свидание в таком нарядном платье. Интересно, а почему мне не хочется на бал? Не в возрасте же тут дело? Почему мы позволяем повседневной рутине затянуть нас в свой круговорот? И каждый раз ждем спасительных праздников, чтобы развеселиться. Куда уходит приятное, пьянящее чувство влюбленности в жизнь?!"
— Где вы были?
Принц от неожиданности не нашелся сразу, что ответить. Но Кристина ждала ответа, и Влад, подумав, сказал:
— На празднике детства…
— И я тоже! Побывала на всех праздниках, которые запомнила! С вами легко запоминать…
— Почему?
— Вы меня не боитесь.
— А остальные вас боятся?
— Всегда! Я росла, как прокаженная. Родители других детей старались увести от меня своих чад. Боялись, что я их сглажу. А когда выходили фильмы вроде "Земляничной поляны" Бергмана или американского фильма "Изгнание дьявола", про девочку, в которую вселился бес, мне совсем приходилось худо. Люди жались к стенкам, когда я проходила.
— И все из-за твоих глаз?
— Ну да! Если уж я родилась такой, кто же в этом виноват?! Правда, один раз мне все-таки повезло, мой тренер по спортивной гимнастике меня тоже совсем не боялся! И я влюбилась в него по уши. И даже, как Татьяна Ларина, написала ему письмо.
— И что же тренер?
— Он очень испугался…
— Он был женат?
— Нет. Но с перепугу тут же женился на дуре какой-то!
— Почему же дуре?
— Да это за километр было видно! Голова с кулачок, плечи — во! Зато чемпионка Европы по плаванию! Гимнастику я бросила. И вот встретила вас…
— А до меня — Вадима.
— Помада была не моя…
— Я знаю.
— Зачем же вы тогда ею мне в нос тыкали?
— Тогда я еще не знал.
— Значит, вы обо мне тоже думали?
— Думал.
— Я вам хоть немножко нравлюсь?
— Конечно.
— Для меня это очень, очень важно. Вы еще не трусите?
— Почему еще?
— Ну, все-таки я признаюсь вам в любви…
— Нет, я не трушу.
Кристина закрыла глаза и из-под ее ресниц выкатились две слезинки. Они катились по зардевшимся от волнения щекам, и Кристина, улыбаясь, шептала:
— Теперь я понимаю, что значат слова "слезы радости".
— Кристина…
— Мне сейчас хорошо… Правда-правда! Вы потом поймете, почему для меня сегодня было так важно все, что сейчас со мной происходит! Я очень боялась этого разговора… Но теперь я счастлива! Вы не смеетесь?
— Нет.
Кристина открыла глаза.
— Я сегодня рассказала отцу о нас с вами. Если бы была мама, я бы могла все рассказать ей… На глаза Кристины снова навернулись слезы. Чтобы Принц не смущался, она вновь улыбнулась.
— Что же вы сказали отцу?
— Что люблю вас… Что вы женаты… У вас сын…
— И что отец?
— Назвал дурехой. Сказал, что вы посмеетесь надо мной, а когда переспите со мной, то бросите меня…
— Ты ему поверила?
— Он сказал, что так делают все мужчины.
— Тебе попадались только такие?
— У меня вообще не было мужчин…
— Разве среди рокеров…
— Я же сказала вам, что меня все боятся! Зачем мне такие мужчины…
— А Вадим?
— Я думала, смогу, хоть с ним. Даже «травку» принесла, чтобы забыться. Не смогла. А потом, когда с ним все это случилось, я думала, что умру от страха! За что его так?
— Чтобы ты боялась еще больше.
— Кого?
— Змею в роговых очках. Кристина, тяжело переводя дыхание, торопливо заговорила:
— Не будем больше об этом говорить!
