Пуллен изумленно посмотрел на него.
— В каком смысле, господин эксперт? Мы пока ничего не знаем.
— Мы знаем уже очень много, — возразил Дронго, — и теперь начинается самая важная часть в расследовании.
— Какая важная часть? — все еще не понимал Пуллен.
— Размышления. Думать, решать, анализировать, попытаться понять, что именно здесь произошло.
— И вы полагаете, что таким образом можно раскрыть преступление? — все еще не мог успокоиться Пуллен.
— Только таким образом и можно, — убежденно произнес Дронго, — я уже сейчас могу нарисовать вам портрет возможного убийцы. Во-первых, обратите внимание, что его нет на камере наблюдения. Значит, этот человек должен был понимать, что работающие камеры у лифта могли обнаружить его присутствие. Значит, он заранее просчитал, что будет лучше пройти именно по аварийной лестнице, где не было камер. И таким же образом он ушел. Затем удары, о которых говорил нам Рожкин. Он мерзкий тип и готов на все ради денег, но он обратил внимание на очень важную деталь. Это была либо истеричная женщина, либо мужчина, находившийся в бешенстве. Так обычно бьют только из желания не просто убить, а разорвать, растерзать, уничтожить. И наконец, третье, самое главное: все, кто давал показания, так или иначе подтверждали алиби друг друга.
— И получается, что никто не виноват, — вставил Пуллен, видя, что следователь молча слушает эксперта, — тогда кто убийца? Или вы считаете, что они все покрывают друг друга? Хотя такого не бывает ни в жизни, ни даже в книгах.
— В книгах бывает, — улыбнулся Дронго, — вспомните Агату Кристи и убийство в Восточном экспрессе. Двенадцать собравшихся людей убивают злодея, каждому из которых он причинил страшное горе. Мне очень нравилась книга и еще больше нравился фильм по этой книге, где снялось такое невероятное количество известных актеров. Но это было в юности. Уже став взрослым, я начал понимать всю искусственность этого положения и надуманность сюжета. Собрать двенадцать человек со всего мира, чтобы они так или иначе оказались связаны с убийцей, причем от собственного секретаря до проводника вагона, — это невероятная история, которой в жизни просто не может произойти. Но история была великолепной. Здесь у нас нет двенадцати человек. Их всего семеро, если не считать помощника Тугутова. И вряд ли они могли договориться. Слишком разные люди и разные интересы.
— Тогда скажите, кого именно вы подозреваете? — не успокаивался Пуллен.
— Пока не знаю. Но есть еще один исключительно важный фактор. Убийца или его одежда до сих пор находится в здании отеля. Он не мог успеть выйти из здания сразу после убийства. Кровь была даже на стенке коридора. А это значит, что убийца просто должен был испачкаться. И хотя бы попытаться сменить одежду.
— Все эти рассуждения не помогут нам обнаружить преступника, — развел руками Пуллен, взглянув на молчавшую Энн Дешанс.
— Слишком много разговоров, господин эксперт, и ничего конкретного, — резко сказала она.
— Пока ничего, — согласился Дронго, — я пойду смотреть это внутреннее кино и думаю, что до завтрашнего утра смогу найти решение этой задачи.
— Не слишком самонадеянно? — спросила следователь. — Или вы считаете, что, сумев покорить такую роковую женщину в течение одного вечера, вы сможете так же быстро найти убийцу?
— Пока не знаю. Я никогда не даю гарантий. Но в любом случае я буду думать, как мне поступить. И размышлять… Тем более что это неприятным образом связано и со мной лично.
— Скорее приятным образом, — иронично поправила его Энн.
— Вы правы, — согласился Дронго, — я готов это признать. Она действительно была очень привлекательной женщиной.
— Хватит, — поморщилась следователь, — вы уже много раз за сегодняшний день сказали нам это. Вам не кажется, что пора остановиться?
Пуллен усмехнулся и лукаво подмигнул Дронго. Очевидно, разговоры о красоте и сексуальной привлекательности погибшей раздражали мадам следователя.
— С вашего разрешения, — сказал Дронго, — я пойду вниз и еще раз просмотрю все пленки. Может быть, что-то найду.
— Идите, — разрешила следователь, — и учтите, что мы сейчас уедем отсюда. Я попрошу всех свидетелей не выезжать из отеля хотя бы еще двое суток. В том числе и вас, господин эксперт.
Энн поднялась, кивнув на прощание, и вышла из комнаты. Пуллен протянул руку Дронго.
— Не нужно столько говорить о погибшей. Это раздражает нашу мадам. По-моему, вы ей понравились, — шепотом произнес он и, подмигнув, побежал догонять следователя.
Дронго сел на стул и закрыл глаза. Живая Ирина была у него перед глазами. Казалось, протяни руку — и ты сможешь дотронуться до ее кожи, снова услышать ее речь, ощутить тепло ее совершенного тела.
«Несправедливо, когда такая молодая женщина уходит из жизни», — подумал Дронго.
Хотя многие из них так и не обретают своего счастья. Кажется, одна из самых красивых моделей была убита киллером во время отдыха где-то в Греции. Красавица была свидетелем, и ее не пощадили. В девяностые выбора у красивых женщин почти не было. Либо ложиться под «папиков» — пузатых, потных, сопевших бизнесменов, которые появлялись в стране, либо отдаваться криминальным авторитетам, прекрасно сознавая, как это недолговечно и опасно. Никаких других вариантов просто не существовало. Лишь единицы прорывались сквозь эти кордоны бизнесменов и преступных авторитетов, чтобы оказаться на Западе, где они могли сделать более спокойную карьеру. Хотя и там никто не гарантировал им спокойной жизни и нормальной карьеры. Здесь тоже нужно было спать с продюсерами, директорами, режиссерами, спонсорами, чтобы пробиться в звезды и сделать настоящую карьеру. Никакие другие варианты не срабатывали. Строптивые модели обычно вылетали из показов после первых отказов.
Ее ударили три раза ножом, вспомнил Дронго. И еще один важный момент. Убийца не спешил уходить. Он вошел в номер Алана Гуцуева, чтобы спрятать там нож, то есть сознательно подставить телохранителя и вызвать подозрение против него. Так, спокойно. Вот важный момент. Тугутов сказал, что видел, как открылась дверь, видел и руку Алана. Дверь он не мог спутать, а вот руку мог не разглядеть. Гуцуев в это время сидел внизу. Галина видела его, когда поднималась наверх. И она тоже услышала и увидела, как открывается дверь. Черт возьми, если бы у каждого из них не было своих причин опасаться, кто-нибудь должен был увидеть убийцу. И, кажется, именно здесь убийца допустил промах. Так. Спокойно. Ты зафиксировал его промах, что дальше? И еще — убийца не боялся, что его могут увидеть. Почему? Ответ на этот вопрос поможет найти преступника.
Он продолжал размышлять. Нужно еще раз переговорить с Аланом. Хотя после сегодняшней драки Алан вряд ли захочет разговаривать с ним. Дронго нахмурился. Нет, другого выхода все равно не будет. Нужно найти Гуцуева и переговорить с ним. Хорошо еще, что следователь все поняла и не стала сразу задерживать телохранителя.
Дронго поднялся и вышел из номера. Подойдя к номеру Алана Гуцуева, он посмотрел по сторонам и позвонил. За дверью долго не открывали. Затем послышались шаги, и дверь открылась. На пороге стоял Алан в светло-сером тренировочном костюме. Увидев гостя, он изумился. Даже сделал шаг назад. Нахмурился.
— Что вам нужно? — угрюмо спросил он. — Пришли выяснять отношения?
— Нет, — сказал Дронго, поднимая обе руки, — вы откровенно хамили, а я этого не люблю. И пришел я к вам не поэтому. Десять минут назад госпожа следователь собиралась официально вас задержать и увезти в полицейский участок. Мне стоило больших трудов уговорить ее не делать этого.
— Врете, — поморщился Гуцуев.
— Можете позвонить инспектору Пуллену и все проверить лично, — предложил Дронго, — дело в том, что у вас в комнате, за батареей у окна, полицейские нашли нож, которым была убита Ирина Малаева.
Гуцуев оглянулся. Он обратил внимание на беспорядок, который был в его номере. Но посчитал, что были проверены все номера, в которых они жили. Подумав несколько секунд, он отступил в глубь комнаты.
— Входите, — разрешил он.
Дронго вошел в комнату. Прошел к батарее, посмотрел радиатор. Провел пальцем за ним. Пыли почти не было.
— Это вы спрятали его там? — спросил Алан.
— Не будьте дураком, — строго ответил Дронго, — зачем мне прятать здесь нож? Во-первых, я не убивал несчастную женщину, у меня тоже есть алиби. Во-вторых, я не знал, где спрятан нож, пока Тугутов не сказал, что видел, как кто-то открывал вашу дверь изнутри, когда умирала Ирина. А потом эти же слова повторила и Галина, которая слышала и видела, как кто-то выходил из вашего номера.
— Кто это был?
— Не знаю. Если бы мы знали, то наверняка смогли бы установить имя убийцы, — пояснил Дронго.
— Но зачем так подло меня подставлять? — не понимал Алан. — Я не убивал Ирину. Я ее даже любил и ревновал.
