– И что? – Катерина приготовилась к счастливой концовке.
– Ничего. Как гудело, так и гудит…
– Я не понимаю, – она потеряла терпение. – Значит, дело не в том, что у Талановой мощная вытяжка?
– Нет. Вовсе не в этом.
– Так в чем же?
– А вы дослушайте до конца, тогда все поймете.
На кухню зашел рабочий в грязной спецовке:
– Олег, когда машина под мусор придет?
Исаев отмахнулся:
– Уйди! Не мешай!
Рабочий скрылся, прораб Исаев продолжил:
– Ну что же делать? – он развел руки. – Пришлось лезть на крышу.
– Зачем? – Катерина показала ему часы и постучала ноготком по стеклу. – У меня осталась пара минут.
– Сейчас доскажу. Влез я на крышу, нашел печную трубу. Дело в том, что воздуховод – это старый печной дымоход. Кирпичная шахта, которая раньше соединяла кухонную печь с трубой на крыше. То есть, значит, нашел я трубу. Гляжу, а из нее торчит еще одна – металлическая. И главное, сечение такое приличное… Позвал я пару рабочих. Спустил веревочку с грузом. И что ж вы думаете?
– Что?
– Труба идет в эту квартиру.
Катерина чуть напряглась.
– И что это значит?
– У вас – отдельный воздуховод.
– Почему?
– Вот и мне стало интересно. Покрутился я, внимательно посмотрел. Вижу, рядом с трубой ржавая рама, на ней – четыре пружины…
– Послушайте, у меня уже не выдерживают нервы. Не нужно интриговать. Объясните все простыми, понятными словами!
– На этой раме раньше стоял электрический двигатель, а к нему была присоединена крыльчатка. Та, в свою очередь, прикреплялась к вашему воздуховоду. Все вместе было мощнейшей вытяжкой.
– Как у Талановой?
– В сто раз мощнее. Может быть, видели вытяжные шкафы в школьных лабораториях?
– В нашем институте в химической лаборатории был вытяжной шкаф.
– У этих шкафов вытяжка организована так же. Только не понимаю, зачем она понадобилась в жилом помещении.
Катерина опустила глаза.
– Я тоже не понимаю. – Она снова взглянула на прораба. – Отчего же труба гудела?
– С этим все просто. – Он улыбнулся. – Вы в детстве дули на бутылочное горлышко? Не внутрь, а по верху, поперек?
– Конечно, дула. Все дули.
– И что было слышно?
– Звук, похожий на вой ветра.
– Это потому, что часть воздушного потока попадает в бутылку, а часть проходит поверх горлышка. Из-за разной скорости воздушных потоков давление у горлышка повышается, поток воздуха в бутылку прекращается. Как только оно прекратилось, давление повышается, и поток снова идет. Из-за этих колебаний возникает волна, которую мы слышим как вой. Когда на крыше с вашей трубы срезали крыльчатку, она стала работать как пустая бутылка. Ветер дует – она гудит. Плюс еще металл резонирует. Вот вам результат – жуткий вой. Короче, срезал ее заподлицо с дымоходом. Теперь все в порядке.
Катерина заметила:
– Знаете, а настроение у меня нисколько не улучшилось.
– Почему? – удивленно спросил Исаев.
– Потому, что теперь буду думать, зачем в квартире была нужна вытяжка.
– Да плюньте вы на это! Радуйтесь жизни. Труба не воет – хорошо. И потом, сегодня вы такая красивая!
Глава 31
Одного простить не могу
Катерина вошла в обеденный зал ресторана, Герман был уже там. Он сидел за столом и пил коньяк. Она посмотрела на часы – двадцать минут шестого.
– Катя, я здесь! – Герман помахал ей рукой. – Иди сюда!
Она подошла и села напротив него. Он галантно поцеловал ее руку:
– Красивое платье, надевай его чаще…
– Ты уже заказал?
– Решил дождаться тебя. Как теперь называют подобные встречи?
– Романтиками.
– Будем считать, у нас с тобой романтик. – Он вгляделся в ее лицо. – Кажется, ты нервничаешь?
– С чего бы? – Катерина слегка повела плечиком.
– Значит, мне показалось. Приятно думать, что жена, с которой прожил двадцать лет, волнуется при виде тебя. – Он вынул из кармана мобильник и положил на стол.
К ним подошел официант. Просмотрев меню, Катерина сделала заказ. После нее заказал Герман. Когда они остались вдвоем, он поинтересовался:
– О чем будем говорить?
– Не знаю.
– Как там ремонт?
– Сняли паркет, сменили окна.
– Надеюсь, окна хорошие?
– Деревянные, светло-коричневые, со стеклопакетами. – Она посмотрела на часы.
– Сколько там? – спросил Герман.
– Половина шестого. – Катерина перевела взгляд на его телефон.
– Что? – снова спросил он.
– У тебя новый телефон?
– Нет…
– Можно я посмотрю?
– Смотри. – Герман придвинул к ней свой мобильник.
Взяв его в руки, она осмотрела корпус.
– Мне нравится.
– Я подарю тебе точно такой же.
– Когда?
– Завтра пойдет?
Она улыбнулась:
– Пойдет.
Герман покрутил головой.
– Есть хочу. Хоть бы салат принесли, что ли?
Ему принесли салат.
– Можешь есть без меня, я заказала только второе, – сказала ему Катерина.
Он с аппетитом налег на салат.
– Жаль… – сказала она.
Герман поднял глаза:
– Что?
– Функции нельзя посмотреть.
– Что за проблема? Введи пин-код: год моего рождения. – Он вернулся к салату.
Катерина ввела пин-код. Одновременно с этим на телефон Германа пришло сообщение. Взглянув на мужа, Катерина заметила, что он немного напрягся, а потом протянул руку.
– Дай сюда. Это наверняка Балашов.
Катерина опустила глаза и демонстративно открыла сообщение.
– В чем дело? – Герман со стуком бросил на стол вилку.
– Это не Балашов, – тихо проронила она.
– Кто? – нервно спросил Герман.
– Стерникова. – Катерина взглянула на мужа. – Хочешь знать, что она пишет?
Герман не ответил.
– Она написала, – Катерина прочитала вслух сообщение: – Милый Зая! Спасибо за подарок. Купальник – для дубайского пляжа. В номере будем ходить голенькими. Тебе нравится такая идея? Люблю и тысячу раз целую. – Она подняла глаза и спросила: – И как тебе такая идея?
Герман выхватил из ее рук телефон и уставился на экран. Пробежав глазами текст сообщения, зло спросил:
– Она что? Рехнулась?
– Дама благодарит за подарок.
– Какой еще, к черту, подарок?! – Не контролируя себя, Герман повысил голос.
На них стали оглядываться.
– Она пишет про купальник…
– Я не дарил ей купальник!
– А еще там были цветы…
– Я не посылал ей цветов! – он вдруг вскинул голову. – Откуда ты знаешь про цветы? Здесь ни слова про них.
– Как откуда? – Сделав паузу, Катерина чуть отклонилась, чтобы позволить официанту подать тарелку со стейком. Она взяла нож и вилку и, перед тем как начать есть, обронила: – Я сама их послала.
– Ты послала цветы Стерниковой? – Казалось, Герман не готов в это поверить.
– Не только цветы… Еще и купальник. Мы купили его с Сапегой.
– При чем здесь эта дрянь?
– Эта дрянь иногда рассказывает занятные вещи. – Катерина отрезала кусок стейка, положила в рот, прожевала. Взяла бокал и сделала глоток вина.
Все это время Герман внимательно смотрел на нее.
– Например, вчера она рассказала, что накануне вы со Стерниковой были в ресторане, а потом ты заночевал у нее, – продолжила Катерина.
– С чего она это взяла?
– У нее есть устройство, по которому можно определить, где находится тот или иной телефон. По-видимому, ваши со Стерниковой телефоны ночевали в одном месте.
Герман опустил голову и пару раз чертыхнулся.
– Никогда не думал, что это коснется меня…
– Что?
– Эта ее слежка. До сих пор она следила только за Балашовым. На его телефон у нее стоит блокировка. Балашов сам решает, что ей сообщать.
– Балашов не изменяет, – заметила Катерина.
– Ой ли! – В глазах Германа заиграла усмешка. – У Балашова есть вторая семья, где трое детей.
Катерина отложила вилку и нож.
– Зачем же ему Сапега?
– Не знаю. Никто не знает, зачем он живет с ней. Может быть, по привычке.
– Я – тоже привычка?
– Зачем ты так говоришь?
– Зачем ты так делаешь?
– Прости меня…
– Ты ее любишь?
– Нет, не люблю.
– Тогда зачем это все?
Герман отвел глаза и стал смотреть в сторону.
– Тебе меня не понять.
– Почему?
– Потому что ты женщина.
– А что? У мужчин порядочность отменяется? Верность им ни к чему?
– Говорю тебе, мужчины другие.
– Легче всего сказать так.
– Как?
– Непонятно. Мне кажется, ты и сам не понимаешь, о чем говоришь. Это отговорка. – Катерина придвинула бокал. – Налей мне вина.
Герман налил.
– И что теперь будем делать? – спросил он. – Вернее, что будешь делать ты? У меня, как понимаешь, выбора нет.
– Ничего.
– Обещаю, – сказал Герман, – теперь мы будем жить по-другому.
Она подняла глаза и посмотрела на него с вызовом.
– Куда денем Стерникову?
– Я брошу ее. Поедем со мной в Дубай.
